ФБР снова зашевелилось, приказывая студентам убраться с дороги, пока они продолжали свои поиски.

Уголок рта Ориона приподнялся, а на щеке появилась ямочка.

— Я надеялся, что ты это сделаешь, — сказал он тихим голосом.

Я нахмурилась в замешательстве, не зная, что на это сказать.

— Я только что напала на вас, — сказала я, не веря своим ушам. — Так что жду своего наказания.

Я двинулась, чтобы встать, и он поймал меня за запястье, используя мою движущуюся силу, чтобы помочь себе подняться. Я взглянула на Диего, чтобы посмотреть, все ли с ним в порядке, и могла сказать, что его гордость пострадала больше, чем тело.

Орион внезапно сжал в кулаке короткие кончики моих волос, и я взвизгнула в тревоге, когда он потащил меня вперед и впился клыками в мое горло. Я была слишком медлительна, чтобы среагировать, и моя магия была моментально обездвижена. Он издал дикий звук, когда я обмякла в его объятиях, и глубокая дрожь охватила мои кости.

Люди едва ли даже смотрели в нашу сторону, как будто это было совершенно нормальным явлением. И хотя я уже начинала привыкать к тому, что Калеб кусает Тори за шею, а не за запястье, ничто не могло сравниться с тем, чтобы самой оказаться в пасти зверя.

Диего что-то бормотал себе под нос по-испански, когда вернулся в свою комнату и пинком закрыл дверь.

«О, спасибо, приятель».

Рука Ориона крепко обхватила меня за талию, и мои глаза закрылись, когда боль отступила, сменившись чем-то гораздо более восхитительным. И определенно, определенно запретным. Я вцепилась в его руку, и его мышцы напряглись под моими пальцами, вызвав тихий, едва уловимый стон с моих губ. Его укус усилился, и хотя я знала, что он, должно быть, услышал меня, я молилась, чтобы он принял это за стон боли.

«Мне это не нравится, мне это не нравится, мне это не нравится».

Если бы я продолжала говорить себе это, это определенно остановило бы искры в моих жилах и головокружение.

Наконец он обнажил клыки, но его рот задержался на моей шее на секунду дольше, чем было необходимо. Его губы прижались к укусу всего на миллисекунду, но я почувствовала это каждой клеточкой своего существа, как будто земля только что ушла у меня из-под ног.

Он отступил назад, и я попыталась осмыслить безумную игру власти, которая только что произошла между нами.

Он вытер уголок рта большим пальцем, и я почувствовала, что он прячет улыбку.

— Не забудь, что в субботу у тебя со мной отработка. Он зашагал прочь, и я не двигалась несколько долгих секунд.

Наконец я обернулась и обнаружила, что коридор пустеет. Последние из ФБР уходили с пустыми руками, но я заметила Франческу, задержавшуюся у выхода, когда она ждала Ориона. Он присоединился к ней, когда они уходили, и я не пропустила, как она потерлась своим плечом о его или собственнически положила руку ему на руку.

Какой-то глубокий животный инстинкт внутри меня заставил мою верхнюю губу изогнуться назад, как будто я собиралась зарычать, как зверь.

Хлопнувшая рядом со мной дверь вырвала меня из этого странного ощущения, и я обнаружила, что Диего вернулся, натягивая темно-зеленую куртку.

— Мы все еще едем в Лаборатории Марса? — проворчал он, поправляя свою шапочку-бини с тяжелой гримасой.

Я почувствовала укол раздражения по отношению к нему за то, что он бросил меня на растерзание Ориону после того, как я подставила ему шею.

— Я справлюсь, — пробормотала я.

Он тяжело вздохнул.

— Прости, chica, — мягко сказал он, подходя ближе. — Иногда я срываюсь. Я знал, что лучше всего на мгновение установить некоторую дистанцию между мной и Орионом. И не хотел от тебя убегать… Спасибо за то, что ты сделала. — Он толкнул меня локтем, и я выдавила легкую улыбку, тяжесть в моей груди усилилась. — Позволь мне загладить свою вину, помогая тебе разобраться в этом. — . Он потрепал меня по голове, взъерошив волосы, что мало что значило, учитывая их нынешнее состояние. Но мое настроение улучшилось на милю, когда я поняла, что это вполне может измениться.

— Тогда давай пойдем поскорее. — Я просияла.

— Надень что-нибудь теплое, там идет дождь, — сказал Диего, указывая на мою пижаму.

— Конечно, дай мне две минуты.

Он рассмеялся.

— Это займет больше времени, когда увидишь, что они сделали. Постучи, когда будешь готова.

Он направился обратно в свою комнату, а я в панике поспешила прочь, проскочив через свою дверь. Мой рот открылся, когда я обнаружила, что все полностью перевернуто вверх дном. Содержимое всех ящиков было вытряхнуто, одежда беспорядочно вытащена из шкафа, матрас перевернут.

Я нахмурилась, возвращая его на место и запихивая вещи обратно в свои ящики. Затем опустилась на колени и выдвинула ящик прикроватной тумбочки, который был на удивление в порядке, за исключением…

Я втянула воздух, роясь в тех немногих вещах, которые хранила в нем, но ее там не было. Карта Аструма исчезла.

Мое сердце тяжело стучало в ушах, как будто я слышала его под водой.

Франческа уже знала о ней, зачем ей или ее агентам это делать?

«Может быть, им просто нужно перепроверить.

Но тогда почему они мне не сказали?»

Уверена, меня бы допросили, если бы сочли ее подозрительной?

— Смерть, — раздался надо мной голос, от которого мой позвоночник превратился в ледяной столб.

Я подняла глаза с того места, где стояла на коленях на полу, и обнаружила Сета в дверном проеме, крутящего карту Аструма между пальцами.

— Ты знаешь, что означает эта карта? — спросил он медленно, как будто играл со своей едой. После того, как я высвободила свою силу на Орионе, и он испил из моего источника, я была не в состоянии даже попытаться отбиться от Сета. Взывать о помощи было бессмысленно и унизительно. Поэтому я поднялась на ноги и повернулась к нему лицом, стараясь, чтобы мои руки не дрожали. Я не ответила на его вопрос, но он все равно продолжил. — Законченность, — промурлыкал он. — Конец. — Он вошел в мою комнату, его аура наполнила воздух ядом. — Думаешь, это о нас? — Он перевернул карту, притворяясь, что впервые находит надпись Аструма. Но если он украл ее из моей комнаты, пока в коридоре царила суматоха, у него наверняка было время прочитать ее. — Я совершил ошибку, и теперь мое время истекло. Тень обнаружила меня, и у меня нет надежды избежать их гнева. Ответы, которые вы ищете, скрыты между Львом и Весами. Не доверяйте Огню. Претендуйте на свой трон. — Последние слова он произнес так, словно они были проклятием для всего мира. — Скажи мне, кто это написал.

Его Принуждение было сильным, и я была совершенно не готова блокировать его. Имя сорвалось с моих губ прежде, чем я смогла даже попытаться сдержать его.

— Профессор Аструм.

Сет на мгновение задумался над этим.

— Значит, эта Тень превзошла учителя? Они, должно быть, кто-то очень плохой. — Он подошел ближе, и я боролась с жгучим инстинктом отпрянуть, отказываясь позволить ему увидеть меня запуганной. — Но никто не хуже меня, — сказал он волчьим рычанием, от которого у меня екнуло сердце.

— Чего ты хочешь? — спросила я ровным голосом, потянувшись за картой, но он поднял ее над моей головой вне досягаемости. Ублюдок.

Он поджал губы.

— Поцелуй. Это цена за то, чтобы вернуть ее.

— Я бы предпочла отрезать себе язык, — выплюнула я.

Он мрачно рассмеялся.

— Это было бы печально. Я с нетерпением ждал возможности снова почувствовать, как он обнимает меня.

— Ты заблуждаешься, — сказала я, снова потянувшись за картой, но он был таким высоким, что просто поднял руку, чтобы держать ее подальше от меня.

Мои руки сжались в кулаки, и я попыталась придумать способ вытащить его из моей комнаты и забрать у него эту карту в процессе.

— Давай, один маленький поцелуй. Я даже верну тебе твои волосы. — Он повернул запястье, чтобы подразнить меня голубой косой, обмотанной вокруг.

Гнев прожег меня, как кислота.

— В чем твоя проблема? — огрызнулась я. — Почему, черт возьми, ты хочешь, чтобы я поцеловала тебя?

Твердая стена в его глазах немного опустилась, и он убрал руку, ловко перекидывая карту между пальцами.

— Может быть, секс-фантазия — это то, что нам нужно, чтобы развеять всю эту напряженность, — сказал он, вызывая похотливую улыбку.

Я посмотрела на карту, зная, что бросаться за ней бессмысленно. Так что у меня действительно был только один выбор.

— Убирайся. — Я повернулась к нему спиной; это было одно из самых больших оскорблений, которое можно было предложить в Солярии. Он зарычал глубоко в горле, чистый волк.

Страх сковал мой позвоночник. Я закрыла глаза, приказывая себе не двигаться, не бежать, ничего не делать, хотя только что предложила себя в качестве открытой мишени.

— Ты живешь в моем Доме, детка. Это делает тебя частью моей стаи. И я твой Альфа.

— Я не являюсь частью какой-либо стаи. Так что иди трахни себя, — прошипела я, мой голос слегка дрожал, когда я выдавила слова, которые удивили даже меня.

Он схватил меня за руку, заставляя повернуться к нему лицом. Его глаза светились опасностью, и мое горло сжалось от страха, когда он посмотрел на меня сверху вниз.

— Ты не выбираешь стаю, стая выбирает тебя. И пока ты в этих стенах, и я говорю, что ты в моей стае, ты придерживаешься моей волчьей иерархии. Что значит, если ты еще не поняла, то ты на самом дне, детка. Так что, если твой Альфа говорит «вой», ты спрашиваешь, как громко.

Я выдернула руку и тем же движением выхватила карту у него из рук. Заправила ее за юбку сзади, и он приподнял бровь.

— Это приглашение? — Он ухмыльнулся, и я осторожно подняла руки, страх пронизывал меня.

— Если ты прикоснешься ко мне, я выпущу на тебя каждую унцию силы, которая у меня есть, — прошептала я, мой голос сорвался от страха.

«Пожалуйста, не прикасайся ко мне, у меня осталось не так много сил».

Его брови резко сошлись вместе.

— Я просто шучу, Дарси. — Он изучил выражение моего лица и сделал шаг назад, его черты исказились.