Глава 13

Зои

Я родилась в богатстве и изобилии. Я ни в чем не нуждалась в своей жизни, может быть, кроме отца, который действительно любил бы меня. Я так же никогда не чувствовала себя в безопасности. Но я никогда не чувствовал себя в такой безопасности и дома, как сейчас.

Я никогда не чувствовала себя такой нужной.

Я наполовину сплю, наполовину бодрствую. Я так же голая и наполовину лежу на Льве. Прикосновение кожи к коже не похоже ни на что, что я когда-либо себе представляла. Даже в ту первую ночь несколько недель назад, когда он лишил меня девственности, когда я трахала его по всей квартире всеми мыслимыми способами. Даже это никогда не было таким интимным. Даже каким бы животным это ни было, это было совсем не похоже на то, как мы сейчас просто прикасаемся друг к другу, кожа к коже.

Его грудь поднимается и опускается под моей щекой. Его мускулистые руки обхватывают меня, окружая, как еще одно одеяло. Моя нога обвивается вокруг его тела, и я чувствую пульсацию его кожи. Я прижимаюсь к нему и ухмыляюсь.

Я никогда не чувствовал ничего подобного раньше. И теперь я никогда не захочу перестать чувствовать это.

— Ты проснулась.

— Господи Иисусе, - выдыхаю я, поворачивая голову, чтобы увидеть, как он смотрит на меня.

Лев хихикает.

— Я не хотел тебя напугать, lastachka.

— Ты хитрый, - ухмыляюсь я.

—Ты даже не представляешь.

Я вдруг чувствую, как его рука скользит по моей заднице, и ухмыляюсь.

—Видишь?- Он ухмыляется. —Никогда не думала, что это произойдет, не так ли.

—Ты ниндзя.

Он хихикает.

—Что тебе не дает спать?

—Ты.

Он вопросительно приподнимает бровь.

—Нет, это не так уж плохо, - я улыбаюсь, а затем наклоняюсь, чтобы нежно поцеловать его в грудь. —Что тебе не давало спать?

—Ты.

Он плутовато улыбается и наклоняется, чтобы поцеловать меня в губы. Я дрожу, когда целую его в ответ. Я почти боюсь того, насколько велики эти чувства.

—Скажи мне что-нибудь, чего никто не знает, - шепчу я.

Он ухмыляется. —И зачем мне это делать?

—Потому что я тебе нравлюсь.

Он ухмыляется. —Я делаю это, не так ли?

Я киваю, прикусывая губу.

—Ага. Безнадежно запутался во мне. Извини-. Я вздыхаю. —Я, наверное, просто разобью тебе сердце. Справедливое предупреждение.

—Ах да, список мужчин из таблоидов.

—О, сотни, - я закатываю глаза. Но Лев с любопытством хмурится.

—Что там за история?

—Образ, - бормочу я категорично, пожимая плечами. —Это началось в старшей школе, и оказалось, что жизнь не сильно отличается.

—Ты хочешь сказать, что делаешь это ради влияния.

Я киваю.

—В основном. Я с самого начала знала, что всегда буду в центре внимания со своей семьей, деньгами и своей внешностью-. Я хмурюсь. —Я решила, что буду в этом свете на своих собственных условиях и на вершине.

—Эти люди...

—Это реквизит.- Я вздыхаю. —И большинству я тоже нужна как опора.

—Борода для веселых масс.

Я хихикаю. —Что-то в этом роде.

—Сегодня вечером, там, где я нашел тебя...

Я вижу ревность, переполняющую его глаза. Я улыбаюсь, наклоняюсь ближе и нежно целую его. —Друг. И Гей друг.

—Один из твоих бойфрендов из бульварной прессы.

Я хихикаю.

—Да-. Внезапно мое сердце подпрыгивает. —Святое дерьмо, я не написала ему, что ушла!— Я поворачиваюсь к Льву. —Мой телефон...

—Мои штаны, - кивает он. Я карабкаюсь по кровати и наклоняюсь, чтобы схватить его за брюки. Я выхватываю телефон, ожидая миллиона звонков и сообщений от Кевина. Когда их нет, я подавляю смешок. Я предполагаю, что Кевин на самом деле вообще не просыпался, когда Лев забирал меня, и все еще спит.

Эй!-Я пишу смс. -Просто даю тебе знать, что я соскочила. Большое тебе спасибо за гостеприимство и внимание. Я действительно ценю это и все, что ты для меня сделал. Скоро выпьем! <3

Удовлетворенный тем, что у моего друга не будет сердечного приступа из-за того, что я пропала, я бросаю телефон обратно на землю. Я чувствую, как большая рука скользит по моей заднице, и я ухмыляюсь. Лев шлепает меня по заднице, и я хихикаю, разворачиваясь и прыгая на него сверху. Он хихикает, его руки скользят по моей талии. Он тянет меня вниз и крепко целует.

—О, вообще-то, - я пожимаю плечами и отстраняюсь. —Вот, пожалуйста.

Он хмурится.

—Что?

—История с фальшивыми парнями и связями-это то, чего никто обо мне не знает. Ну, почти никто. Я имею в виду они знаю, но больше никто. Даже Фиона.

Он выгибает бровь.

—Интересно.

—Теперь ты тоже.

Он ухмыляется.

—Мне повезло.

—Но это значит, что теперь твоя очередь. Что-то, чего никто или почти никто не знает.

Лев ухмыляется.

—Что ты ищешь?

—Я не знаю! Я имею в виду…- Я пожимаю плечами. —Твое тайное хобби? Что ты отчаянно хотел стать фигуристом, когда вырастешь? Что-то о твоих родителях?

Его лицо темнеет, когда я говорю последнее.

—Извини, - быстро говорю я. —Не бери в голову.

—Нет... - Лев хмурится. —Я могу тебе сказать.

—Тебе действительно не нужно ...

—Lastachka,- рычит он. Он смотрит мне в глаза. —Я хочу.

Я киваю и соскальзываю с него, прижимаясь к нему на кровати.

—Свою мать я не знал. Мой отец сказал, что она была шлюхой и ведьмой, что, вероятно, означает, что она была святой.

Я улыбаюсь.

—Твой отец все еще жив?

Взгляд Льва становится жестким. Он кивает.

—Да-, - хрипло говорит он. Я наклоняюсь к нему и целую его в грудь.

—Давай поговорим о чем—нибудь другом ...

—Это от него.

Он вытягивает руку перед нами, поворачивая ее так, чтобы тусклый свет улавливал тени рубцовой ткани. Я задыхаюсь от ужаса, когда понимаю, на что смотрю. Моя рука взлетает ко рту, когда мое сердце разрывается.

—Лев...

—Он был—является—чудовищем. Я был на улице в одиннадцать, потому что покончил с ним.

—Ты был на улице в одиннадцать?

Он спокойно кивает.

—Санкт-Петербург. Вообще-то, там я и познакомился с Виктором.

—Мне так жаль, - я тихо задыхаюсь. —Я собиралась сказать, что мой отец-придурок, но...”

—Ну, мой отец никогда не заставлял меня ни на ком жениться, - ухмыляется Лев.

—Что ж, приятно это слышать, - хихикаю я.

Он притягивает меня ближе к себе, наклоняется, чтобы поцеловать в макушку.

— Мое прошлое ... мое детство…- Он делает глубокий вдох. —Все это-тьма, которую я держу при себе. Это не значит, что я не могу поделиться или не могу отпустить, или что-то из того дерьма, что сказал бы психиатр, - рычит он.—Дело в том, что я не хочу никому причинять этот ужас.- Он поворачивается ко мне. —Особенно не такому хорошему, как ты.

Он наклоняется, чтобы нежно поцеловать меня. —Но никто, кроме Виктора, не знает об этих шрамах. Или человек, который дал их мне.

Я киваю и придвигаюсь ближе, чтобы снова поцеловать его. Поцелуй затягивается и становится глубже. Я стону, медленно опускаясь к нему на колени. Я чувствую, как сильно он прижимается ко мне, и я стону, когда растираюсь об эту толщину.

Но вдруг Лев замирает и напрягается подо мной. Я отстраняюсь, озабоченно хмурясь.

—Лев?

Он поднимает палец, навострив уши, и вглядывается в полутемную комнату у двери. Я тоже поворачиваюсь. И на этот раз я тоже слышу этот звук.

—Вставай,-рычит он.

—Что такое ...

—Сейчас!

Я ахаю, когда он внезапно вскакивает с кровати со мной на руках. Он опускает меня на пол, а затем поворачивается, и у меня отвисает челюсть, когда он опрокидывает всю кровать на бок.

—За нее! рявкает он.

Мой пульс учащается когда я ныряю за перевернутую кровать. Лев бросается через комнату в свой шкаф и через секунду выходит оттуда с автоматом в руках.

—Лев!

—Ложись! - ревет он, как раз в тот момент, когда дверь внезапно разлетается на осколки.

Я кричу, когда Лев, кажется, влетает в меня через всю комнату. Он рычит, хватает меня и засовывает за матрас. Звук выстрелов оглушает, и на нас обоих сыплются куски матраса и штукатурки на стенах.

В стрельбе наступило затишье. Внезапно Лев шипит и вскакивает, похожий на Рэмбо с X-рейтингом с автоматом в руках. Он оскаливает зубы и начинает стрелять через обломки двери своей спальни. Я слышу крики агонии и глухие удары с другой стороны. Замедляясь он прекращает стрелять и делает паузу.

Мой пульс стучит в ушах. Дым вьется из ствола пистолета Льва. Но с другой стороны двери не доносится ни звука. Он делает вдох и бросается в атаку. Он врывается в простреленную дверь и что-то рявкает по-русски с другой стороны. Я слышу еще один выстрел и кричу, когда ныряю обратно и закрываю уши.

Меня трясет. Голая на земле, я держусь за голову раскачиваясь, стараясь не задыхаться.

—Зои...

Я слышу свое имя, но как будто не могу пошевелиться.

—Зои!

Я кричу, когда он прикасается ко мне. Но когда я поднимаю глаза и вижу, что он склонился надо мной, я всхлипываю и бросаюсь в его объятия.

—Лев…

—Я здесь, - тихо рычит он. Он крепко обнимает меня своими сильными руками. —Я здесь, lastachka.

Он укачивает меня, пока я снова не могу дышать. Затем он отстраняется.

—Нам нужно идти, сейчас же.

Мое лицо бледнеет, когда я смотрю на него в ответ.

—Что ... кто ...

—Ты помнишь, как раньше, когда ты слышал, как я говорил дивал когда я разговаривал с одним из моих людей? Я имел в виду дьявола, от которого я тебя отнял.

Ощущение холода распространяется.

—Лев ...

—Этот дьявол знает, что ты здесь, со мной. И нам нужно идти, сейчас.