Глава 18

Адриан

Мои пальцы постукивают по дереву стола, пока я смотрю на экран.

Коля сидит напротив меня, рассказывает о последних отчетах из «V Corp», но моя концентрация рассеяна, и я почти не обращаю внимания на его слова.

Лия обнимает Джереми, их ноги обхватывают друг друга, когда они спят на его кровати. Ее платье задирается вверх по бледному бедру, едва прикрывая ягодицы. Даже через монитор я вижу красные рубцы на ее бедрах от вчерашнего наказания. Я не сдерживался, и она корчилась и извивалась больше, чем в прошлый раз.

Она почти закричала. Почти.

За последние пару дней у нее вошло в привычку спать с Джереми. Что-то такое, что приводит моего сына в восторг.

Прошла неделя с тех пор, как она стала частью его жизни, и он не сомневается, что она его мать.

В течение этого короткого периода времени Лия делала странные вещи, например, одевала его, чтобы соответствовать ей, и танцевала с ним в коридорах – вещи, которые Огла не любит. Его няня почти не работает, потому что Лия заботится о том, чтобы быть для Джереми единственным воспитателем, учителем и товарищем по играм. В мгновение ока они стали неразлучны, их связь растет естественным образом, без необходимости моего вмешательства.

Однако ее влияние не очень позитивно. Пока я радуюсь, что Джереми выходит из своей скорлупы, она учит его ненужным вещам, например, как свистеть или бегать по дому, когда они играют в прятки. Я часто сталкиваюсь с ними, и она использует присутствие Джереми как щит, чтобы избежать моих расспросов.

Но по ночам, когда Джереми крепко спит, она не может избегать меня. Сначала она пыталась убедить меня, что ей лучше спать с ним, потому что он нуждается в ней больше, но после того, как это закончилось ее наказанием, она начала приходить в спальню по собственной воле.

Ее движения остаются нерешительными, в светло-голубых глазах мелькает легкий страх. Но в тот момент, когда я прикасаюсь к ней, она свободно падает без крыльев, чтобы удержать ее в вертикальном положении.

Это не из-за ее отсутствия сопротивления, потому что она сопротивляется, борясь зубами и ногтями.

Лия все еще кусает губу или подушку, чтобы заглушить любой звук, который она может издать. Она все еще смотрит на меня с вызовом после оргазма. Она по-прежнему отворачивается от меня, когда спит, и медленно пододвигается к краю кровати, чтобы держаться от меня как можно дальше. Она все еще напрягается, когда я обнимаю ее за талию и прижимаюсь грудью к нежной коже ее спины.

Я жду, когда она придет в себя, но я не терпеливый человек. Правка. Я не терпеливый человек, когда дело касается ее.

В других областях моей жизни я являюсь воплощением устойчивых решений. Я не позволяю себе волноваться или терять голову, это приведет меня только к опрометчивым решениям и, в конце концов, к падению.

Однако, когда дело касается Лии, я, кажется, теряю из виду свой образ действий. Не помогает и то, что она бросает мне вызов на каждом шагу. Даже когда она разбивается о мои пальцы.

Она выглядит такой покладистой, когда спит, ее губы слегка приоткрыты, а мягкие линии лица находятся в вечном покое.

Если бы только она была такой же послушной, когда бодрствует.

Может быть, меня останавливает ее спящее лицо. Может быть, дело в ее отношениях с Джереми.

Но я уже некоторое время оттягиваю неизбежное. Мне нужно сделать с ней следующий шаг, пока не поздно.

– Кирилл не проявлял никакой подозрительной активности. – говорит Коля, быстро постукивая по ноутбуку.

Получив военную подготовку, Коля преуспел и в интеллектуальном, и в физическом отделах. В каком-то смысле он самый ценный заместитель во всем братстве. И он достаточно умен, чтобы скрыть свою истинную ценность, чтобы Пахан не забрал его себе. Однажды Николай Соколов был близок к этому, но умер, не успев сразиться со мной.

– Не позволяй мужчинам расслабляться рядом с Кириллом. – говорю я, все еще наблюдая за Лией. – Скорее всего, он ждет возможности нанести удар.

– Они мои лучшие люди. Они тебя не разочаруют

– Посмотрим. – Я замолкаю, постукивая по столу. – А как насчет Владимира?

– Мы не можем сказать наверняка. – Коля замолкает и некоторое время смотрит на экран своего ноутбука, прежде чем его карие глаза снова скользят ко мне. – Он держит свои карты при себе, но поскольку Пахан ничего не сказал, он ничего не знает.

– Он еще ничего не знает. Это может измениться в любую секунду.

Коля набирает еще что-то в своем ноутбуке.

– Движения Владимира были нормальными. Он не сделал ничего необычного, разве что пошел в полицейский участок.

– Возможно, ему нужна помощь.

– От кого?

– Михаил. Игорь. Рай. – произношу я ее имя. – Не спускай глаз с них троих и с ее мужа. У него есть друзья-убийцы, и он без колебаний воспользуется их разведданными, если сочтет, что это пойдет ей на пользу.

– Не Дэмиен и Кирилл?

– Кирилл не сказал бы мне, если бы собирался выбрать другую сторону. Его игра отличается от внутренних дел. И Дэмиен не ввязывается ни во что, что не позволяет ему использовать кулаки.

– Понял.

– И Коля?

– Да? – Он поднимает голову.

– Нам нужно встретиться с итальянцами.

Его кадык подпрыгивает вверх-вниз с глотком. Ничто не вызывает такой реакции у моего заместителя. Ни кровь, ни убийства, ни даже бомбежка, чтобы меня вытащить. Когда нам было по двадцать, он в одиночку убил пятерых, чтобы спасти меня от покушения.

Он самый мужественный и преданный человек из всех, кого я знаю, и это было проверено за двадцать пять лет нашего знакомства. Тот факт, что он даже сейчас демонстрирует намек на дискомфорт, объясняется одной-единственной причиной.

Он беспокоится за мою жизнь.

– Я против этого, сэр.

– Я не спрашивал твоего мнения. Я только сказал тебе, что это произойдет.

– При всем моем уважении, если Сергей или кто-то другой узнает, это будет последний удар. У них будут все основания усомниться в вашей преданности.

– Они уже знают. С таким же успехом можно было бы все сделать.

– Подозревать тебя и иметь доказательства. – это совершенно разные вещи. Это тебя убьет. Тебе следует держаться подальше от итальянцев какое-то время, пока мы хотя бы не узнаем, что задумал Владимир.

– Ты прекрасно знаешь, что у меня нет времени.

– Ты мог бы взять немного.

– Время, как бомба замедленного действия: чем больше я жду, тем быстрее приближаюсь к концу.

Он тяжело вздыхает, проводя рукой по своим светлым волосам.

– В чем дело, Коля? Если тебе есть, что сказать, говори.

– Помнишь, как тот человек пытался убить тебя некоторое время назад? Мы побежали за ним в сопровождении Дэмиена и Кирилла, но потом нашли его мертвым?

– Да. – Я никогда не забуду единственную попытку убийства, которую моя система не смогла идентифицировать. Обычно я находил преступника и делал из него пример. Но не в этот раз. Не только наемник, которого послали убить меня, был убит выстрелом в затылок, но мы также нашли доказательства того, что кто-то извлек из него пулю.

– У меня предчувствие, что прошлое повторится, и решение будет убито на наших глазах.

– С каких это пор ты стал суеверным?

– С тех пор. – Его голос тверд, и хотя я знаю, что его опасения искренни, я также уверен, что если я сейчас не сделаю шаг, все рухнет, как карточный домик.

– Мы проведем встречу в день рождения Игоря. – Я постукиваю пальцами по столу. – Мы сделаем так, чтобы все выглядело нормально. Если я уговорю Лазло Лучано дать нам согласие на его кандидатуру в мэры, это успокоит Сергея.

– Ты можешь разыграть свою козырную карту.

– Нет. – твердо отвечаю я.

– Но сейчас отчаянные времена.

– Я сказал «нет», Коля, и это окончательно.

Он поджимает губы, но сдерживается, чтобы не ляпнуть еще какую-нибудь чушь.

Это одно из лучших качеств Коли. Он знает, когда молчать, а когда говорить.

Мой взгляд скользит обратно к монитору, когда я замечаю какое-то движение. Лия так крепко обнимает Джереми, что он, извиваясь, просыпается. Все мое тело напрягается, и я собираюсь пойти туда, пока Джереми не начинает хихикать, когда она щекочет его живот.

Мое тело немного расслабляется, но я продолжаю наблюдать за ними, пока она помогает ему надеть пальто и обматывает шарфом его шею, прежде чем накинуть свое собственное пальто, и они выходят на улицу. Я переключаюсь через камеру в коридоре, затем на лестнице, следя за каждым их движением.

Довольно скоро они направляются к беседке в саду. Там есть камера, но я наблюдаю за ними через окно. Я вижу Яна, который стоит в углу беседки, поза расслабленная, но настороженная.

Джереми и Лия все еще борются за создание его зоны боевых действий, или, скорее, она борется. Это уже сотая попытка, и Джереми продолжает приносить ей одну модель за другой, желая, чтобы они все сделали.

Ее брови сходятся вместе от сосредоточенности, и она раздраженно вздыхает, когда это не работает. У нее совершенно нет терпения, вот почему она умудряется заработать себе наказание – или несколько – каждую ночь. Она по-прежнему огрызается и изрыгает всякие гадости, даже когда прекрасно знает, что это навлечет на нее неприятности. Иногда я вижу сожаление, но иногда выражение ее лица говорит без слов.

– Черт возьми, это все равно произойдет, так зачем откладывать?

После нескольких неудачных попыток Лия зовет Яна, который присоединяется к ним. Она указывает на скамейку, вероятно, приглашая его сесть, но он отрицательно качает головой.

Поэтому она встает, хватает его за руку и тащит на сиденье рядом с собой. Настороженный взгляд Яна встречается с моим через окно, и я почти готов выйти и избить его до полусмерти.

Я знаю, что это не его вина, что она сделала это, но мой мозг не может смотреть дальше ее руки на его. Ее рука лежит на его руке.

Словно почувствовав мои убийственные планы, Ян быстро отстраняется, но это не гасит огонь, который прожигает дыры в моей груди.

Глядя на него сверху вниз, я жестом приказываю ему встать, и он тут же начинает подчиняться, но Лия кладет руку ему на колено, заставляя остаться.