Михаил раздражённо выдохнул.

— Ты… несносный.

— Харвестер влияет на меня. — От внезапного блеска в глазах Михаила Ривер напрягся. — Вот почему ты здесь. Речь о Харвестер.

Склонив голову в знак признательности, Архангел сложил руки перед пурпурными и золотыми одеждами.

— Совет Наблюдателей согласился рассмотреть твою просьбу, — сказал он. — Думаю, мы проголосуем за то, чтобы снять Харвестер с должности Наблюдателя.

— Что? — Ривер выругался. — Я не просил снимать её с должности, а просил найти ей замену.

— Как это ты не просил снять её?

— Я просто хочу, чтобы у неё был выбор.

— Зачем? — Потому что она ненавидит свою работу. Она всегда жаловалась на это, и, по мнению Ривера, ей нравилось вымещать раздражение на Всадниках. Она не была груба с ними… на самом деле, Ривер действовал с ними жестче, когда был Наблюдателем. Но действовала… справедливо.

— Какая разница зачем?

— Тогда неважно, что мы её заменим.

Ривер шагнул ближе, и его крылья инстинктивно раскрылись.

— Не делай этого, Майки, пока я не удостоверюсь, что этого хочет Харвестер.

— У тебя двенадцать человеческих часов на принятие решения. Если мы не получим от тебя новостей, Харвестер будет заменена.

— Нет, ты услышишь от неё. Это её решение, не моё. Кроме того, — сказал он голосом, который резонировал в воздухе, как гром, — не ты назначишь её на новую должность. Жертвы, которые она принесла ради Небес и человечества, невозможно оценить. Она заслужила право делать любую работу, какую захочет… или вообще не работать. Понятно?

Михаил мог быть высокомерным ослом, но не глупый или мелочный, и он уважал поступки Харвестер ради спасения мира. Он кивнул.

— Она заслуживает, чтобы её почитали во всех уголках Вселенной. — И скривился. — Было бы неплохо, если бы она давала делать это.

Да, Харвестер такая. Ривер проник сквозь слои стен, которые она воздвигла, и многие из них рухнули. Но те, что остались, были такими же высокими и толстыми, как всегда, и лишь немногие пробирались сквозь них.

— Двенадцать часов, Радиант.

Михаил взмыл вверх в вихре крыльев и света, исчезнув через долю секунды.

Странное завершение странного дня.

Ривер материализовался в гостиной квартиры в Испании, которую они с Харвестер приобрели несколько месяцев назад. Харвестер хотела иметь дом или квартиру на каждом континенте и в каждой стране. Ей словно не хватало времени, сделать и увидеть всё, что хотела, и, понимая, что она провела тысячи лет в Шеуле, Ривер не спорил с её безумной потребностью. Даже если она хотела всё и сразу.

Он хотел было позвать Харвестер, но обернулся и увидел своего зятя, Эрика, сидящего в любимом кресле Ривера, склонив темноволосую голову над телефоном. Судя по звукам, доносившимся из устройства, он играл в Candy Crush.

— Привет, папаня, — сказал он, не поднимая глаз. — Харвестер на кухне. Она сказала, что я могу подождать.

— Что случилось? — Ривер сел напротив Эрика и крикнул Харвестер: — Я в гостиной с Эриком.

В кухне что-то звякнуло.

— Сейчас приду, — ответила она. — Только смою пенис с рук.

— Захватишь бутылку пивка? — Он обратился к Эрику. — Будешь?

Эрик посмотрел на неё.

— Ты даже не поинтересуешься у неё?

Смеясь, Ривер закинул ноги на стеклянный кофейный столик.

— Я уже очень давно знаю Харвестер.

Эрик в смятении покачал головой.

— Хочешь поинтересоваться? — спросил Ривер, махнув в кухню. — Валяй.

Как и ожидалось, Эрик, всегда воин, не смог устоять перед вызовом.

— Харвестер, ты сказал, что смоешь пенис с рук?

— Ага.

— Хм… уточни.

Вновь какой-то звон.

— Хочешь, принесу тебе пиво с пенисовым соком на руках?

— Нет, я хотел…

Ривер бросил на него взгляд типа «я же говорил» и постарался сохранить невозмутимое выражение лица.

Эрик откашлялся и попробовал вновь. Глупец.

— Почему у тебя на руках пенисовый, э-э, сок?

— Для церберов Кары на предрожденчик.

— Пенисы?

Она высунула голову из-за угла.

— Знаешь, люди дают собакам эти мерзкие сушёные куски мяса? Вот я и насушила пенисы. Церберам они понравятся.

— Ты прав, — проворчал Эрик Риверу. — Не следовало спрашивать.

— Не верится, что ты сомневался во мне. — Ривер опустил ноги на пол и приступил к причине, почему Эрик тут. — С Лимос и Кейлани всё хорошо?

— Да, да, там всё хорошо. Я пришёл по делам ГРАДа… Типа того. — Он убрал телефон в карман. — Ходят слухи, что Азагот закрыл Шеул-Гра. Злобные души начали создавать проблемы. Ты можешь с ним поболтать?

Для Ривера это новости, но они с Харвестер больше времени проводили на Другой Стороне, нежели в мире людей, и могли пропустить пару сообщений.

— Посмотрю, что могу сделать.

Казалось, это успокоило Эрика.

— Давно видел Ревенанта?

Брат-близнец Ривера, Ревенант, уже месяц не появлялся, но по железно-бетонному оправданию.

— Оказалось, что управлять Адом — тяжёлый труд, отнимающий уйму времени.

— Хм, и кто бы мог подумать, да?

Ривер открыл было рот для ответа, но поток проклятий под звон сковородок и кастрюль заставил заткнуться.

Встав, Эрик почесал затылок.

— Кажется, мне пора откланяться.

И Риверу тоже.

— Тебя подкинуть?

— Раз ты предлагаешь, не откажусь.

Ещё больше проклятий донеслось с кухни, и Ривер решил, что разговор с Харвестер может подождать ещё несколько минут. Схватив Эрика за плечо, он перенёс их в дом на Гавайях, где Эрик жил с Лимос и их дочерью Кейлани. Малышка спала в манеже, а Лимос дремала на, стоящей рядом, кушетке. Ривер не хотел кого-нибудь разбудить, но задержался на минуту, чтобы насладиться зрелищем прекрасной, маленькой семьи.

Мечта Лимос осуществилась, и Ривер не мог быть счастливее.

— Оставайся на столько, на сколько хочешь, — прошептал Эрик, но Риверу нужно идти. Харвестер может не признавать это, но он ей нужен, и он всегда будет рядом.

Но когда материализовался в доме, понял, что придётся научиться уворачиваться от кастрюль.

Еда стекала со стен и шкафов, а красивый кафельный пол был весь в соусе и опрокинутых тарелках. По крайней мере, на кухне хорошо пахло.

— У меня не получается!

Харвестер никогда не плакала, но была так расстроена, что находилась на грани. Обуздав желание разрушить всё ещё больше, она набрала номер Сюзанны, которая ответила после второго гудка.

— Алло?

— Это Харвестер. Мне нужна помощь.

— Чем могу помочь?

— Я не умею готовить. Я разобралась с пенисами и пытаюсь приготовить кое-что, но ничего не выходит. Я ужасна. Появилась мысль заказать еду и сказать Риверу, что это я её приготовила.

Сюзанна тихо рассмеялась.

— Всё нормально. Давай помогу справиться. Что ты собиралась приготовить? Что-то с… членом? Это демоническое блюдо?

— Я делаю «Петуха в вине» и «Запечённую Аляску».

Харвестер услышала, как Сюзанна резко вздохнула.

— Дорогая, для петуха нужно мясо, а не… член.

— Я не для этого пенисы готовила. Фу. У меня есть курица.

— О, хорошо. — В голосе Сюзанны звучало облегчение, но она явно не рассматривала возможности использования членов в блюдах для мести.

— Но «Петух в вине» и «Запечённая Аляска» — два очень сложных блюда. Давай, я пришлю тебе рецепты проще? И я даже обсужу их с тобой.

Харвестер ненавидела признавать поражение, но очень хотела приготовить.

— Думаю, это поможет.

— Ладно, по какому поводу ужин? Я тогда найду идеальное блюдо.

— Нет повода. Через пару недель нам придётся провести целый день со всеми его детьми на предрожденчике, и я думаю, что Ривер беспокоится, пройдёт ли всё гладко или мы поругаемся. — Главным образом, он боялся, что она может учинить неприятности. — Так что мне нужно умаслить его.

Сюзанна рассмеялась.

— Думаю, что «Шашлык из говядины с соусом Васаби Айоли» и «Шоколадные пирожные», которые мы готовили для шоу, идеально подойдут. Через пару минут пришлю рецепты.

— Здорово. Спасибо.

Харвестер повесила трубку как раз в тот момент, когда Ривер вошёл в кухню. Он остановился и огляделся с непроницаемым выражением лица.

— На тебя напала орда демонов? Или ты просто психанула?

— Демоны, — сказала она, надменно фыркнув. — Верзилы, около десятка.

— Понятно. — Вокруг Ривера вспыхнуло мягкое сияние, и мгновенно кухня стала чистой, а кастрюли и сковородки аккуратно сложены в раковине.

— Извини, — выдохнула она. — Я перенервничала.

— Знаю. — Он подошёл и обнял её. Харвестер обожала, когда он так делал. Раньше она сопротивлялась такому, но теперь знала, что утешение и опора на кого-то — не слабость. На самом деле, они почти необходимы для выживания.

— Я мог бы помочь.

— О чём ты?

Он глубоко вдохнул, словно готовясь к тому, что собирался сказать, и она напряглась.

— Я разговаривал с Михаилом. Совет Наблюдателей согласен снять с тебя полномочия Наблюдателя за Всадниками.

Она отскочила от Ривера, и гнев сотряс внутренности. Внезапно ей захотелось, чтобы кастрюли и сковородки были в пределах досягаемости.

— Они что? Что ты сделал?

— Я подумал, что, возможно, ты не рада такой работе. — Он, как бы между прочим, встал между ней и кучей посуды. — Ты всегда говоришь, что ненавидишь её, и вообще тебе не нравятся Всадники.

Гнев сменился болью и замешательством.

— Я… Мне… С чего ты взял?

— С чего? — недоверчиво спросил он. — Ты смеялась, когда наказала Ресефа такой агонией, что некоторые демоны ампутируют себе члены. Тебе нравится наказывать их.

— Нет, не нравится. — Она подняла руку, чтобы заткнуть Ривера. — Ну, может быть, понравилось ЗППП Ресефа… но брось, было весело. — Она хохотнула, прежде чем откашляться и снова стать серьёзной. Харвестер не хотела, чтобы Ривер или его дети думали, что она ненавидит их, и возможно — возможно — слишком строга с ними. — Может, ты и удивишься, — тихо начала она, — но мне не нравится видеть, как страдают Всадники, особенно если их поступок, приведший к наказанию, я одобряю. И это обычно так. Я никогда не лгу, когда говорю, что ненавижу эту работу. Правила дурацкие.

Ривер недоумённо свёл брови.