— Эффект от использования моей техники в Кодачи. Мудрец говорил, что такое могло произойти. Я в порядке.

Кира сжала ее ладони и посмотрела на повязки.

— Мудрец сказал, что твоя техника вредила тебе.

Янмей убрала руки.

— Да. И он был прав. Но я в порядке. Я просто не могу сейчас использовать много ци.

— И твоя нагината, — сказала Кира. Она только сейчас заметила, что случилось в Кодачи. Ее так отвлекла борьба с ёкаем в себе, что она не замечала больше ничего.

— Я потеряла ее, — печально сказала Янмей. — Я билась со стражем. Он был сильнее, чем я ожидала. Но ты одолела много таких, — она прижала ладонь к щеке Киры. — Я так тобой горжусь. Ты выросла такой сильной.

Кира покачала головой.

— Я не сильная. Я боюсь.

Они услышали крик из дома. Кто-то устроил шум. Отвлечение началось, пора было проникнуть и украсть еду. Она опустила перевязанную ладонь на шею Киры и притянула ее ближе, их лбы соприкоснулись.

— Бояться — это хорошо. Страх не делает тебя слабой, он делает тебя человеком, — она сглотнула ком в горле. — Теперь нам пора двигаться.

Они пошли ближе к краю, соскользнули по склону. Луна была на севере, почти скрылась за облаками, и они были в тени. Пока они молчали, их вряд ли заметят. Склон был невысоким, всего сорок футов, но путь был утомительным. Кире было легко двигаться, ее ловкие пальцы находили выступы, ее ци придавала ей сил. Янмей не была такой одаренной. Ее пальцы болели, ногти ломались об камень. Пот стекал по ее голове и в глаза, ее мышцы пылали. Ладонь за ладонью, она спускалась, ноги с трудом находили опору в рушащемся камне. Ее мир стал склоном холма перед ней, спуском, полным боли.

— Прыгай, — прошипела Кира.

Янмей рискнула посмотреть вниз. До дна было десять футов. Кира стояла под ней, махала ей отпустить, протягивала к ней руки. Янмей уже не была грациозной, так что могла позволить Кире поймать ее. Она оттолкнулась от склона и упала, затаив дыхание, пока гравитация притягивала ее.

Кира поймала ее, охнув, и опустила. Янмей почти смеялась. Она помнила, как носила Киру на плечах, когда она была ребенком, и они бегали кругами по землям академии. Девочка смеялась и требовала, чтобы Янмей бежала быстрее. А потом Кире надоедало быть пассажиром, она спрыгивала с плеч Янмей и бежала рядом, ее ножки пытались не отставать, и она смеялась, словно это было веселее всего. Прошло десять лет, а ощущалось как жизнь. Она так быстро выросла, а тело Янмей быстро сдалось из-за ее техники.

Они стояли в маленьком ухоженном саду. Хоть была зима, зеленая трава приминалась под их ногами, и Янмей слышала журчание текущей воды, небольшой ручей вился по саду. Тут было несколько деревьев-бонсай, несколько камней, деревянный мостик над ручьем. Казалось, кто-то создал сад, подражая определенной сцене пейзажа в миниатюре. Два каменных постамента стояли по краям сада, отмечая вход на дорожку, ведущую к дому. На постаментах стояли свечи, горели в маленьких подставках, открытых со всех сторон, но закрытые сверху. Забота и внимание были заметны в этом саду.

Кира подобрала что-то и посмотрела, потом показала Янмей. Это была деревянная фигурка лошади, и она была не одна. Тут была дюжина других в разных позах. Она бросила игрушку, и они пошли к зданиям, надеясь, что Харуто отвлечет стражу надолго, и они успеют зайти и выйти. Судя по шуму, доносящемуся от ворот, он привлек внимание всех стражей в деревне.

Они дошли до двери главного дома, двухэтажного здания, занимающего большую часть двора. Янмей сдвинула дверь, и Кира ворвалась. Янмей прошла за ней, задвинула за собой дверь. Было приятно делать это с Кирой, хотя расстояние между ними росло с каждым проведенным вместе мгновением.

Янмей ожидала, что внутри будет некрасиво, как и в других домах в деревне, но тут было далеко не так. Поместье было чистым внутри, стены были недавно выкрашены, и запах лимона покалывал ее нос. Они были в вестибюле, слева от Янмей была полка, где обуви хватило бы для маленькой армии. Кира приподняла бровь с вопросом, но Янмей махнула ей идти. Они пришли не проверять чистоту бандитов. И все же Янмей схватила обувь с полки и проверила размер на своих ногах. Она открыла сумку на груди и убрала обувь туда, последовала за Кирой.

Крики снаружи стали громким смехом. Янмей гадала, был ли там и Гуан, рассказывал шутки. Еще один запах донесся поверх запаха лимона: жарилась рыба. Они пошли на запах, крались мимо пустых комнат, многие выглядели так, будто там жило по два-три человека, судя по футонам. Они пошли за запахом рыбы налево на развилке коридоров, услышали удивленный звук. В двадцати шагах от них страж прислонялся к стене. Он вздрогнул при виде них и открыл рот. Кира бросилась, как змея, и оказалась на нем. Она вонзила кулак в его живот, и он согнулся. Она создала кинжал и потянулась к его шее.

— Нет! — выдохнула Янмей так громко, как только осмелилась.

Кира застыла, зеркальный кинжал был у шеи мужчины. Сон покинул его, и он смотрел на Киру огромными глазами. Янмей увидела, как Кира посмотрела в зеркальную поверхность своего кинжала, сжалась в ужасе. Оружие разбилось в ее руке. Страж попытался сжать ее горло ладонями. Янмей шагнула ближе и ударила его кулаком по челюсти. Она была старой, не могла использовать ци, но она выросла среди бандитов, и она знала, как бить руками. Мужчина рухнул кучей и не встал. Боль ударила Янмей через миг. Она будто ударила по камню.

Янмей тянулась к двери, когда ладонь схватила ее. Она оглянулась, увидела напуганную Киру, вместо одного глаза была жуткая темная пустота. Она сжала ладонь Киры, но у них не было времени на паузы. Кира кивнула, и Янмей отпустила ее и открыла дверь.

Кухня была большой, полной запаха рыбы, риса и трав. Молодая женщина в фартуке стояла за котелком, в ее ладони была веточка с листьями. Она застыла, увидев Янмей в дверях. Женщина была единственным поваром, а еды готовилось много, так что ей не хватало рук. Янмей смотрела на женщину, прижала палец к губам и прошла на кухню, Кира — за ней.

— Нам не нужно много, — сказала Янмей. — Мы не за едой для всей деревни, только для одного ребенка.

Женщина не двигалась с прутиком в руке. Она взглянула на огонь, там жарилась рыба. Янмей кивнула ей, и женщина подбежала к рыбе, перевернула ее, чтобы рыба не сгорела.

— Прости за это, — сказала Янмей. — Если они спросят, скажи, что я прижимала меч к твоей шее, — женщина кивнула и продолжила работу.

Кира подошла с сумкой, полной риса, парой яиц и горстью овощей. Этого хватило бы маленькой семье. Или голодному ребенку и ее матери. Янмей улыбнулась ей, и они вышли из комнаты тише, чем вошли. Подъем по склону холма был хуже, чем спуск. Кира справилась с относительной легкостью, но Янмей было трудно. Она вспотела, была в агонии, когда Кира вытянула ее на вершину. Она лежала там минуту, тяжело дыша, слушая звуки ночи, глядя, как снежинки лениво падают вокруг нее. Ее дыхание обжигало, как огонь в легких. Поместье оживало, они обнаружили мужчину, которого она вырубила. Им нужно было собраться и готовиться к возмездию. Янмей хорошо знала бандитов, они не позволяли воровать у них.