С корабля Геракла спустили веревочную лестницу с деревянными перекладинами. Лодка, слегка сманеврировав, подошла прямо к ней. Однако на судно греков амазонки подниматься не стали.
- Что привело к нашим скромным берегам великого Геракла и его товарищей? -спросила одна из трех стоящих.
Геракл подтолкнул Тезея, и Тезей подошел к корме, где спущена была веревочная лестница.
- От столь прекрасных взоров ни одна новость не останется скрытой, стараясь казаться восхищенным, склонился Тезей перед женщинами.
- Боги ночью сообщили эту новость жрицам из Каменного дома - во сне, невозмутимо ответила та, что первой обратилась к пришельцам.
- Или какой-нибудь пафлагонец из Мариандина принес ее на хвосте своего коня, -послышался за спиной Тезея насмешливый голос Перифоя.
Мариандин был последний город, где причаливали участники этого похода.
- Мы приплыли сюда, чтобы своими глазами увидеть воинственных красавиц, а, может быть, и прикоснуться к ним, - добавил Тезей.
- Что вы нам привезли? - продолжала допрос все та же, видимо, главная, из женщин.
- Мир и любовь, - опять склонился Тезей.
На лице воительницы промелькнула улыбка.
- Что же вы стоите так далеко от берега?
- Мы не знаем, куда приткнуть наши якоря, - просто ответил Тезей.
- Ваша осторожность похвальна, - заметила переговорщица с серьезностью. - К нам приближаться опасно.
- К вам, это - к кому? - спросил Тезей.
- Ты хочешь знать наши имена?
- Разумеется.
- Я Ипполита, а это, - по очереди Ипполита показала на молодых женщин, стоявших рядом с ней, - Антиопа и Меланиппа.
- Мое имя вам, конечно, сообщили боги, - улыбнулся Тезей.
- Ты не Геракл, - тут же нашлась та, которую звали Антиопа.
И тогда Геракл, вырастая на глазах, вышел на край палубы.
Безмолвное изумление отобразилось на лицах женщин. Амазонки, сидящие за веслами спиной к судну, как по команде, развернулись в сторону корабля. А та, что сидела
в дальнем от корабля конце лодки за кормилом, упала бы в воду, если бы не ухватилась за руль. Геракл высился, словно крутой утес с каменными выступами мускулов. И непонятно было, почему судно не накренилось.
Только что троица стоявших перед греками казалась на одно лицо: кожаные шлемы, четырехслойные, тоже кожаные, полумесяцем щиты, плащи из одинаковых шкур диких зверей и, что совсем необычно для греков, - шаровары, скрывающие полностью ноги. Сосредоточенные глаза. Теперь же очевидно, что в троице этой женщины очень даже разные, хотя в их изумлении с примесью страха, в откровенном любопытстве, восхищении было что-то одинаково детское.
- Геракл, - безошибочно определила Антиопа.
- Ты и вправду сын бога, - воздала герою Ипполита.
- Смертный сын богов, - просто ответил Геракл.
- Приветствуем вас, герои. Мы рады вас видеть. Великая мать с вашим прибытием продляет весенние таинства соединения с мужским началом. Вы не похожи на тех говорливых пришельцев с Запада с их лисьей хитростью и песьей брехней..., - целую речь произнесла Ипполита.
- ...Которых мы гоним отсюда, как испуганных поросят, - сурово добавила молчавшая до сих пор Меланиппа.
- Мы делаем исключение для вас, - продолжила Ипполита, мельком улыбнувшись словам Меланиппы, - и приглашаем вас в наш город. Я благословляю ваш приход.
И, закрепляя свое благословение, она подняла на фригийский манер руку с тремя раздвинутыми пальцами и осенила ими приплывших.
Словно вызванный ее жестом, из-за деревьев на берег выдвинулся многочисленный конный вооруженный отряд амазонок.
- Пусть в знак доверия спустят к нам в лодку одного из своих, предложила Меланиппа
- Эй, красноречивый, - крикнула Тезею Антиопа, - перебирайся сюда.
Тезей глянул на Геракла, спустился вниз по веревочной лестнице и ступил в лодку амазонок.
- Следуйте за нами, - сказала Ипполита Гераклу.
Лодка развернулась и тронулась в сторону берега. Весла на кораблях греков тоже раскрылись, качнулись над морем и разрезали воду.
Лодка шла вдоль берега. И слева от нее и кораблей скоро обозначилась кромка, где волна больше не мутила воду, поднимая к поверхности песок.
- Это широкий Галис, - сказала Тезею Антиопа.
- Не Фермодонт? - удивился Тезей.
- Фермодонт дальше, он узкий.
По берегу, вытянувшись, медленно двигался отряд амазонок.
Смутные чувства испытывали мужчины, внутреннюю настороженность, обескураженность даже. Было похоже, что на этот раз не придется по-мужски обхаживать прекрасных незнакомок, что они, бойкие и стройные наездницы, сами, не церемонясь, начнут выбирать себе дружков. И не только для себя лично. Не исключено - на отряд. Для группового весеннего таинства соединения с мужским началом. Ни тебе потупленных взоров, с одной стороны, ни молодцевато завлекающих - с другой. Даже Тезея в лодку пригласила сама Антиопа. Пригласила волюнтаристски. Да и еще, пожалуй, в качестве заложника.
Конечно, и на других берегах, в привычной жизни мужчина часто обольщается, будто он выбирает, а не та, которая перед ним потупила взор. Потупила. И тебе предоставляется случай, выступай, ходи кругами, делай большие глаза, завоевывай словом. И все довольны.
А тут... Хотя, впрочем, правда, так - ясности больше. Тебя, без затей, выбрали. Можно подумать, не пойдешь. Пойдешь, побежишь даже. Непривычно, неуютно как бы местами поменяться с женщиной? Может быть, это вообще не по-человечески... И в отместку за что-то... Виноватым, по крайней мере, начинаешь себя ощущать. За что, о боги...
Хорошо Гераклу. В него так запросто пальцем не ткнешь. Его, если царица позовет, то просить станет. Если знает за амазонками заслуги, требовать будет не у самого Геракла, а воззвав к справедливости. А если поминается справедливость, значит дело делается по-человечески. К тому же с Гераклом Адмета. Она и помешает. Геракл за нее ответственен. Рядом с собой держать ее должен.
Ах, Адмета. Ведь она все это увидит своими глазищами. Истинно, женщина на корабле - не к добру.
Разумеется, так, или близко к тому, греческие мужчины, не сговариваясь, решили дать амазонкам отпор. Нет, не отказываться от их прелестей. Зачем? Но все-таки в хорошую минуту объяснить, что к чему. И кто тут мужчины, и что правильно. Вы вот, мол, думаете, что надругались над нами, а мы вот так совсем не думаем... Вот вам.