За день до этого тайный императорский совет решился на войну, и адмирал Ямамото радировал на "Акаги": "Начинайте восхождение на гору Ниитака" Это означало: "Произвести атаку".
Наконец всему личному составу объявили о задаче Ударного соединения. В конце того же дня было получено новое сообщение, подтверждавшее дату нападения: "ДЕНЬ Х - 8 ДЕКАБРЯ". По Гавайскому времени это было воскресенье, 7 декабря.
Корабли гудели как встревоженные гнезда шмелей. На авианосце "Kaгa" матрос Сигеки Иоката - двадцатитрехлетний крестьянский парень - был напуган, но не подавал вида, стараясь отнестись к полученному известию философски. В жаре и грохоте машинного отделения авианосца "Акаги" машинисты вместе со старшим механиком капитаном 2-го ранга Тенбо провозгласили тост в честь Микадо и выпили по чашке саке. Почему-то никто из них не пожелал выпить больше одной чашки. Большинство же людей прыгали от восторга, кричали "банзай!", а матрос Ики Курамоти ревел в экстазе: "Воздушный налет на Гавайи! Мечты сбылись!"
На следующее утро на кораблях, казалось, началась новая жизнь. Пилоты проходили инструктаж, изучая цели предстоящей бомбардировки: армейские аэродромы Хикэм и Уиллер... Шофилдские казармы... аэродромы морской авиации Канэохе и на острове Форд... аэродром морской пехоты Эва... корабли американского флота. На ангарной палубе адмирал Кусака выставил для всеобщего обозрения великолепно выполненную рельефную карту Перл-Харбора, хранившуюся до этого в сейфе его канцелярии. На авианосце "Kaгa" летчики тренировались в опознавании американских кораблей по силуэтам. Лейтенант Сига никак не мог запомнить силуэт старого американского линкора "Юта".
Пилоты стали теперь предметом всеобщего внимания - ежедневные горячие ванны, специальный рацион из свежего молока и яиц, ежедневные синтоистские богослужения перед алтарями, покрытыми американским полиэтиленом.
На мостике "Акаги" адмирал Нагумо начал еще больше беспокоиться о скрытности продвижения своего флота к цели. Положение командующего оставалось весьма двусмысленным. Инструкция, переданная ему в последний момент адмиралом Ямамото, гласила: если соединение будет обнаружено до 6 декабря - поворачивать домой. Если 6 декабря - действовать по обстановке. Если же это случится 7 - атаковать в любом случае. В радиорубке линейного корабля "Хийя" капитан 2-го ранга Коги внимательно вслушивался в эфир, пытаясь по тону американских передач понять, насколько американцы участвуют в дьявольской игре, задуманной японцами. Но ни малейших признаков осведомленности американцев о нависшей над ними угрозе не было. Гонолулу передавал гавайские песни и музыку.
Вскоре из Японии пошел буквально поток настолько важных сообщений, что Коги, предоставив своим подчиненным слушать Гавайские острова, сам полностью переключился на частоту Токио. Ямамото передавал Ударному Соединению последние данные, добытые разведкой на Гавайях. 3 декабря главком радировал: "28 ноября - 8.00 (время местное) - Перл-Харбор: Оставили порт два линейных корабля ("Оклахома" и "Невада"), один авианосец ("Энтерпрайз"), два крейсера класса "А", двенадцать эсминцев. Пришли в порт: пять линейных кораблей, три крейсера класса "А", три крейсера класса "В", двенадцать эсминцев, один гидроавиатранспорт..."
На следующий день соединение Нагумо, вновь пополнив запасы топлива, пересекло международную линию времени. Для японского флота это не имело никакого значения - он всегда жил по Токийскому времени. Но на этот раз, в силу специфики поставленной задачи, на всех кораблях было объявлено, что сегодня снова 3 декабря.
К вечеру соединение находилось в 900 милях севернее атолла Мидуэй и в 1300 милях северо-западнее острова Оаху. Адмирал Нагумо начал поворот на юго-восток. В это же время капитан 2-го ранга Коги поймал еще одно сообщение, ретранслированное Токио из Гонолулу: "29 ноября - после полудня (время местное): Корабли, стоящие на якоре в Перл-Харборе - Зона А (между Морским арсеналом и о. Форд), КТ (северо-западнее дока Морского арсенала): линкоры "Пенсильвания" и "Аризона"; ФВ (стоят на бочке): линкоры "Калифорния", "Теннесси", "Мэриленд", "Вест-Вирджиния". КС (Док Морского арсенала): крейсер класса "А" "Портленд"..."
4 декабря снова дозаправка топливом и новая информация из Гонолулу: "Никаких признаков воздушной или еще какой-либо тревоги в районе Перл-Харбора..."
5 декабря часть кораблей соединения пополняли запасы топлива большую половину дня и всю ночь. Адмирал Кусака приказал трем танкерам уходить и ждать возвращения соединения в условленном месте. Это был один из тех сентиментальных моментов, которые так любят японцы. Экипажи кораблей с криками приветствия махали руками и фуражками в след медленно исчезающим из вида танкерам.
На рассвете 6 декабря адмирал Кусака приказал всем кораблям соединения снова принять топливо. В том числе и тем, что заправлялись накануне. План начальника штаба заключался в том, чтобы в день атаки все корабли имели в своих цистернах максимальный запас горючего. К обеду заправка была закончена, и пять оставшихся танкеров также отвернули в условленную точку ожидания.
Между тем, адмирал Ямамото передал на соединение свой боевой приказ волнующий призыв к оружию: "Час настал! На карте жизнь или смерть нашей Империи..."
На всех кораблях экипажи были построены на палубах и им был зачитан приказ главкома. Радостные крики повисли в воздухе, зазвучали патриотические речи. В этот момент на мачте флагманского авианосца "Акаги" медленно пополз вверх флаг, при виде которого на всех кораблях воцарилась благоговейная тишина. Перед глазами взволнованных моряков Ударного соединения предстала одна из самых почитаемых реликвий японского флота: знаменитый флаг "Зет", который нес флагманский броненосец "Микаса" легендарного адмирала Того в Цусимском сражении, взятый для этого случая из Военно-морского музея. В машинном отделении "Акаги" капитан 2-го ранга Тенбо не мог видеть того, что делалось на верхней палубе, но он слышал восторженные крики, доносившиеся в машину по переговорным трубам. Его сердце радостно билось и слезы катились из глаз. Он до сих пор считает это событие наиболее драматическим моментом всей войны.