...С точки зрения самого мыслящего, ему не знакома победа над мыслью, он - лишь инструмент, нечто из рода орудий: мысль или образ - то, что в нём говорит, но чего он не является автором. У мысли нет автора...

Книга представляет собой сборник эссе о "политике философии", как называет это Подорога. Он обращается к работам Шаламова, Солженицына, Эйзенштейна, Фуко, Кафки, Щедровицкого, Мамардашвили...
Начинается сборник с сравнения постгулагной литературы Солженицына и Шаламова, показывая совершенно разные подходы двух писателей к освещению одной темы. И, как пишет философ: Вопросы - кто судим и кто судит - вступают в жесточайшее противоречие, отбрасывая свидетельство, для которого не осталось никакой высшей справедливости.
Интересным мне показалось эссе об архитектуре вины в творчестве Франца Кафки. Тому, кто серьёзно интересуется произведениями этого писателя, возможно будет интересно почитать главу IV "Закон и Суд". Там, где есть Закон, всегда есть и вина.
Ещё автор приводит собрание своих тезисов о священном. Он отмечает, что русское слово "святость" и латинский его эквивалент "sanctus" имеют отличные друг от друга смыслы. В последнем случае речь идёт больше о санкциях, хоть и в позитивном смысле, нисходящих от богов на человека, то есть о благодати. И этим определяется раздел между священным в смысле запретного и опасного и священным в смысле абсолютной позитивности человеческого бытия.
В публикуемом послесловии автора к одному философскому сборнику, посвящённому массовой культуре, разбирается вопрос об отображении культурой реальности. Например, флеш-мобы с использованием толпы - одной из естественных форм человеческого городского габитуса.
В довольно-таки большом эссе "Проект и опыт" Подорога сравнивает стили мышления двух популярных советских философов 2-й пол. ХХ в. Г. Щедровицкого и М. Мамардашвили, идеи, стили рассуждения и используемый язык которых на ранних этапах были схожи, но впоследствии разошлись.
Кроме этого, в сборник входят эссе об изображении насилия и массы в кинокартинах Эйзенштейна и о политической истории тела в работах М. Фуко. В заключении приведено журнальное интервью автора о "революции мая 1968-го" во Франции, которое силы его философских эссе не имеет. Однако, подбор всех эссе и статей для сборника объединён общей тематикой и не случаен.
В целом, впечатления больше положительные.