Во время рейса Лаций не проявлял желания общаться, с неохотой отвечал на вопросы капитана и большую часть дня проводил на носу корабля, не замечая любопытных взглядов команды. Консул плохо запомнил прибытие. Когда корабль пришвартовался в столичном порту и был проверен чиновниками, он, как и остальные пассажиры, забрал свои вещи и пошёл к выходным воротам. Сразу за ними стояли экипажи, один из которых он и нанял. Пока ехали к усадьбе отца, Лация стало трясти.

«Ещё не хватало закатить истерику, – подумал он, с трудом взяв себя в руки. – Прав генерал: что-то я совсем раскис. Неужели я дома? О боги!»

Бросив ошарашенному возчику золотую монету королевств, Лаций пробежал мимо остолбеневшего привратника, промчался по дорожке парка и вбежал в дом. Когда он распахнул дверь в свои комнаты, Юлия была в гостиной. Она с недоумением посмотрела на вбежавшего мужчину и лишилась сознания.

– Как ты мог оставить меня одну! – рыдала она на груди у мужа, когда ему удалось привести её в чувство. – Никуда больше не отпущу одного, так и знай! Вон у Севера жена поехала с ним на край света. Я тоже с тобой уеду, куда хочешь, только не бросай! Я уже думала, что если ты до осени не появишься, то и мне больше незачем жить!

Вечером собралась вся семья. Приехала даже Лидия со своим Хорцогом. Пришлось долго и в подробностях рассказывать о своих похождениях.

– В результате вся слава досталась сыну Лорана, – вздохнул отец, – но хоть сам вернулся, а то я уже не мог смотреть на Юлию, так она убивалась. Чем думаешь заняться?

– Сын не успел приехать, а ты задаёшь такие вопросы! – рассердилась мать, заработав благодарный взгляд невестки. – Дай ему отдохнуть!

– А тебе не предлагали там остаться? – спросил Рабус.

– Предлагали и неоднократно, – ответил Лаций, – но меня ничего не интересовало, кроме возвращения.

– И правильно! – поддержала сестра. – Человек должен жить там, где живёт его семья!

– Ты по-прежнему числишься в армии, поэтому нужно либо из неё уйти, либо явиться к префекту, – сказал отец, когда все разошлись и с ними осталась только Юлия, которая не хотела оставлять мужа даже ненадолго. – У нас здесь многое изменилось. И поражение в войне только ускорило перемены, а началось всё с тебя и твоей победы. Изменились судьбы очень влиятельных людей, и не всегда в лучшую сторону. Поэтому я советую оставить службу. Явись завтра к префекту и послушай, что он тебе скажет, а потом решай. Только имей в виду, что он из тех, кто много потерял и вряд ли будет за это благодарен.

 

– Зачем нам дали такую охрану? – спросила Лиара. – У нас десять своих бойцов, и ещё генерал дал два десятка. Для нас есть какая-то опасность?

– Вряд ли, – ответил Север. – Если опасность и будет, это случится очень нескоро. А генерал просто не хочет из-за нас неприятностей. Поэтому не обращай на охрану внимания.

Две декады назад он начал заниматься с Лиарой изучением языка, и в дороге это занятие скрашивало им скуку. Жена быстро училась и уже могла объясниться с прислугой на постоялых дворах без помощи мужа. Когда подъехали к Ордагу, Север не на шутку разволновался. Он любил жену, но не мог относиться равнодушно к герцогине.

– Она живёт в этом городе? – спросила Лиара. – Что ты так трясёшься? В тебе живёт память прошлой любви. Не поддавайся волнению, и всё пройдёт. Мы же не станем здесь долго задерживаться?

– Не станем, – благодарно ответил он жене. – Нанесём визит вежливости, переночуем и завтра утром уедем.

Когда карета остановилась у парадного подъезда дворца, встречать приехавшего посланника вышел сам герцог.

– Я вижу, что вы не остались равнодушны к моим словам, – сказал он Северу. – У вас замечательная жена. Она понимает язык?

– Немного, – ответил Север, – но быстро учится.

– Вы прекрасны, госпожа! – на имперском сказал Сергей. – У господина посланника отменный вкус, он всегда стремится выбрать лучшее! Счастлив вас приветствовать в своём доме и оказать гостеприимство. Пойдёмте, я провожу вас в ваши комнаты, а слуги доставят вещи. Кто-нибудь из ваших охранников знает язык?

– Да, – ответил Север. – Дортоний был в моей дружине и учил язык. Объясниться сможет.

– Тогда их всех сейчас отведут в казармы и накормят обедом. А мы с вами сядем за стол чуть позже, когда будет готова ваша жена. Прошу вас!

Герцогиню Лиара увидела уже в трапезной, где гостям представили присутствующих.

«Красивая женщина, – думала она, глядя на жену герцога, – и умная – это сразу видно, но я не хуже. Она сильно действует на мужа, нужно как можно быстрее его увезти».

 

– Как ты думаешь, чем всё закончится у Аликсана? – спросил Джок жену.

Они были в холле своего дома в Гонжоне. После гибели большей части населения города не у всех его жителей нашлись наследники. У этого дома их тоже не было, поэтому генерал Строг отдал его Лишнею, и не пришлось тратиться на строительство или покупку жилья.

– Закончится короной, – без тени сомнения ответила Аглая. – Это давно поняли все, кроме самого герцога. Да и он понял, просто не хочет себе в этом признаваться. Когда заработают его проекты, Лазони сам откажется от короны. Сейчас это можно сделать без крови, а если вопрос главенства начнут решать их дети, род Лазони просто исчезнет.

– Я тоже так думаю, – согласился Джок. – И ещё думаю над словами Серга об огромности мира. Кто может жить на его просторах? Что, если в один не самый прекрасный день к нам явятся пришельцы, которые окажутся не по зубам живущим по обе стороны пролива?

– Придётся объединяться, – сказала Аглая, – как мы объединились в королевствах. Но это вряд ли. Мы были в замке Буше и всё видели. Именно там растёт сила Аликсана. Кого из герцогов интересуют наука или грамотность населения? Кто отправляет по пять экспедиций на поиски металлов? Все они, включая короля, который такой же герцог, как и сын Лантара, только слепо копируют кое-что из того, что делает Серг. Ту малую часть, которую могут понять. Пройдут двадцать или тридцать лет, и он сильно изменит жизнь, и не только правителей, а всех. Что-то мы с тобой увидим, но большинство его свершений не успеем увидеть. Может быть, это и к лучшему.

– Почему ты так думаешь? – спросил удивлённый Джок.

– Люди цепляются за старое и привычное, – объяснила жена, – а новое, даже если оно улучшает им жизнь, часто приходится вводить силой, проливая кровь. Придётся запачкать руки и Сергу, никуда он от этого не денется. Но он найдёт в себе силы для всего, лишь бы ничего не случилось с его женой. Несчастье с Альдой может его сломать или озлобить. Нам всем нужны якоря в жизни. В них источник нашей силы, и в возможности их лишиться кроется наша слабость. И жить иначе просто нельзя. Ты для меня – это всё. Ты даёшь мне силы и наполняешь жизнь смыслом. Но стоит тебе умереть, и у меня уже не останется сил жить дальше. Привязка не обязательно будет к людям, может быть, например, к богатству. Но она всегда есть у всех без исключения.

– С чего мы здесь начнём, как думаешь?

– Нужно внимательно изучить побережье, кто здесь живёт и что есть полезного. Я пока не знаю ни о чём, кроме рыбы, а её невыгодно возить вглубь королевства по нашим дорогам, потому и не возят. На морской тракт у Аликсана уйдёт лет десять, прежде чем он замостит его камнем. Мы не можем столько ждать.

– Попробую потрясти здешнее «дно», – сказал Джок. – В Гонжоне их перебили вместе с остальными жителями, а в Дорее шваль сохранилась. Для начала мы завтра туда съездим.

 

Их высадили в ночное время на двух шлюпках. Капитан побоялся подходить близко к берегу и правильно сделал. Пока осторожно гребли, трижды налетали на камни, в результате чего у одной из шлюпок потекло дно, и пришлось вычерпывать воду. У берега камней было особенно много, но им всё-таки удалось сохранить лодки на плаву и высадиться с них на песчаный пляж.

– Вещи на берег, и рубим днища! – приказал старший в группе. – Торопитесь, мы должны уйти до рассвета.

– Хорошо, что штиль! – сказал один из ревнителей, выбрасывая на песок сумки. – Было бы волнение, размолотило бы всех, к демонам, об эти камни!

– В другую погоду нас здесь не высаживали бы, – сказал старший. – Вытащили? Тогда рубим!

Подождав, пока лодки погрузились до бортов, они разобрали вещи, выстроились гуськом и пошли вдоль берега в сторону гор, стараясь обходить заросли колючей ежевики. Три дня назад их пытались высадить на пустынном побережье Сандора, но едва смогли уйти от появившихся боевых кораблей. Здесь тоже можно было встретить боевые суда, но из-за камней в тёмное время у сотхемского побережья никто не плавал.

По берегу шли два дня, пока не обнаружили в предгорьях широкую полосу редколесья, куда и свернули. Ещё два дня шли тем же путём, каким в своё время пробирался к побережью отряд диверсантов, а потом сверились с картой и повернули на запад, к границе с Сандором. Им повезло в том, что участок границы охранялся не всем пограничным полком, а только сотней кавалеристов, которые дежурили посменно. Остальных направили обследовать, насколько проходима местность, на которой несколько лет назад выгорел лесной массив. И всё-таки они едва не попались, но вовремя увидели разъезды и смогли отойти.

– Границу будем переходить ночью, – решил старший. – Днём можем нарваться на охрану. Бежать будем всю ночь, так что сейчас отдыхайте и отсыпайтесь впрок.

Бежать ночью по лесу, пусть он редкий и светит полная луна, – тяжёлое занятие даже для тренированных мужчин, но они справились, пробежав к утру всю полосу пограничного леса до дороги на Борск.

– Здесь разделимся на двойки, – сказал старший. – Уходит первая двойка, через две свечи – вторая, и столько же должна выждать третья. Вы двое идёте первыми, удачи!

Сорг шёл во второй двойке. Выждав положенное время, они с напарником поменяли одежду и вышли на тракт. Пока дорога шла от базы пограничного полка, никого не встретили, и только за второй деревней дорогу начали оживлять путники и редкие в это время крестьянские возы. Наконец решили рискнуть пообщаться с местными.