Глава 25

Кажется, прошло уже несколько часов. Тьяго в сотый раз ерзает на стуле, пытаясь устроиться поудобнее. Мне жаль его, но он продолжает говорить мне, что с ним все в порядке.

Я ему не верю. У меня были только веревки на запястьях. Не могу представить их вокруг всего моего тела.

Дэвид и новый охранник стоят у входа. Новенький смотрит на нас, пока Дэвид наблюдает за туннелем.

Совсем скоро я слышу тяжелые шаги. Появляется паренек помладше, и я наклоняюсь вперед, чтобы получше рассмотреть. Он тяжело дышит, когда говорит:

— Эрнандес хочет, чтобы кузена развязали, прежде чем он появится здесь.

Тьяго поднимает взгляд, пристально наблюдая, как охранник, наблюдающий за нами, выходит вперед, вытаскивая перочинный нож. Он разрезает веревки одну за другой, и с каждым разрезом я вижу облегчение на лице Тьяго.

Наконец, веревки падают на пол. Когда охранник перерезает веревки на его лодыжках, Тьяго сильно бьет его по голове. Охранник падает, и я ахаю, но Тьяго не останавливается. Он тянется за пистолетом и вытаскивает его из кобуры. Одна его нога все еще привязана к стулу, но он не позволяет этому удерживать его.

Он стреляет в охранника, которого ударил — одна пуля проникает в череп.

Дэвид оборачивается с пистолетом, поднятым в воздух, в то время как младший охранник нащупывает свой.

Тьяго целится в Дэвида, и они смотрят друг другу в глаза. Дэвид стреляет, попадая Тьяго прямо в плечо. Тьяго издает громкий рев и стреляет в ответ, попадая Дэвиду в лоб.

Я вскакиваю, когда младший охранник начинает бежать, но Тьяго стреляет ему в спину. В одно мгновение он падает на землю. Мое дыхание становится хаотичным, когда я смотрю на мертвых охранников, а затем на Тьяго.

— Что? — фыркает он, вытаращив глаза. — Ты же хочешь убраться отсюда к чертовой матери, не так ли?

— Драко, вероятно, уже здесь, — говорю я ему. — Он мог бы вытащить нас отсюда.

— Чушь собачья. Она приказала, чтобы меня развязали, чтобы она могла убить меня. — Он морщится, прикасаясь к ране на плече. Просто смотрит на нее, словно он был ранен и похуже. Затем поднимает нож с земли и перерезает веревку вокруг другой лодыжки.

— Пошли, — говорит он, когда освобождается.

Я не колеблюсь. Когда он уходит, я бросаюсь за ним. Мы наполовину бежим, наполовину идем по туннелю, Тьяго с пистолетом в руке, готовый выстрелить, если понадобится.

Туннель свободен. Когда достигаем ступенек, мы слышим голоса, и Тьяго тихо ругается, хватая меня за руку и уводя под лестницу. Она скрипит, когда человек спускается. Они торопятся.

Это мужчина. Я вижу его черные ботинки, хотя они чище, чем я ожидала. Тьяго поднимает пистолет, готовый выстрелить. Мужчина делает шаг вправо, оглядываясь по сторонам. Я пытаюсь разглядеть его получше, но не могу ничего увидеть в этой кромешной темноте.

Он делает несколько шагов в сторону туннеля, спиной к нам, и когда Тьяго понимает, кто это, он опускает пистолет.

— Черт. Драко?

Мужчина оборачивается, и когда его знакомые карие глаза смотрят на нас, мое сердце наполняется радостью. Это он! Я чуть не задыхаюсь, когда он переводит взгляд с Тьяго на меня. Он оглядывает меня, замечая, что я не пострадал, но затем мы слышим еще шаги.

Ступени громко скрипят, как будто спускается не один человек, а несколько.

— Какое чудесное воссоединение! — говорит Эрнандес, когда делает последний шаг вниз. Я бросаю на нее пристальный взгляд, когда шестеро мужчин следуют за ней вниз, их пистолеты направлены на нас. — Как я и сказала, — бормочет она. — Невредимая. Нетронутая. Она в полной безопасности, и твой жадный кузен тоже. Хотя нам и пришлось немного причинить ему боль. — Она пожимает плечами. — Мы пытались его разговорить. Он не сломался.

Драко не отводит от меня взгляда. Его глаза сосредоточены на мне. Он внимательно осматривает меня, а затем говорит:

— Иди сюда.

Начинаю двигаться в его сторону, но в одно мгновение охранники взводят курки на оружии, и я замираю. Драко сжимает зубы, а Эрнандес издает смешок.

— Не надо так волноваться. — Она проходит мимо него, направляясь по туннелю. — Сначала нам нужно разобраться с делами. Тогда ты сможешь получить свой приз.

Он оглядывается через плечо, краем глаза наблюдая, как она идет по туннелю. Охранники окружают нас, один из них хватает меня за руку. Другой ударяет Тьяго в живот, прежде чем забрать пистолет, и голос Драко гремит, когда он кричит:

— Оставь его, блядь, в покое!

Тьяго падает на землю, но поднимает руку и машет ею.

— Все хорошо, Шеф. — Я слышу смех в его голосе, и знаю, что это бесит Драко еще больше, потому что он не воспринимает это всерьез.

Затем Тьяго хватают и тащат обратно по туннелю. Охранник, сжимающий мою руку, начинает тащить меня, но Драко делает шаг вперед и говорит:

— Тебе лучше ослабить свою гребаную хватку, или я отрублю твою чертову руку.

Охранник смеется ему в лицо, проталкиваясь мимо него, но я чувствую, как его хватка немного ослабевает, когда мы проходим мимо. Драко следует за мной, держась поближе. Остальные четверо охранников целятся ему в затылок, но он не обращает на них внимания. Все, что он может видеть, — это я.

Мы снова входим в комнату, где Эрнандес стоит посреди кровавого месива.

— О, черт, Тьяго. Посмотри, что ты наделал, — стонет она. — Дэвид был одним из моих лучших людей. Я думала, что он наверняка расправится с тобой, если ты сделаешь какую-нибудь глупость. — Она улыбается через плечо Тьяго, а он ухмыляется в ответ.

Охранник тащит меня к Эрнандес, и она немедленно вытаскивает нож, хватает меня за локоть и приставляет лезвие к моему горлу.

Драко напрягается, бросается вперед, но охранник ловит его, удерживая. Он чертовски зол, беснуется, как бык, и отталкивает руку охранника.

— Если причинишь ей боль, я клянусь, что прикончу тебя к чертовой матери, — рычит он на своем родном языке.

— Ой, Драко, — воркует Джессика. Она проводит плоским концом ножа по линии моего подбородка. Лезвие холодное. Острое. — Ты смотришь на нее так... почти так, будто ты никогда бы не позволил, чтобы с ней что-то случилось. Как будто ты скорее умрешь, чем останешься без нее. И я это понимаю. Она прекрасна. Боже мой, как она прекрасна. То, как ты смотришь на нее — черт, ты никогда так на меня не смотрел. Я должна завидовать, да? — Она зловеще смеется, и от этого смеха у меня по коже бегут мурашки.

Драко снова пытается броситься на нее, но охранники удерживают его, теперь пистолеты упираются ему в висок и затылок.

— Драко, поверь мне, я не хочу ее убивать. Я ненавижу убивать женщин — особенно тех, кто явно силен, красив и умен. А она очень умна. Мы немного узнали друг друга. Она знает, когда говорить, а когда нет. Не ломается под давлением. Она очень напоминает мне меня. Я понимаю, почему ты по уши влюблен в нее. Но, как я тебе уже много раз говорила, любовь бесполезна, и она может тебя убить. Видишь, что происходит, когда ты впускаешь ее в свою жизнь? Видишь, на что можно пойти, чтобы помочь тем, кого любишь? Ты рискуешь своей жизнью и их жизнью, и если что-то случится, ты ничего не сможешь с этим поделать. Ты просто должен жить с этим. И это отстой, — вздыхает она. — Вот почему я больше не люблю. И думаю, я должна поблагодарить тебя за то, что ты отказался от меня много лет назад. Если бы ты этого не сделал, что ж, я бы не была там, где я сейчас. Возглавляю свой собственный картель, управляю этими людьми, даю им понять, кто настоящий хозяин Мексики.

— Какого хрена тебе нужно, Джессика? — наконец требует Драко, его ярость буквально осязаема.

— О, я думаю, ты точно знаешь, чего я хочу. Я думала, ты придешь ко мне раньше, особенно после того, как я убила полдюжины твоих людей во время этих поставок, даже вчера привела сюда Тьяго. Однако я знала, что ты не побежишь за ним, так что мне пришлось поработать усерднее. Узнать о тебе побольше. Я услышала от одного из мужчин, которых мы забрали, что у вас дома живет женщина. Очень красивая. Никотера. Черт, Драко, — смеется она. — Ты знаешь, сколько денег я мола бы заработать, продав ее? Люди веками хотели детей от Никотера. Это очень сильное имя. Все, что требуется, — это один примитивный трах, чтобы продолжить род, произвести наследника. Но знаешь, я не собираюсь этого делать. — Она отходит от меня, размахивая ножом в воздухе. — Потому что она мне действительно нравится. И я бы не хотела больше держать ее в заложниках, так что все, что тебе нужно сделать, чтобы вернуть ее, — это согласиться уступить половину территории Мексики. Позволь мне сделать это по-своему. Я выберу, какие города мне нужны, а остальные можешь оставить себе.

— Ты хочешь, чтобы я заключил с тобой сделку после того, что ты натворила? — Драко рычит, качая головой. — Ты все еще такая чертовски глупая.

— Нет, не думаю, что я глупая, милый, — говорит она нараспев. — Я думаю, если ты не согласишься на эту сделку, то ты самый глупый. Ты в меньшинстве, Драко. Я могу приказать Рико вытащить пистолет, застрелить тебя, и ты ничего не сможешь сделать, чтобы остановить меня. Я могла бы провести этим лезвием по горлу этой милой девушки, и ты не добрался бы до меня вовремя, чтобы спасти ее. Это единственный вариант, который у тебя есть.

Теперь его ноздри раздуваются, в глазах вспыхивает ярость.

Внезапно наступает тишина, и я чувствую, как мой желудок скручивается в большой узел. Я знаю, как много Мексика значит для него. Имея всю страну, его семья усердно трудилась для этого, и просто передать половину этого ради меня? Нет. Он был бы глупцом. Его отец — мой отец — перевернулся бы в могиле.

— Не надо, — одними губами говорю я ему.

Драко бесстрастно смотрит мне в глаза. Я могу читать его, как книгу, и мне ненавистно, что он уже принял решение. Я бы не смогла это изменить, даже если бы попыталась.

— Только половина Мексики, — наконец выдавливает он. — И мы обсудим, какие города ты можешь получить. Ты не берешь моих крупнейших поставщиков. Ты больше не будешь убивать моих людей и больше никогда не прикоснешься к ней. Согласись на это, и мы заключим гребаную сделку.