В итоге я оказалась согнутой на полу и оттраханной так тщательно, что не могла пошевелиться.

— Наверное, нет, — пробормотала я.

— Значит ли это, что теперь ты покажешь мне свои сиськи? Или свою киску? Быть может, и то, и другое?

Мои пальцы чешутся и горят, и я действительно хочу этого. Я хочу раздеться перед ним и посмотреть, как потемнеют его золотистые глаза.

Но прежде, чем я успеваю согласиться с этой безумной идеей, дверь в его кабинет распахивается, и входит Дэниел.

— Прекрати присылать мне блондинок, ты, чертов онанист. Вчера вечером их было две.

Я замираю, но Нокс просто ухмыляется.

— Сегодня будет три.

— Какого хрена?

— Завтра четыре. К выходным будет целая армия.

— Ты что, блядь, смерти желаешь?

— Очевидно, да. Поэтому я буду убивать тебя медленно с помощью блондинок.

Я пытаюсь подавить смех, и это предупреждает Дэниела о моем присутствии, потому что его голова поворачивается в мою сторону. Его глаза сужаются на меня, затем снова на Нокса.

— Подожди минутку. Это из-за нее?

Нокс поджимает губы, но ничего не говорит.

Дэниел бросает свой вес на кресло перед Ноксом, кажется, немного успокоившись.

— Ясно. Если тебе не нравится, что я делаю шаги к твоей девушке, все, что тебе нужно сделать, это сказать об этом. Не нужно быть мудаком.

Мои щеки пылают от этого. Или, точнее, та часть, где он назвал меня девушкой Нокса.

Я ведь не девушка, верно?

— Я говорил тебе, но ты не послушал, так что проститутки твое наказание до дальнейших распоряжений.

— О, да пошел ты. — он наклоняет голову на бок в мою сторону. — Уверена, что не передумаешь? Я трахаюсь гораздо лучше, чем он.

Нокс резко встает, так резко, что я в испуге отталкиваюсь от дивана.

— Повторишь это еще раз, и я изобью тебя на хрен, а потом заплачу дюжине шлюх-блондинок, чтобы они дрочили тебе во сне. Не испытывай мое чертово терпение.

Вместо того чтобы разозлиться, губы Дэниела растягиваются в широкой ухмылке.

— Боже, Боже, Ван Дорен. Разве это не чертовски интересно?

— Проваливай.

— Не тогда, когда это становится таким аппетитным. Мне заказать костюм шафера?

Я сглатываю, мое сердце колотится от того, на что он намекает. Я встаю так быстро, что кабинет начинает кружиться, но я твердо ставлю ноги на пол.

— Я... я возвращаюсь в отдел информационных технологий.

Нокс собирается что-то сказать, но я не могу слушать его в моем растрепанном состоянии или с тем, как сердце грозит выпрыгнуть из грудной клетки.

И это чувство не проходит до конца дня, ни когда я работаю или обедаю с Гвен и Крисом, и уж точно не когда я иду домой одна.

Нокс присылает мне сообщение, что у него поздняя рабочая встреча, и он поедет к себе домой вечером, прежде чем приехать ко мне.

Так что у меня есть много времени, чтобы побыть одной. Точнее, несколько часов. Наверное, я должна проспать их до его прихода.

Боже.

С каких это пор он стал главным событием моего дня? Вставляя ключ в дверь своей квартиры, я чувствую, как мрачнею от одиночества в этом месте.

Это вообще уже здоровая вещь?

Мама говорила мне, что любовь — это игра, которую всегда можно проиграть, и я начинаю понимать, что именно означают эти слова.

Хотя, это не любовь.

Нет, нет. Мы просто друзья по сексу.

Да, продолжай говорить себе это.

Как только я открываю дверь и вхожу внутрь, волосы на затылке встают дыбом. И не потому, что Нокса здесь нет.

Это что-то более темное, острое и гнусное.

Моя кровь бурлит от желания убежать, исчезнуть и никогда не возвращаться.

Мои ноги переставляются на месте, и я поворачиваюсь, чтобы сделать именно это, но тут из темноты высовывается рука и захлопывает дверь.

От слабого голоса с акцентом у меня сводит живот.

— Давно не виделись, Анастасия.