– Я не могу, – прохрипел он.
– Да, ты можешь, – прошептала Лидияя. – Отдай это мне. Отпусти и отдай мне.
Он издал такой стон, словно откололась частичка его души, и теперь, брошенная и потерянная, она кричала во тьме судьбы, пытаясь найти путь назад.
– Отдай это мне, Дэниэл. Я достаточно сильна для твоего бремени. Я могу вынести все. Поделись со мной своим бременем…
– Я не могу дышать.
– Ты дышишь.
– Я не могу дышать, немогудышатьнемогу… она не дышит. О боже, она не дышит...
– Расскажи мне.
Какое–то время он молчал, и только резкие вдохи наполняли весь дом, окружающий мир. А потом, когда Дэниэл наконец заговорил с ней, его слова звучали словно стук копыт, и они топтали расстояние между его прошлым, где он был одинок, и настоящим, в котором они были вместе.
– Она в воде. Она упала с моста в реку. Ее голова под поверхностью. На улице темно, я не вижу, где она... течение быстрое ... вода мутная... не вижу… прыгаю. Я прыгаю. Я попадаю в холодную воду. Она твердая, как камень, и она... у меня во рту и в носу. Я задыхаюсь... я плыву. Я зову ее по имени ...
Теперь он задышал еще тяжелее.
– Мама… мама… мама… ты где?
Лидия крепко зажмурилась.
– Я вижу ее... ее голова качается... Я плыву к ней. Мама! Мама, я иду за тобой... о, Боже, мои руки устали, но я плыву так быстро, как могу… мама!
Лидия гладила его по волосам и бормотала слова сочувствия, пока он рассказывал свою историю. Это все, что она могла сделать, хоть этого было и недостаточно. Но здесь никогда не хватит никаких слов.
– Она не... о, Господи... она не...
Когда слова в нем, казалось, застряли, Лидия прошептала:
– Что она, Дэниэл?
– Она лежит лицом вниз. Она не… она плывет лицом вниз по реке… – Он застонал от боли. – Я поймал ее, я перевернул ее… Я тащу ее к берегу, плыву против течения… Мама, я держу тебя... Я пытаюсь тебя удержать... помогите… помогите… Я не могу ее удержать… Я пытаюсь… Мама!
Внезапно его дрожь прекратилась.
И она не удивилась, когда он дернулся в ее руках… а затем отстранился.
– Что ты… Лидия? – произнес он. – Ты в порядке?