– Вы не совсем правы, – возразил Лэн Цзысин. – Старшая барышня в семье Цзя родилась в первый день Нового года, то есть в начале весны, потому ее и назвали Юаньчунь – Начало весны. А потом уже слово «чунь» вошло в имена остальных дочерей. В предыдущем поколении часть имени могла быть и у мальчиков и у девочек одинаковой. А жену вашего хозяина господина Линя – родную сестру гунов Цзя Шэ и Цзя Чжэна – дома называют Цзя Минь. Можете это проверить, возвратясь домой.

– Совершенно верно! – рассмеялся Цзя Юйцунь, хлопнув ладонью по столу. – У меня есть ученица, зовут ее Дайюй. Я не раз с удивлением замечал, что иероглиф «минь» она произносит как «ми», а при написании сокращает в нем одну-две черты. Теперь все понятно. Вполне естественно, что речь и манеры моей ученицы совсем не такие, как у других девочек! Значит, как я и полагал, мать ее из знатного рода. Это видно по дочери. Раз она принадлежит к роду Жунго, то тут все ясно. К сожалению, мать девочки в прошлом месяце скончалась.

– Ведь это самая младшая из трех сестер старшего поколения! – сокрушенно вздохнул Лэн Цзысин. – Так рано умерла. Интересно, кому достанутся в жены сестры младшего поколения?

– Да, интересно, – согласился Цзя Юйцунь. – А есть у них в семье еще мальчики, кроме сына господина Цзя Чжэна, родившегося с яшмой во рту, и малолетнего внука? Есть ли сын у Цзя Шэ?

– После Баоюя наложница господина Цзя Чжэна родила ему еще одного сына, – сказал Лэн Цзысин, – но о нем мне ничего не известно. Итак, у господина Цзя Чжэна сейчас два сына и один внук, а что будет дальше, кто знает? У Цзя Шэ тоже есть сын по имени Цзя Лянь. Ему двадцать лет. Четвертый год он женат на Ван Сифэн – племяннице жены господина Цзя Чжэна. Этот Цзя Лянь купил себе должность, но служебными делами не интересуется, живет в доме господина Цзя Чжэна и помогает ему по хозяйству. Все в доме от мала до велика восхищаются его женой, и Цзя Ляню пришлось уступить ей первенство. Жена его красива, бойка на язык, ловка и находчива, не всякий мужчина с ней сравнится.

– Это еще раз подтверждает мою правоту, – улыбнулся Цзя Юйцунь, выслушав Лэн Цзысина. – Уверен, что люди, о которых у нас с вами шла речь, явились в мир либо по воле доброй Судьбы, либо по велению злого Рока.

– Пусть добрые будут добрыми, а злые – злыми, – произнес Лэн Цзысин, – не нам об этом судить. Давайте лучше выпьем вина!

– Я уже выпил несколько чарок, пока мы беседовали, – ответил Цзя Юйцунь.

– Ничего удивительного, – засмеялся Лэн Цзысин. – Когда болтаешь о чужих делах, вино пьется особенно легко. Но почему бы не выпить еще?

– Поздно уже, как бы не заперли городские ворота, – проговорил Цзя Юйцунь, взглянув в окно. – Мы можем продолжить разговор по дороге в город.

Они встали, расплатились. Но едва собрались уходить, как позади раздался возглас:

– Брат Юйцунь! Поздравляю. Я пришел сообщить тебе радостную весть.

Цзя Юйцунь обернулся…

Если хотите узнать, кого он увидел, прочтите следующую главу.

Обернувшись, Цзя Юйцунь увидел, что перед ним не кто иной, как Чжан Жугуй – его бывший сослуживец, в одно время с ним отставленный от должности. Уроженец этой местности, Чжан Жугуй жил сейчас дома. Недавно он узнал, что в столице удовлетворено ходатайство о восстановлении в должности всех уволенных чиновников, и, случайно встретившись с Цзя Юйцунем, поспешил высказать ему свою радость.

Они поздоровались, и Чжан Жугуй рассказал все, что ему было известно. Обрадованный Цзя Юйцунь немного поболтал с ним и распрощался – ему не терпелось вернуться домой.

Лэн Цзысин слышал их разговор и посоветовал Цзя Юйцуню испросить у Линь Жухая разрешение отправиться в столицу, а также заручиться его рекомендательными письмами к Цзя Чжэну.

Цзя Юйцунь прибежал домой, заглянул в правительственный вестник. Так и есть – Чжан Жугуй сказал правду.

На следующий день он отправился к Линь Жухаю и изложил суть дела.

– Счастливое совпадение, – сказал Линь Жухай. – Теща, когда узнала, что дочь моя осталась без матери, прислала за ней лодку. Теща живет в столице, и, как только девочка окончательно поправится, я хочу отправить ее туда. До сих пор мне не представлялось случая отблагодарить вас за ваши наставления. Так разве могу я не выполнить вашей просьбы?! Говоря по правде, я знал, что так случится. И у меня давно лежит для вас рекомендательное письмо к моему шурину. Буду рад, если он сумеет оказать вам услугу. О дорожных расходах не беспокойтесь – я все написал шурину.

Цзя Юйцунь низко поклонился и не переставал благодарить.

– Нельзя ли узнать, сколь высокое положение занимают ваши досточтимые родственники? – поинтересовался он. – Может быть, я, грубый и невежественный, не посмею предстать перед ними…

– Мои родственники принадлежат к тому же роду, что и вы, – улыбнулся Линь Жухай, – они приходятся внуками Жунго-гуну. Цзя Шэ, старший брат моей жены, в чине генерала первого класса, а второй брат – Цзя Чжэн – занимает должность внештатного лана в ведомстве. Он скромен и добр, не в пример иным богатым бездельникам, и по характеру очень напоминает деда. Только поэтому я и дерзнул обеспокоить его своей просьбой. Поступи я иначе, до конца жизни терзался бы угрызениями совести.

Тут Цзя Юйцунь подумал, что Лэн Цзысин дал ему хороший совет, и снова поблагодарил Линь Жухая.

– Дочь моя, полагаю, отправится в путь во второй день следующего месяца, – сказал Линь Жухай. – Не хотите ли поехать с ней вместе? Пожалуй, так будет удобней для вас.

Цзя Юйцунь был счастлив и кивал головой. Сборы в дорогу Линь Жухай взял полностью на себя, так что Цзя Юйцуню оставалось лишь принимать его благодеяния.

Девочке очень не хотелось покидать родной дом, но бабушка настаивала на ее приезде, да и отец уговаривал:

– Мне перевалило за пятьдесят, жениться я не намерен. Ты совсем еще мала, часто болеешь, матери у тебя нет, воспитывать некому, нет сестер, которые могли бы за тобой присмотреть. А там бабушка, двоюродные сестры, да и у меня хлопот поубавится. Почему же тебе не поехать?