– Другим говорить не буду, а ей скажу, – упёрлась Адель. – Она твоя сестра! Уже сказала. Она зашла в твои комнаты за сумкой с оружием и будет ждать нас у входа в подвалы. Да, Учителю она передала, и он тоже должен подойти. А мне можно присутствовать при вашей стрельбе?

– Конечно, можно, – разрешил я и подумал, что оружие нужно куда-нибудь спрятать.

Сейчас его взяла Лара, а может взять любой, у кого хватит наглости забраться в мои комнаты. Охрана появится в лучшем случае завтра, да и не будут наёмники стоять в моих дверях и проверять слуг. Сегодня же этим займусь.

Когда мы подошли к одной из двух дверей, ведущих в подвал дворца, там с моей сумкой в руках стояла только принцесса.

– Сигар сейчас подойдёт, – сказала она, – а ты пока расскажи, что задумал. Я помню, что ты хотел всех напугать, и это у тебя получилось. Я успела наслушаться о твоих выходках, помимо объятий с демоном. Учти, если узнают о последнем, тебе придётся есть на дворцовой кухне, потому что слуг нужно будет загонять в твои покои силой.

– А что он ещё натворил? – вцепилась в подругу Адель.

– А ты разве не знаешь? – удивилась Лара. – Это же было в ваших комнатах.

– Не знает она, – вмешался я. – Мы сразу оттуда ушли. Ты-то откуда знаешь? Времени прошло всего ничего!

– О тебе и так в последнее время много говорят, – сказала сестра. – Если ты об этом не знал, то теперь знаешь. Раньше ты был... никаким. И сам ни к кому не лез, и другим был неинтересен. А сейчас вдруг изменился. Не знаю, откуда, но все сразу узнали, что ты накачал тело через боль, а на это мало кого хватает. Знают и то, что ты продолжаешь заниматься с учителем. И твои походы к магам не оставили без внимания. Пойми, что, если сай меняется резко, тем более такой, как ты, у этого должны быть существенные причины. Поскольку никто ничего не знает, в ход пошли слухи и домыслы. А тут ты приходишь с самым сильным магом Ольмингии в комнату, где убили невесту брата, и воешь диким зверем так, что у служанок переворачивается ведро!

– И все поверили этим двум дурам? – спросил я.

– Когда они прибежали в комнаты для слуг, им пришлось менять трусы, – ехидно сказала Лара, – а у одной на виске появилась седая прядь. Кроме того, вас с магом видели у дверей в комнаты графини, а один из садовников слышал твой вопль и чуть не отхватил себе палец садовыми ножницами! Какие ещё нужны доказательства? Ах да, там упоминалось полотенце бедной графини Артор, которое ты для чего-то намотал на своё мужское достоинство! Теперь и об этом судачат. Мне тоже интересно, для чего ты это сделал. Я пока слышала только одну версию, мол, полотенце покойницы хранило её любовные эманации, и ты хотел напитать ими свою плоть. Хорошо, говорят, способствует!

– Какой идиотизм! – высказался я об услышанном. – Надо же было такое придумать и так быстро разнести по дворцу!

– Сейчас разнесли по дворцу, – сказала Лара, – а вечером об этом будет судачить вся столица. Забыл о гвардейцах? Может быть, это и идиотизм, но мы бы хотели услышать всё от тебя.

– Да, объясни, – попросила Адель, – а то мне опять страшно!

Угораздило же меня попасть в дикий мир! Когда беседуешь с теми, кто им правит или является по местным понятиям учёным человеком, разделяющая нас пропасть становится незаметной. Вроде умные и много знающие люди. И как-то забываешь, что на одного такого приходятся сотни тех, кто не просто безграмотен, а ещё суеверен и по-настоящему невежествен.

– Я попросил Зантора проверить, не было ли прослушивания в спальне графини, – начал я свои объяснения. – Он ничего такого не обнаружил, поэтому я решил допросить слуг, чтобы узнать, к кому побежала возлюбленная брата после их разговора. Чтобы мне никто из них не соврал, попросил старика научить распознавать ложь, а когда этому учат быстро, чувствуешь очень сильную боль. Он предупредил, но я уже привык здесь терпеть боль и решил, что стерплю её и сейчас. А она была хоть и кратковременной, но невыносимой, вот я и заорал так, что старик сам перепугался. Меня прошиб пот, поэтому пришлось идти в ванную мыться, вот я и воспользовался полотенцем графини. Вытерся, а потом намотал его себе на бёдра, а не на то, о чём говорят. Откуда мне знать, что здесь так не принято? Вокруг ерунды накрутили кучу слухов и сплетен! Это примерно то, что мне нужно, но делалось-то совсем для другого! Ну что, уже не так страшно?

– Ещё страшнее! – сказала отпрянувшая от меня Адель. – Ты не Кирен! Ты не знаешь самых простых вещей и ведешь себя так, как никогда не стал бы вести себя принц! Принцесса, кто он? Неужели в самом деле демон?

– Ну какой он демон? – обняла её Лара. – Кирен, нужно рассказать! Не видишь, как её трясёт? Если не скажешь, ты её потеряешь.

– Куда я денусь, – отозвался я, – конечно, скажу. И так думал сделать это сегодня вечером.

Я довольно подробно пересказал Адели всю свою эпопею. На середине рассказа к нам присоединился Сигар.

– Зачем ты ей рассказал? – спросил он, когда я закончил. – Обошлась бы и без этого знания. Она и так подвергает себя опасности, находясь рядом с тобой, а сейчас эта опасность только возрастёт.

– А почему тебя не разорвал демон? – спросила Адель. Она то ли не слышала слов учителя, то ли не обратила на них внимания.

– Он почувствовал, что в теле сая находится другая личность, – объяснил я, – и понял, что я не желаю ему зла, а, наоборот, сочувствую, поэтому и помог.

– Что у вас было с демоном? – спросил Сигар. – Быстро рассказывай, а потом пойдём стрелять. Сегодня надо будет позаниматься в зале, а то пропустили вчерашний день.

Пришлось рассказать о происшествии в зверинце.

– Ты сильно рисковал, – заметил он, – но если демон помог, это большая удача. Не вздумай только на самом деле освободить, жрецы этого не простят. Нельзя верить словам демона, никто не знает, что он сделает перед уходом.

– Посмотрим, – ответил я. – Надо больше о них узнать и поговорить с Зантором. Если помогу, это будет не скоро, я так ему и сказал. Спускаемся в подвал. Там очень темно?

– Там много продухов, через которые попадает и свет, – сказала Адель. – А в той части подвала, которая нам нужна, есть несколько окон. Пыльные, но света должно хватить. Заходите, эту дверь никогда не запирают.

Мы спустились по ступенькам к массивной железной двери, которую я с трудом открыл, вызвав жуткий скрип.

– Как ты только сюда забиралась, – проворчал я, обнимая, прижавшуюся ко мне Адель.

– А я проходила через дверь возле кухни, – объяснила она. – Там в петли льют масло. Но отсюда меньше идти. Видите свет? Нам туда. Вот обломки арбалетов, о которых я тебе говорила, а эти щиты для мишеней. На них до сих пор сохранилась краска.

– Это хорошо, – одобрил я. – Сигар, берём один щит и несём к окнам. Он нам тоже послужит мишенью. Круги ещё видны.