Ну-ка, ну-ка! Рысь навострил уши.

Человечек глухо завел какую-то историю, которой, впрочем, хватило ненадолго, и недовольный надсмотрщик несколько раз ударил несчастного по голове. Тот упал.

Юний шумно поднялся, гремя цепями.

– Куда? – встрепенулся страж.

– В уборную.

– А, новенький… Придешь – будешь рассказывать. Наверняка знаешь немало интересных историй.

– Я-то нет, – обернулся Рысь на ходу. – А вот мой напарник их много знает. Разбудить его?

– Давай!

Юний быстро растолкал Гету.

– А? Что такое? – встрепенулся тот.

– Слушай внимательно, – зашептал Юний. – Сегодня, и завтра, и всегда, сколько потребуется, будешь рассказывать стражникам самые веселые и самые интересные истории, какие знаешь. А если кто-нибудь из них решит пойти в уборную, громко запоешь какую-нибудь песню.

– Понял, – мотнул головой Гета. Все ж таки он был понятливым пареньком.

Для начала Юний заглянул в свою шахту и прихватил кирку. Встав у стульчака, он принялся расширять дыру, насколько возможно, чтобы пролезть, протиснуться…

Вдруг донеслась приглушенная песня. Отшвырнув кирку, Рысь уселся на стульчак.

– Чего так долго? – в уборную заглянул надсмотрщик.

Юний скорчил страдальческую гримасу:

– Видать, схватило живот.

– Понятно, – стражник кивнул, – с новичками бывает.

Он вышел, и Рысь, выждав некоторое время, продолжил работу, по окончании которой тщательно замазал отбитые места глиной.

Он проделывал это три ночи подряд, отсыпаясь лишь в небольшой промежуток – до утренних криков стражи. Понимал, что долго так не выдержит, но хорошо знал, что первым не выдержит Гета. Да-а, наверное, зря он взял мальчишку с собой. Впрочем, тот сам напросился. Но без него Юнию пришлось бы гораздо труднее, ведь Гета хорошо знал местные говоры и обычаи. Кто знает, как скоро он без его помощи напал бы на след похищенной Клавдии Апеллины? Мальчишку следовало вызволять отсюда как можно быстрее, да и самому давно уже пора действовать, а не сидеть под землей, подобно кроту.

Наконец, настала еще одна ночь. Четвертая, со времени пребывания Геты и Юния в подземелье.

Как всегда, Гета завел свои россказни, надо отметить, довольно-таки занимательные, про древних королей и героев. Откуда и знает-то? Вроде бы книг не читает… Надсмотрщики слушали, раскрыв рот, и даже простили парню два недостающих мешка.

Нанеся несколько сильных ударов, Рысь отбросил кирку и попробовал спуститься вниз. Хорошо! Теперь плечи проходили в смрадную дыру почти свободно. Тем более пролезет и Гета. Так… Теперь бы только не проспать…

Юний растолкал заснувшего парня:

– Вставай, пора выбираться отсюда.

– Давно пора!

– Тсс!

По очереди они пробрались в уборную и, расклепав киркой цепи, нырнули в выгребную яму. Кирки Рысь на всякий случай сбросил вниз.

Да, он не ошибся – внизу оказался подземный ручей, пройдя по которому беглецы вышли к какому-то непонятному провалу. Через эту расщелину оказалось можно протиснуться, не прибегая к помощи кирки! Увы, но дальше ручей уходил куда-то глубоко под землю. Пролезть туда нечего было и думать. Да-а, ситуация…

Юний задумчиво покачал головой и вдруг услышал победный смех Геты.

– Посмотри вверх, господин, – посоветовал тот.

Рысь поднял голову и увидел звезды. Они сияли далеко-далеко, словно бы заглядывая в глубокий колодец. Да беглецы и оказались в подобном колодце, до верхних краев которого оставалось как минимум сорок локтей – не очень-то поднимешься, особенно по гладким стенам.

– Придумаем что-нибудь, – радостно прошептал Гета. – Ведь вот они, звезды. Только протяни руку. Ой, ну и запах же здесь… Впрочем, а какой же еще запах может быть в уборной?

Рысь вздохнул: он уже давно понял, что это за запах. Нет, он не имел ничего общего запахом экскрементов.

– Чем пялить глаза на звезды, посмотри себе под ноги, парень! – с усмешкой посоветовал он. – Не очень видно? Тогда нагнись и потрогай руками. Ну?

– Что это, господин? – присев, дрожащим голосом поинтересовался Гета.

– А сам не догадываешься?

– Да догадался уже. – Парень тихо вздохнул.

Рысь и сам себя чувствовал не очень-то хорошо.

Вся эта глубокая яма, куда они выбрались, была заполнена трупами! Полуразложившиеся и совсем свежие, они лежали вперемешку, в самых различных позах, испуская сладковатый запах, такой знакомый Юнию запах смерти!