— Лакспер, у тебя есть повязка? — остановив меня, спросил отец.

— Нет.

— Можешь взять одну из наших. Я хочу, чтобы ты ушла.

Голос Самары пресёк все, что я могла бы сказать. Она указала на одного из Эндеров. Он передал ей повязку, сделанную из бледно-дымчатого кварца, очень похожего на бриллиант в моих руках.

Здесь не было глобуса, а значит и способа указать место нашего дома.

— Нам нужно идти. Немедленно.

Отец резко схватил меня за предплечья, сильно впиваясь пальцами в руку.

— Ещё минуту…

— Ты мне перечишь? — он выглядел совершенно обескураженным.

Я стряхнула с себя его руку.

— Перед отбытием мне нужно поговорить с Самарой.

На Самаре не было короны, она все ещё оставалась в одежде Эндера… Но это королева. Это чувствовалось в её осанке, в уверенном подбородке. Даже пятна крови на одежде говорили о недавней схватке за трон. Я сделала правильный выбор. Даже если Богине-Матери он не нравился.

Я опустилась на колено и склонила голову.

— Я не буду сражаться с тобой.

Сильфы вокруг нас дружно втянули воздух. Кактус выдохнул лишь одно слово:

— Нет.

По нашей связи с Петой я почувствовала её беспокойство. И гордость за меня. Этого уже было достаточно, чтобы удержать меня коленопреклонённой. Меня больше не волновало, что думал обо мне отец. Я буду слушать свое сердце.

— Посмотри на меня, — произнесла Самара. Я медленно подняла голову, а потом встретилась с ней взглядом. — Лишь потому, что Ария озвучила твою судьбу, я тебя не убью сейчас, пока ты стоишь на коленях. Покинь мой дом, Разрушительница. И не смей возвращаться. Твоя жизнь окончится, если ты когда-либо ступишь в Гнездо, где бы это ни случилось.

Я недоумевающе смотрела н неё.

— И это все?

Она прищурилась, и каждый мускул её тела говорил о крайнем напряжении.

— Я не пойду против её последней воли. Хотя с удовольствием вынула бы твоё сердце из груди и зашвырнула бы на самую высокую гору. Но не сделаю этого. Из уважения к ней.

Чего-то подобного я от неё и ожидала. Я протянула ей дымчатый бриллиант.

— Последний подарок от твоей королевы.

Она нахмурилась и взяла у меня драгоценность. Она знала, что это, но её лицо ничего не выражало.

Сзади подошёл отец и опустил ладони мне на плечи.

— Пойдём домой, Лакспер. Край ждёт.

Самара протянула мне повязку и наши пальцы на долю секунды соприкоснулись. Наши взгляды встретились, и я увидела в ее взгляде свои эмоции. Гнев, страх, облегчение. Мы с ней так сильно походили друг на друга.

— Удачи, Самара. Она тебе понадобится.

Я взглянула на Кактуса, отмечая, как сильно он пострадал от меня, и телесно, и духовно. В синяках и ссадинах, с кровью, идущей из губы, он все ещё стоял рядом, ждал меня.

— Сначала я перенесу своего Кактуса, потом вернусь за тобой, Базилевс.

У Кактуса потеплел взгляд, на губах появилась улыбка. Я назвала его своим.

— Нет.

Отец отолкнул меня, и земля под ногами размягчилась и сковала ступни.

— Я люблю его и не оставлю здесь! — рявкнула я.

— Он полукровка, и ему не место в Крае! — взревел отец, и я вздрогнула как от удара.

— Ларк, я полечу с Шейзером. Подожди меня, — сказал Кактус. Он смотрел на меня с улыбкой во взгляде. — Со мной все будет в порядке. Иди.

Я немного помедлила с повязкой. Я чувствовала, что предаю Кактуса… Снова. Пета, в обличье кошки, поставила лапы на моё склоненное колено.

— С ним все будет в порядке. Ублюдок привезёт его, и глазом не успеешь моргнуть.

Я взглянула на повязку.

— Она не сможет переместить нас домой.

Отец прикоснулся к повязке и забрал её у меня.

— Она подстроится ко мне. В этом их секрет. Они всегда возвращают правителя домой.

Он провернул повязку против часовой стрелки, и мир вокруг нас сразу исчез.

И меня затянуло в воспоминания отца.