Изменить стиль страницы

Глава 27

Адриан

Я не могу остановиться.

Я говорю, что сделаю это после еще одного раза, когда поднимаю ее и кладу на живот, широко раздвигая ее ноги и толкаясь в нее сзади.

Я сказал, что остановлюсь после того, как возьму ее еще раз в постели прошлой ночью.

Я сказал, что остановлюсь после того, как разбужу ее, мои зубы покусывали ее шею, а пальцы дразнили ее клитор.

Но я чертов лжец.

У меня нет ни желания, ни плана останавливаться. Чем больше я пробую ее на вкус и вдыхаю осязаемый аромат ее возбуждения, тем сильнее меня тянет насладиться им. Чтобы съесть ее, проглотить так глубоко, что она никогда не будет думать о том, чтобы найти выход. Я придумываю метод за методом, чтобы вырвать у нее один оргазм за другим.

Обычно я из тех, кто точно знает, когда остановиться. Вы не можете переусердствовать или недооценивать. Найти этот баланс невозможно для большинства людей, но не для меня. Я всегда преуспевал в том, чтобы быть тем типом людей, у которых есть золотая середина.

Я никогда не заботился слишком много или слишком мало. Никогда не перегибал палку, никогда не раздвигал границы. У меня никогда не было пристрастий или вещей, от которых я не мог легко избавиться.

Лия – исключение из всех этих правил.

Она – та зависимость, которую я не ожидал увидеть, и когда я наконец заметил ее, она уже текла в моей крови.

Она – та, чьи границы должны были быть раздвинуты, но в итоге я оказался в куче проблем.

Эта женщина опьяняет. Она прокралась под мою кожу и ввела свою черную магию в мои кости. Теперь она – причина, по которой я дышу. Я чувствую, что, если я перестану прикасаться к ней, если я отпущу ее, она снова исчезнет.

Я больше никогда ее не получу.

При этой мысли мои толчки становятся глубокими, острыми и животными. Я никогда не был таким твердым, как вчера вечером и сегодня утром. Мой член постоянно нуждается в том, чтобы заявить на нее права, владеть ею и научить ее, что она никогда никуда не уйдет –добровольно или неохотно.

Тело Лии дергается, ее пальцы сжимаются в поясе, который я обмотал вокруг ее запястий и прикрепил к крюку в столбике кровати. Она выглядит такой красивой и такой чертовски моей.

Она миниатюрная, ломкая и такая хрупкая, что больно подумать, что могло случиться с ней прошлой ночью. На подошвах у нее порезы, под глазом синяк. В тот момент, когда я увидел, что она задыхается, плачет и находится в состоянии легкого шока, я поклялся найти того, кто прикоснулся к ней, и сломать его гребаную шею голыми руками.

В то же время, когда я увидел, как она изо всех сил пытается удержать Яна на ногах, и понял, что, судя по царапинам на ногах, она, вероятно, долго несла его, я почувствовал глубокое чувство гордости. Потому что, хотя Ян должен был защищать ее, они оказались в перевернутом положении, и она не оставила мужчину позади.

Эта крошечная чертова женщина несла на спине большого мужчину, как будто это было нормально.

Эти мысли только наполняют меня еще большим желанием к ней, еще большей потребностью запечатлеть себя под ее кожей и в ее крови.

Я впиваюсь пальцами в ее ягодицу, а другой рукой слегка приподнимаю ее живот. С одним из моих коленей, твердо расположенном между ее открытыми бедрами, это положение дает мне больше места, чтобы войти в нее.

Лия кусает подушку, снова заглушая звуки. Она делает это с тех пор, как я вынес ее из душа прошлой ночью. Я отпускаю ее задницу и наклоняюсь так, что моя грудь прикрывает ее спину.

Ее мышцы изгибаются под моим прикосновением, чуть-чуть прогибаясь, когда ее стенки сжимаются вокруг моего члена. Я сунул два пальца ей в рот, открывая его.

– Не прячься от меня, Лия. Дай мне услышать твой голос.

Ее глаза встречаются с моими, в них собирается влага. Они тихие, но дерзкие. Решительные, но печальные, как стихийное бедствие, которое не хочет разрушать жизни людей, но знает, что это должно произойти в любом случае.

– Лия. Открой.

Она обхватывает губами мои пальцы и сильно кусает, пока ее внутренности душат меня. Я кончаю одновременно, мои яйца болят от интенсивности моего освобождения.

Колени Лии подгибаются, и она падает на матрас. Я тоже хочу упасть на нее, поцеловать в шею и покусать розовые возбужденные соски. Я хочу поклоняться всему ее телу, просто чтобы сделать это снова.

Но я вырываюсь из нее и удерживаю себя в положении отжимания, чтобы не раздавить ее своим весом. Она такая крошечная, что невозможно даже представить, как ей будет больно.

Лия перестает кусать мои пальцы и отпускает их, оставляя след слюны и следы зубов. Она пытается отвести взгляд, но я опускаю одно колено между ее ног и хватаю ее за волосы, заставляя оставаться на месте.

Я провожу кончиками указательного и среднего пальцев – тех, что она только что прикусила – по ее губам.

– Если тебе что-то нравится, признайся.

Она смотрит на мои пальцы, плотно сжимая губы, пока я провожу кончиком языка по ее горлу, прежде чем нахожу ухо. Все ее тело содрогается, и я чувствую ее похоть, даже не касаясь между ног. Ее глаза расширяются, дыхание прерывается, а кожа становится горячей на ощупь, немного потной, немного грязной и такой чертовски идеальной.

– Почему ты снова заглушаешь себя, а? – тихо шепчу я, изо всех сил стараясь не дать волю своему гневу.

– Спроси себя. – говорит она, задыхаясь.

– Я тебя спрашиваю. Ответь мне.

Она снова поджимает губы.

– Ты в настроении для наказания, Лия? Прошло уже какое-то время, так что, возможно, твое тело жаждет этого удара боли.

Она усмехается.

– Это первое, Лия.

Ее взгляд встречается с моим, и я думаю, что это из-за наказания, но она стискивает зубы.

– Я не Лия.

– Второе. Ты – Лия.

Новые слезы наполняют ее глаза, когда она встает с кровати, пытаясь оттолкнуть меня. Я легко могу одолеть ее, особенно когда она связана и готова к тому, чтобы можно было ее взять, но слезы останавливают меня.

Это не слезы удовольствия, как тогда, когда она рыдала во время оргазма, когда я ее шлепал.

Это слезы боли.

Я уступаю ей место и сажусь на колени, чтобы снять ремень с ее рук. Я пытаюсь помассировать ей запястья, но она отдергивает их и показывает на себя большим пальцем.

– Уинтер! Меня зовут Уинтер. Перестань называть меня Лией. Просто перестань!

Я стискиваю зубы.

– Третье.

– Да хоть сотое. Мне, черт возьми, все равно. – Она бьет меня в грудь сжатым кулаком. – Ты стираешь меня, Адриан. Ты стираешь меня с лица земли.

Я обхватываю рукой ее голову и притягиваю к себе, заставляя прекратить ее истерику. Она борется со мной еще немного, ее крошечные руки толкают меня, ее зубы кусают мою грудь, но ее энергия иссякает, когда рыдание вырывается из ее горла. Оно сырое, но отскакивает прямо от моей грудной клетки и исчезает.

Мне наплевать, почему она плачет.

Вскоре после этого ее дыхание выравнивается, хотя ее кулаки все еще прижаты к моей груди. Кажется, она заснула, пока не начала бормотать.

– Меня зовут Уинтер…

А потом она отключается.

Я кладу ее на кровать, иду в ванную и возвращаюсь с мокрым полотенцем, чтобы вымыть ее. Я поднимаю ее, снимаю простыни, мокрые от моей спермы и ее возбуждения, и заворачиваю в толстое одеяло.

В ее глазах все еще стоят слезы, и я вытираю их тыльной стороной пальцев. Она склоняется ко мне, потому что даже во сне ее тело настроено на меня.

Убедившись, что ей удобно, я быстро принимаю душ, одеваюсь и присоединяюсь к своим людям внизу. Еще немного рано, но для того, что мы должны сделать, нет времени. Они все на ногах, и я уже получил отчеты от своих хакеров.

Мои глаза сужаются, когда я читаю электронное письмо от одного из хакеров, которых я попросил взломать GPS моей машины после того, как она исчезла прошлой ночью. Он ответил, что они нашли ее под скалой, недалеко от того места, где мы подобрали Лию и Яна.

Я посылаю двух своих охранников на разведку, прежде чем полиция появится на месте происшествия. Если есть что убирать, они это тоже сделают.

Но больше всего мне нужно знать, кто, черт возьми, посмел похитить мою жену.

Мою. Жену.

Это даже не произошло на улицах или в незначительном месте. Они осмелились забрать ее с мероприятия, проводимого Сергеем в его собственном доме. У них есть яйца, следует отдать им должное, но я буду наслаждаться каждой секундой, когда буду резать их.

Я посылаю еще нескольких охранников обследовать дом Сергея на случай, если кто-нибудь узнает об инциденте. После того как я получил телефонный звонок от Лии, мои люди и я были достаточно осторожны, чтобы не предупредить остальных. Любая угроза безопасности в присутствии других криминальных семей плохо отразится на братстве и Сергее. Я не хотел давать ему еще одну причину копаться во мне или заставлять меня выкинуть Лию. Он, наверное, подумает, что я инсценировал все это чертово похищение и пожертвовал Яном, чтобы выглядеть невинным из-за фиаско итальянцев.

Это то, что сделал бы его чертов зять, Кайл, а не я. Муж Рай не колеблясь подвергнет себя опасности до тех пор, пока не сможет двигаться вперед. Я не такой. Я никогда не принесу в жертву своих людей и не подвергну Лию опасности ради собственной выгоды.

У Сергея на стоянке не так много камер, поэтому мне нужно, чтобы мои люди сказали мне, если что-то было заснято на пленку, и тогда я буду беспокоиться об этом.

Убедившись, что все мои люди на месте, я направляюсь в комнату Яна в гостевом доме.

Я на секунду задерживаю дыхание. Как бы этот ублюдок ни действовал мне на нервы, мне не нравится мысль о смерти Яна. Коля всегда шутил, что он похож на нашего ребенка, потому что мы в нем души не чаем. Увидеть, как его подстрелили, было равносильно тому, как несколько месяцев назад Джереми задыхался.

Через мгновение я толкаю дверь. Коля сидит на стуле возле кровати Яна и сжимает мокрое полотенце. Его глаза налиты кровью, но насторожены. Он определенно не сомкнул глаз прошлой ночью, потому что питает слабость к безрассудному ублюдку, лежащему на кровати.