– Я знаю об их продукции не больше вас, – ответил главный инженер. – У нас они загрузили токарный участок в пятом цехе и заказали технологам разработку пресс-форм. Кроме этого, наши электрики подключили гальваническую установку, в которой покрывают золотом медные гильзы. Установку где-то купили и поставили в том же цехе, где изготавливают пластик. Я не предлагал наших услуг в части позолоты, но сказал Субари, что первый же визит инспекции труда обойдётся им в копеечку. Там нет даже нормальной вытяжки!

– А что он ответил? – спросил директор.

– Отмахнулся. Сказал, что это времянка, и скоро переделают. Он сегодня заходил ко мне по поводу свободных помещений в седьмом корпусе. Они хотят развернуть там производство каких-то инструментов. Показывал заказы, которыми хотят нас загрузить. Мы потянем всё, кроме электроники.

– А как с оплатой?

– А это уже, Алексей Петрович, не ко мне. За аренду заплатили полностью и в срок, те заказы, которые мы уже выполняем, тоже оплачивают, а будет ли для нас выгода в новых, нужно ждать, что скажут технологи и экономисты. Эти арендаторы пользуются не только нашими услугами. Как я узнал, много заказов разместили на «Прамо-Электро» и «Электромеханике». На днях звонили из мэрии, интересовались, чем они у нас заняты.

– А мэрии что от них нужно? – удивился директор.

– Субари начал с ними переговоры о строительстве в черте города административного здания и трёх многоквартирных жилых домов.

– Похоже, что они решили устроиться у нас всерьёз и надолго, – задумался директор. – Возьмите-ка вы, Виктор Сергеевич, эти заказы под свой контроль, чтобы мы их не лишились, а то технологи, как всегда, начнут тянуть резину. Не знаю, что за продукцию будет выпускать господин Бортников, или кто там за ним стоит, но они явно рассчитывают на высокие прибыли и собираются расширять производство. И нам нужно этим воспользоваться.

 

– Триста миллионов! – сказал министр обороны. – Большие деньги.

– Много золота, – возразил Первушин. – И какого! Я вам не докладывал... У Кронберга не очень качественное оборудование, да и по времени их сильно ограничили. В Институте физических проблем получили немного другие результаты.

– И в чём разница? – спросил министр.

– Они вообще не обнаружили никаких примесей. Все методы анализа дают стопроцентную чистоту материала. Есть и еще один нюанс: у этого золота практически нет дефектов кристаллической решётки. Большинство таких дефектов связано с наличием примесей, но есть и много других причин. Так вот, похоже, что эти причины не действуют на образец. После плавления золото застывает без каких-либо структурных нарушений. Точно установили, что для него критическая температура равна минус ста двадцати двум градусам. Знаете, как это золото назвал руководитель лаборатории низких температур? Божественным металлом! Все, кто занимался его исследованием, плачут навзрыд и просят достать ещё. Почитайте, что по этому поводу написал директор института.

– Сплошные дифирамбы, – сказал министр, отложив прочитанное письмо. – Ну что же, с этим уже можно выходить к президенту. Только ведь он предложит взять Фадеева за жабры и вытряхнуть золото. Не такая важная шишка – промышленник средней руки, чтобы ему столько платить.

– Хорошо, что подобной глупостью будет заниматься кто-то другой, – сказал Первушин. – Разрешите идти?

– Подождите. Почему глупость? Думаете, не получится?

– Потому что Фадеев не глупее меня, а я никогда так не подставился бы. Можно попробовать его раздеть, но и это не получится. Наши промышленники и финансисты имеют резервы, до которых трудно дотянуться государству. Научены горьким опытом других. А это золото наверняка разделено и так припрятано, что мы с вами его не найдём. Наверное, у Фадеева имеются варианты действий и на случай своего ареста. Я успел навести справки. У него безупречная репутация и много друзей и знакомых. Если обвинение высосать из пальца, будет сильный шум. И потом он не зря завёл разговор о новых и очень перспективных работах в области вооружений. Не имею ни малейшего понятия, кто у него мог этим заниматься, но вряд ли это был блеф.

– Ладно, я доложу, а там пусть решают, – сказал министр. – Наверняка президент, прежде чем решить вопрос оплаты, подключит ФСБ. И платить будем не мы: в наших фондах нет таких денег.

 

Сдать последние экзамены удалось во вторник, но для этого пришлось два дня просидеть в школе и на час оставаться после уроков.

– У меня нет слов! – сказала им Валентина Ивановна. – Поздравляю с окончанием школы! Я знаю, что вы спешите уехать, поэтому постараюсь, чтобы ваши аттестаты и другие документы были готовы уже послезавтра.

– Александра уехала час назад, – сказала Ольга, когда вышли из кабинета директора в пустой вестибюль. – Нам ничего не нужно в городе? Тогда берём такси и едем домой.

Погода была отличная, поэтому не стали вызывать такси по телефону и прошлись до расположенной неподалёку стоянки. Таксист оказался знакомым. Это был тот самый дядька, при котором Ольга собиралась ставить свечку в церкви.

– Посетили храм? – спросил он, выезжая со стоянки.

– Закрутилась и забыла, – не стала врать Ольга. – Ладно, бог не злопамятный, простит.

– Где-то я вас видел помимо прошлого раза, – сказал он. – Пытаюсь вспомнить, но не получилось. Не подскажете?

– Мы с вами больше не ездили, – сказал Нор. – А её вы могли видеть по телевизору. По нему показывали выступление каратисток.

– Точно! – Он хлопнул себя по лбу, на мгновенье выпустив руль. – Вместе с вами выступали другие девушки.

Ему хотелось пообщаться, поэтому они выделили для трёпа по одной личности и перешли между собой на мысленное общение.

«Как ты думаешь, многие завтра согласятся?» – спросила Ольга.

«Ребята согласятся все, вопрос в том, что скажут их родители, – ответил Нор. – У них могут быть другие планы для своих детей, например, у Стародубцева. У Татьяны есть младший брат, но пока ещё он вырастет! Или мать Борьки, которая умрёт на пороге, но не отпустит его под твоё крыло. Ладно, это уж пусть решают сами. Экстернат в любом случае лишним не будет».

«Когда будем строить домик для Хитреца?»

«Начнём завтра, – решил Нор. – Свободного времени уже много, материалов на чердаке тоже хватает, а руки у меня растут из нужного места. Плохо, что завтра опять мотаться на такси, к тому же туда и обратно. Сашу и так душит жаба из-за наших поездок».

«Перетерпит! – сказала Ольга. – Нам нужно приехать к концу секции и позаниматься с ребятами. Если поедем с ней и отцом, потеряем весь день. Да и они не станут ждать, освободятся раньше. А после этого останется только забрать документы из школы и поработать с Борисом. Нор, что у тебя с Угольком?»

«А чёрт его знает, – ответил он. – Долблю его по твоей методике, но не заметил никаких изменений. Наверное, это из-за того, что у меня меньше сил. Я могу сделать его сильней физически или увеличить рост, а вот подтолкнуть мозги пока не получается. Может, опять попробовать тебе? Если у него в башке что-то вроде барьера, то главным будет сила, с которой его ломают».

«Попробую, – неуверенно сказала Ольга. – Лишь бы мне совсем его не сломать».

Заниматься котом пришлось сразу же, как только приехали на «Фазенду», расплатились с таксистом и зашли в дом.

– Ты что здесь делаешь? – спросила она у лежавшего в прихожей Уголька.

– Выгнали, – неожиданно для неё ответил кот.

Слово он произнёс довольно внятно, немного растянув первый слог.

– И из-за чего? – справившись с удивлением, спросила Ольга.

На этот раз Уголёк не стал отвечать. Тяжело вздохнув, он положил голову на линолеум и прикрыл сверху лапами.

«Что наделал кот? – мысленно спросила Ольга Сашу. – Наверное, что-то страшное, если вы прибегли к крайним мерам».

«Сволочь твой кот! – выругалась Александра. – Умная, хитрая и очень дорогая для семейного бюджета! Я вчера купила банку красной икры, а этот гад забрался в холодильник, умудрился снять крышку и всё сожрать! А это полкило икры! Я заплатила за неё больше полутора тысяч! Твои миллионы в перспективе, а пока живём на одну мою зарплату и проматываем деньги с ваших карточек. И дело не только в деньгах, а в том, что он не желает никого слушать. Сколько раз ему запрещали лазить по холодильникам? И какой результат? Если в московской квартире будет газ, нам вешать на газовые приборы замки? Ему скажешь не трогать, так он, наоборот, полезет крутить ручки. Может, его куда-нибудь пристроить?»

– Иди за мной! – приказала Ольга, снимая сапоги. – Сейчас устроим тебе разбор полётов!

Уголёк вздохнул, рывком встал на задние лапы и пошёл следом за ней к дивану в гостиной.

– Садись рядом! – сказала девушка. – А теперь скажи, что с тобой делать? Мы скоро отсюда уезжаем. Я не могу взять тебя с собой. Мало того что из-за твоего непослушания у нас могут быть крупные неприятности, мы можем умереть! Что так смотришь? В том доме, куда мы собрались поехать, есть полезная, но опасная вещь. И тебе нельзя её трогать! Но для тебя нет авторитетов. Делаешь всё, что взбредёт в голову, и плевать хотел на запреты! В этом доме останется сторож, но он старый человек и не будет с тобой возиться. И что делать? Что молчишь?

– Убей, – неожиданно сказал он.

– Ты что? – оторопела она. – Дурак лохматый! Нор, ты слышал, что он придумал? Я тебя люблю, а ты такое предлагаешь!

– Просто, – объяснил он. – Мне просто, тебе просто. Хочу и делаю. Почему нельзя? Съел вкусное. Жалко?

– Наконец-то разговорился, – сказал подошедший к ним Нор. – Наверное, подействовала моя обработка. Значит, ты думаешь, что в жизни надо всегда делать то, что хочется? Ошибаешься, дружок! Ты хочешь одного, я хочу другого, а у Ольги тоже своё желание. И наши желания часто не совпадают. И что тогда? Или силой навязывать другим то, что хочу я, или как-то договариваться. Силы у тебя для такого нет, а учитывать наши интересы не хочешь. Остаётся взять тебя за шкирку и выбросить за забор. Бездомных котов много, будет на одного больше. Хочешь жить один?