Фрэнсис усмехнулся, увидев ее широко раскрытые глаза. — Ты не шокирована.

Это был не вопрос.

— И ты не испытываешь отвращения, — сказал Рассел с такой же уверенностью.

Мэри моргнула, услышав это замечание. — Конечно, нет. С чего бы мне испытывать отвращение?

Рассел пожал плечами. — Некоторые люди — да.

Мэри раздраженно фыркнула. — Некоторые люди должны держать свои мысли подальше от штанов.

Оба моргнули, затем разразились смехом, который быстро подавили, когда Данте сонно пробормотал и повернулся на бок в постели.

Некоторое время они молчали, почти затаив дыхание, глядя на Данте, но когда он не пошевелился, они расслабились и посмотрели друг на друга.

— Мне это нравится, — тихо сказал Фрэнсис и медленно повторил ее слова, словно смакуя их. — Некоторые люди должны держать свои мысли подальше от штанов.

— Ну, они делают, — сказала она спокойно. — Любовь есть любовь, и она никого не должна расстраивать. Так о чем еще они думают, когда расстраиваются из-за предпочтений вашего партнера? — разумно спросила она, а потом сама ответила на вопрос. — Их мысли в твоих штанах и о том, что ты делаешь. И хотя они могут прятать свои мозги в собственных штанах, им нет дела до твоих.

Фрэнсис взглянул на Рассела и усмехнулся. — Она мне нравится.

— Мне тоже, — улыбнулся Рассел.

Мэри покраснела и на минуту повернулась, чтобы взглянуть на Данте, но потом снова повернулась и спросила: — Ты сказал, Данте давно не спал?

— Это первый раз, когда он спит после несчастного случая, — серьезно сказал Рассел. — Он присматривал за тобой всю твою очередь. Мы, конечно, помогали, но делали перерывы и предлагали сменить его, чтобы он тоже мог отдохнуть, но он отказывался отходить от тебя даже на двадцатиминутный сон.

Мэри повернулась, чтобы снова посмотреть на Данте, ее глаза медленно скользили по его милому лицу в покое. Мужчина, должно быть, был измучен, когда, наконец, рухнул в обморок во время их первого секса, и все же он не подал ни единой жалобы, когда она разбудила его для очередного раунда… или на третьего, или четвертого. Мэри стало стыдно за свою жадность. Она почти чувствовала, что должна извиниться перед ним… только для этого ей придется разбудить его.

— Нет нужды извиняться, — торжественно заверил ее Рассел. — С ним все будет в порядке.

Мэри медленно повернулась и посмотрела на светловолосого мужчину, когда ее осенило. — Ты читаешь мои мысли.

— Боюсь, что так, — признал он. — Прошу прощения, но это трудно не сделать.

— Зачем? Потому что ты привык читать всех подряд? — спросила она с любопытством.

— Не совсем, хотя это тоже фактор, — согласился Рассел.

— Мэри, дорогая, как новый поворот и новая спутница жизни, трудно не слышать твоих мыслей. Это все равно, что пытаться не слышать, что кто-то кричит тебе в ухо.

Она наклонила голову и неуверенно посмотрела на него. — Ты хочешь сказать, что я каким-то образом выкрикиваю тебе свои мысли?

— В основном, — пожал плечами Френсис, а затем наклонился и похлопал ее по руке. — Не беспокойся. Это распространено среди новых поворотов, а также новых спутников жизни, и ты в настоящее время именно в этих шкурах.

— Хорошо, — выдохнула она, откидываясь на спинку стула, когда в голове сразу же закружились вопросы.

— Ты хочешь узнать больше об этом деле, — сказал Фрэнсис с улыбкой.

Мэри пожала плечами. — А ты бы не стал?

— Да, — признался он с усмешкой. — Я хотел знать абсолютно все, когда узнал, что являюсь спутником жизни Рассела. И я думаю, ты тоже.

— Да, определенно, — призналась Мэри, снова подавшись вперед и положив руки на стол, с любопытством переводя взгляд с Фрэнсиса на Рассела. — Значит, вы оба не родились бессмертными?

— Нет. Рассел был бессмертным и обратил меня, — сказал Фрэнсис, снова улыбнувшись мужчине. — Я даже не был геем, когда мы встретились.

Мэри удивленно моргнула, и он расхохотался, увидев выражение ее лица.

— Извини, я просто пошутил, — сказал он, снова похлопывая ее по руке. — Я был «в шкафу», как сейчас говорят, но определенно предпочитал мужчин женщинам. Рассел понятия не имел о его сексуальных предпочтениях.

Она перевела взгляд на Рассела и увидела, что он наблюдает за Фрэнсисом с веселой нежностью. Она оглянулась на Фрэнсиса и, прищурившись, спросила: — Ты опять меня дразнишь, да?

— Не в этот раз, — сказал он с ироничной усмешкой, а затем заверил ее. — Он действительно понятия не имел. Рассел просто бродил по векам с плохой стрижкой и худшим чувством моды, ожидая, когда появится девушка его мечты. — Он улыбнулся и добавил: — Но на свет появилась не девушка.

— Веди себя прилично, Фрэнсис, — усмехнулся Рассел и, взглянув на Мэри, добавил: — К тому времени, как мы познакомились, я был уже достаточно взрослым, чтобы тысячелетиями не интересоваться ни сексом, ни едой. А потом этот надоедливый тип, — он нежно произнес эти слова и улыбнулся Фрэнсису, чтобы тот убрал жало, прежде чем продолжить, — появился в моей жизни и просто не захотел уходить. Хуже того, я не мог взять его под контроль и заставить оставить меня в покое. А потом, конечно, я обнаружил, что снова ем… ну, пробудились и другие интересы… — пожал он плечами.

— Я не понимаю, — медленно произнесла Мэри. — Ты не ел и не…

— Очевидно, — сказал Френсис, снова беря инициативу в свои руки. — Когда бессмертные стары и одиноки в течение столетий, они становятся печальными стариками, которые теряют интерес ко всему, — и с выражением ужаса на лице он добавил: — Включая еду и секс. Можешь себе представить?

Глаза Мэри расширились, и она посмотрела на Рассела, ожидая подтверждения.

Он торжественно кивнул. — Это довольно распространенное явление.

— Но Данте ел и…

— О, он же не старый, — отмахнулся Френсис. — Они с Томаззо всего лишь младенцы-бессмертные. Черт возьми, мне двести, и я ребенок по бессмертным стандартам.

— О, — медленно произнесла Мэри. — Значит, Данте все еще интересовался…

— Да, они с Томаззо по-прежнему пили и ели все подряд и трахали каждую женщину из… — он резко замолчал, когда Рассел выставил ногу, чтобы толкнуть его. Морщась, он вместо этого сказал: — Они были по-прежнему активны в плане знакомств.

— А, — весело сказала Мэри. Она не была удивлена, что Данте был «активен в плане знакомств». Судя по его внешности и росту, она была уверена, что женщины бросались бы на него слева, справа и прямо.

— Но не волнуйся, Мэри, — сказал Фрэнсис, похлопывая ее по руке. — Теперь, когда он нашел тебя, ему нужна только ты.

Она с любопытством наклонила голову. — Почему?

— Почему? — тупо спросил Фрэнсис. — Потому что ты — его спутница жизни, милая, — нахмурившись, он спросил: — Разве он не рассказывал тебе о спутниках жизни?

— Он сказал что-то о спутнике жизни, единственном человеке, которого бессмертные не могут читать или контролировать, и с которым они могут жить счастливо или что-то в этом роде, — медленно произнесла она, пытаясь вспомнить его точные слова.

— О боже, — пробормотал Фрэнсис и закатил глаза. — Он симпатичный зверь, но не очень разговорчивый.

Мэри удивленно подняла брови. Ей казалось, что Данте много говорил с тех пор, как они познакомились. Или все разговоры вела она? Она вдруг забеспокоилась.

— Хорошо, мне придется ввести тебя в курс дела, — решительно сказал Френсис, придвинулся ближе, взял ее за руку, посмотрел ей в глаза и объявил: — Мэри, дорогая, ты для Данте как Святой Грааль.

Она подняла брови, но не высказала своих сомнений вслух, и он продолжил.

— Теперь, когда у Данте есть ты, он никогда не будет интересоваться другой женщиной, смертной или бессмертной.

— Почему? — сразу же спросила она.

Фрэнсис прищурился, глядя ей в лоб, и нетерпеливо прищелкнул языком. — Ты знаешь, почему. Ты испытала с ним общее удовольствие. Одного этого достаточно, чтобы он всегда оставался верным. Секс ни с кем другим просто не может сравниться с этим. Это все равно, что выбрать собачье дерьмо на ужин вместо изысканной еды.

— Кроме того, — добавил он, — если нано собрали вас вместе, вы созданы друг для друга. Когда Мэри выглядела сомнительной, он сказал: — Я знаю, я знаю… вы не так давно знакомы, но поверь мне, вы прекрасно подходите друг другу. Нано никогда не ошибаются. Данте — это твое счастье.

Мэри молча кивнула, не зная, как относиться к словам Фрэнсиса. С одной стороны, она хотела бы верить в счастливое будущее, но, выйдя замуж и посоветовавшись с людьми после получения докторской степени, поняла, что счастливого будущего на самом деле не существует… по крайней мере, не без работы. Мэри была счастлива последние две трети своего брака, но это было после многих лет страданий, и это потребовало выбора и тяжелой работы. Даже тогда все было не идеально. Никто не был совершенен.

Фрэнсис похлопал ее по руке и сказал: — Вот увидишь.

От необходимости отвечать Мэри спас внезапный телефонный звонок. Повернувшись на звук, она увидела, как Рассел достал из кармана сотовый телефон. Он посмотрел на определитель номера, постучал по нему и прижал к уху.

— Люциан, — сердечно сказал он, выпрямляясь на подоконнике и направляясь к двери.

Мэри поморщилась, услышав это имя.

— Он захочет узнать, проснулась ли ты и хорошо ли прошла очередь, — тихо сказал Фрэнсис, когда Рассел выскользнул из комнаты.

Мэри кивнула, но тут ее внимание привлекло какое-то движение, и, взглянув на кровать, она увидела, что Данте сидит. «Телефон, должно быть, разбудил его», — поняла она и улыбнулась, наблюдая, как он протирает сонные глаза.

— Спящая красавица проснулась, — пропел Френсис. — Я пойду, подожду снаружи с Расселом, пока Халк оденется, а потом мы отведем тебя завтракать. Я знаю, что ты голодна. — Его взгляд скользнул по ней, когда она встала, и он добавил: — Потом мы проведем вас по магазинам.

— По магазинам? — спросила она, неохотно отрывая взгляд от обнаженной груди Данте и неуверенно глядя на него.