ГЛАВА 14

ДЕМИ

― Думаю, это счастливый номер семь. Ты собираешься его простить? ― Мой курьер из доставки, Чак, передает букет.

В моем доме полно роз всех цветов. Белые, красные, розовые... назовите розу, Пакстон Шоу наверняка уже купил ее.

Я ухмыляюсь.

― Довольно трудно одарить кого-то смертельным взглядом, когда в твоем доме так чертовски хорошо пахнет.

Чак приподнимет шляпу.

― Ну, что бы бедняга ни сделал, думаю, он об этом сожалеет.

Курьер уходит, угостив Майю собачьим угощением, и она радостно бежит в гостиную, чтобы собрать крошки с ковра.

С утра понедельника я получила семь огромных букетов, доставленных к моей входной двери. Когда Пакстон загнал меня в угол на парковке, мне не очень-то верилось, что он покажет мне, почему я должна дать ему еще один шанс. Но если и есть путь к сердцу женщины, особенно той, которая любит садоводство, то это красивая цветочная композиция. Или семь из них.

Неделю назад он выглядел таким раскаявшимся, когда стоял передо мной и рассказывал о своих родителях. Я знала, каково это ― потерять любимого человека, и как это меняет саму суть твоего существа. Поэтому, когда смотрела на Пакстона, видела в нем полное разрушение, как и в моем сердце.

Но может быть, только может быть, я могла бы поверить, что столь трагическое событие изменило его мировоззрение и его отношение к людям.

У меня все еще было так много сомнений, так почему же я улыбалась каждый раз, когда проходила мимо своей кухонной стойки, заставленной цветами? И почему все время представляла его лицо, эти полные губы, когда он говорил о нас и о том, какими мы могли бы быть?

Боль в груди, которую, как мне казалось, я похоронила так давно, снова давала о себе знать, тянула меня и заставляла кончики пальцев покалывать об одном воспоминании о Паксе. Хотелось ли мне признать, что он был прав? Что причина, по которой я не разорвала помолвку, в том, что у меня все еще были чувства к нему. Что Пакстон был землей, а я ― луной, и меня не могло не тянуть к нему.

Конечно, у меня все еще были чувства к нему, это было очевидно. В эти дни я и трех секунд не могла прожить, не думая о том, как сильно он меня возбуждал еще в коледже, и как сильно он повзрослел с тех пор. Пакстон был похож на брата Хемсворта, только сексуальнее, если это возможно. Мне приходилось сжимать бедра каждый раз, когда я думала о щетине, украшающей его сильную челюсть. Мои соски твердели, когда думала о том, как он использовал эти манящие губы на мне раньше, и как давно ни один мужчина не целовал меня.

Майя лает рядом со мной, и я подпрыгиваю, не заметив, что она вошла в залитую солнцем кухню. Поймана с поличным за мечтами о сексе.

― Привет, красотка, ты доела свою косточку? ― Я наклоняюсь и трусь щекой о ее мордочку.

Она сидит передо мной, ее серьезные карие глаза смотрят прямо в мои. Иногда мне кажется, что она действительно чувствует, что у меня на душе.

Майя облизывает мою щеку, оставив слюнявый влажный поцелуй.

― Спасибо за поцелуй, милая. ― Я тоже целую ее в морду.

Мы еще минуту прижимаемся друг к другу, прежде чем она отстраняется, чтобы посмотреть на меня.

― Должна ли я дать ему еще один шанс? Он прошел наш тест? ― бормочу я, больше размышляя вслух, чем задавая своей собаке вопрос, на который она никогда не сможет ответить.

Не то чтобы она физически отвечает на вопросы.

Майя снова лает, почти улыбаясь мне, делает круг, тем самым показывая, что хочет играть.

― Ладно, хорошо, пойдем на улицу, глупышка. От всех этих цветов и их запахов у меня все равно будет болеть голова.

Но я все равно улыбаюсь еще раз, проходя мимо них, прежде чем открыть дверь на задний двор и бросить мяч моей девочке.