- И что, эта Кальданса не боится использовать беглых рабынь?
- Я и сам удивляюсь, мой господин.
- Что ж…
Отпустив слугу, Юний задумчиво уставился в потолок, давно почерневший от чада светильников. Значит, вот оно как… Ну и рыбник, выходит, не зря его при всех оскорбили действием. И правильно. Гад должен знать, что он - гад, даже несмотря на то, что его нельзя наказать по закону. А сколько таких гадов по всей империи? Страшно даже представить. Правы, ох правы знаменитые философы и юристы типа Сенеки, давно уже писавшие о том, что владение людьми развращает самих владельцев, чувствующих себя в своем гнусном праве. Впрочем, а сам-то он, Ант Юний Рысь по прозвищу Справедливый, разве сам он не владеет рабом, тем же Флаксом? Правда, если Флакс в любой момент попросит его отпустить, то… А зачем этого ждать?
- Эй, Флакс! - исполненный решимости, Юний громко позвал слугу.
- Да, господин? - тут же явился тот.
- Приготовь чернила, я хочу официально объявить тебя вольноотпущенником!
- За что, о, господин мой?! - Старый слуга с плачем повалился на колени. - Не прогоняй меня, я еще могу работать.
- Ты меня не понял, мой верный Флакс, - ласково произнес Рысь. - Я вовсе не собираюсь прогонять тебя, ты останешься моим слугой, только уже вольным - и я даже буду платить тебе жалованье.
- Которое мне придется тратить на пищу, одежду, жилье - все то, что я сейчас по твоей милости имею бесплатно!
- Неужели тебя так пугает свобода?! - Юний с удивлением посмотрел на слугу.
- Она пугает любого раба, мой господин! - убежденно откликнулся Флакс. - Ведь свобода означает ответственность. Ведь нужно будет все рассчитывать самому, самому отвечать за свои поступки и промахи, увы, я даже не знаю, как это делается, всю жизнь был рабом.
- Ничего, теперь побудешь свободным.
- Как ты велишь, мой господин.
- Не называй меня господином, друг мой! Теперь я для тебя - патрон. В ближайшие же дни подам прошение наместнику.
- Не знаю, что и сказать…
Покачав головой, Флакс удалился, а Рысь, немного подумав, накинул на плечи плащ и вышел на улицу. Вечерело, но солнце еще не зашло, висело над крышами сверкающим золотым шаром. Люди возвращались с ярмарки - шумно переговаривались, ругались, пели. По всему было видно, что этот праздничный день не прошел для них даром. Юний усмехнулся, представив себе, какое многолюдье царит сейчас в городских лупанариях и прочих злачных местах. Тем не менее именно в лупанарий он и отправился - в тот, что принадлежал старухе Кальдансе, вдове одного разбогатевшего вольноотпущенника. Рысь примерно представлял себе, где находится сие почтенное заведение, но все же не смог отыскать его самостоятельно, окончательно запутавшись в узеньких улочках. Пришлось прибегнуть к помощи прохожих. Подобная просьба не вызвала у них никакого удивления - в базарные дни в городе находилось много приезжих.
Миновав арку акведука, молодой юрист прошел вдоль глухой ограды из красного кирпича и, остановившись у обитой медью двери, стукнул три раза. Дверь тут же открылась, появился привратник, больше напоминавший злобного цепного пса - такой же подозрительный взгляд, оскал, только что пена с губ не текла. Пес, впрочем, тоже имелся - угрожающе лаял, сидя на толстой цепи. Черный, ростом с теленка, всем своим видом он вызывал невольное уважение - как видно, старуха Кальданса свято соблюдала спокойствие своих гостей.
- Найдется ли у матушки Кальдансы приют для усталого путника? - входя во двор, осведомился Рысь.
Привратник осклабился, но ничего не ответил, лишь показал рукой на вход в дом, располагавшийся под невысокой галереей, в жаркие дни дававшей прохладу, а в пасмурные служившей убежищем от дождей. Здание лупанария - трехэтажное, крепкой каменной кладки - являло собой воплощение надежности, более приличествующей базилике или храму, а вовсе не публичному дому.
Обстановка внутри тоже оказалась на уровне - позолоченные колонны, изящные светильники, альковы, шелковая драпировка. Все как и должно быть в приличном, уважающем себя заведении.
- Рада тебя видеть, дорогой гость! - Расплывшаяся, словно квашня, женщина в богатой столе, вышедшая Юнию навстречу, похоже, и являлась хозяйкой лупанария. Выкрашенные хной, ее волосы были уложены в замысловатую прическу, белила и румяна скрывали морщины, ярко блестевшие губы растянулись в улыбке, вот только глаза - быстрые, темные, живые - холодно смотрели на посетителя, словно желая поскорей оценить его кредитоспособность.
Ну, если на то пошло, Рысь был одет неплохо: узкие серые штаны, зимние башмаки лошадиной кожи, несколько туник, одна на другую, верхняя - синяя, с золотым шитьем, - поверх всего не накидка-пенула, а легионерский плащ с зеленым подбоем, застегнутый серебряной узорчатой фибулой. Вполне преуспевающий молодой человек, средней руки чиновник или владелец каких-нибудь приносящих неплохой доход мастерских.
- Я из Августы Треверов, - слегка поклонился Рысь. - Помощник аргентария Велиция Фуса. Не знаешь Фуса, госпожа?
- Нет, не имею чести.
- Жаль… Я приехал по делам, ненадолго, и вот, выдалось свободное время…
- Ах, господин хочет отдохнуть?! - Хозяйка лупанария засмеялась. - Хотя за другим к нам и не ходят. Кого предпочитает молодой господин? Девочек или, быть может, мальчиков… Или - бывает и такое - хватких мускулистых мужчин?
- Нет, нет, что ты! - замахал руками Юний. - Мужчины меня не привлекают, как, впрочем, и мальчики.
- Напрасно, напрасно…
- Что - мой выбор так плох?!
- Для моего кошелька - да! - Кальданса снова захохотала. - Ведь и мужчины, и мальчики, как ты, наверное, знаешь, всегда стоят дороже. Что ж, не буду тебя отвлекать… Видишь там, на столике, шкатулка? Клади туда пять сестерциев задатка и поднимайся во-он по той лестнице… Каисса проводит тебя. Да, если ты и ее захочешь, то - пожалуйста, только за отдельную плату.
- Идем, мой господин!
Каисса - тощая смазливая девица с нахальным взглядом, одетая в коротенькую тунику, - искательно вильнула задом. Юний улыбнулся - кажется, эта девчонка была здесь на хорошем счету и много чего знала, чем, несомненно, следовало воспользоваться.