Баоюй развернул лист и, пока девушки пели, не отрывал от него глаз.

Вступление к песням на тему «Сон в красном тереме»
Когда при сотворенье мира
Еще не прояснилась мгла, —
Кого для томных чувств и нежных
Судьба земная избрала?
Все для того, в конечном счете,
Чтобы в туманах сладострастья,
Когда и неба нет вокруг,
И ранит солнце душу вдруг,
Мы, дабы скрасить мрак ненастья,
Излили горечь глупых мук…
«Сна в красном тереме» мотивы
Пусть прозвучат на этот раз,
Чтобы о золоте печали
Печалям вашим отвечали
И яшмы жалобы могли бы
Всю правду донести до вас![84]
Жизнь – заблуждение[85]
Молва упрямо говорит:
«Где золото – там и нефрит!»[86] ,
А я печалюсь, что прочней
Союз деревьев и камней![87]
К себе влечет напрасно взор
Тот, кто вознесся выше гор,
являя снежный блеск[88] ,
Напомним, кстати: над землей
Небесных фей вся жизнь порой —
унылый, скучный лес…[89]
Вздыхаю: в мире суеты
Невластна сила красоты!
Смежая веки, вечно быть
Игрушкой с пиалой?[90]
Так можно мысли притупить
И потерять покой!
Зачем в печали хмуришь брови?[91]
Есть, говорят, цветок волшебный
в обители святых небесной;
Наичистейший, непорочный, —
есть, говорят, нефрит прелестный[92] ,
А если к этому добавят,
что не было меж ними связи,
Сегодня встретиться внезапно
им запретит кто-либо разве?
А ежели еще отметят,
что трепетные связи были, —
То почему слова остались,
а про любовь давно забыли?
В итоге – вздохи и стенанья,
но все бессмысленно и тщетно,
В итоге – горькие терзанья,
но все напрасно, безответно.
Луна! – Но не луна на небе,
а погрузившаяся в воду;
Цветок! – Но не цветок воочью,
а в зеркале его подобье.
Подумать только! Сколько горьких
жемчужин-слез еще прольется,
Пока зимою эта осень
в урочный час не обернется,
Пока весеннего расцвета
Не оборвет внезапно лето!

Баоюй никак не мог вникнуть в смысл и потому слушал рассеянно, но мелодия пьянила и наполняла душу тоской. Он не стал допытываться, как сочинили эту арию, какова ее история, и, чтобы развеять тоску, принялся читать дальше.

Печалюсь: рок неотвратим[93]
Как отрадно на сердце, когда на глазах,
торжествуя, природа цветет![94]
Как печально, когда за расцветом идет
увяданья жестокий черед!
На мирские дела
взгляд мой дерзок и смел:
Десять тысяч – да сгинут
назойливых дел!
В этой жизни тоске
долго плыть суждено,
И растает души
аромат все равно…
К дому отчему вновь
устремляю свой взор,
Но теряется путь
в неприступности гор!
Обращаюсь к родителям часто во сне: —
Мир покинуть дороги велят,
А отцу было б лучше подальше уйти
От дворцовых чинов и наград.
Отторгнута родная кровь[95]
Одинокий парус. Ветер. Дождь.
Впереди – тысячеверстный путь.
Вся моя родня, мой дом и сад, —
все исчезло! О былом забудь!
И осталось только слезы лить…
«Пусть спеша уходят годы прочь,
Вам, отец и мать, скажу я так:
не горюйте! Позабудьте дочь!»
В жизни все имеет свой предел,
встреч, разлук причины тоже есть,
Мы живем на разных полюсах, —
мать, отец – вдали, а дочь их – здесь…
Каждому свое. Покой и мир
каждый охраняет для себя.
Есть ли выход, раз от вас ушла?
Выхода не вижу. То – судьба!
Скорбь среди веселья
Ее в то время грела колыбель,
а мать с отцом уже настигла смерть.
Из тех людей, разряженных в шелка,
красавицу кто мог тогда узреть?
Стремлений тайных юношей и дев
она не приняла, сочтя за срам,
Зато теперь Нефритовый она
собою среди туч являет Храм![96]
Ее достойной парой стать сумел
красивый отрок с чистою душой[97] ,
Казалось бы, что вечен их союз,
как это небо вечно над землей!
Но к детству повернул зловещий рок[98] ,
опять сгустился тягостный туман,
А что же дальше? Словно облака,
развеян иллюзорный Гаотан,
Живительная высохла вода,
исчезла, как мираж, река Сянцзян![99]
Таков итог! Всему грядет конец!
уходит все и пропадает прочь!
А потому терзаться ни к чему, —
сколь ни терзайся – горю не помочь!
Мир такого не прощает…[100]