– Очень… – подняла на нее заплаканные глаза рабыня.

– Только потом ты меня. И сильно…

Л’горит молча, согласно кивнула и на губах ее появилась робкая улыбка. Ларна тоже улыбнулась ей, затем встала и обратилась к остальным:

– Девочки! Хочу вам признаться, что я не могу жить без боли, особенно между ног. Что тут поделаешь, такой уж я уродилась… Л’горит тоже такая. Вы уж нам не отказывайте, когда мы попросим, чтобы вы нас немного помучили…

– Всегда пожалуйста, – даже облизнулась Сириин.

– Тогда сейчас мы с Л’горит кое-чем займемся в той каюте, а вы пока подготовьте все к обряду принесения клятвы…

– Хорошо, Ларна! – хором ответили девушки, преданно смотря на нее.

Девушка еще раз улыбнулась им, затем достала из мешка с покупками то, что купила для себя в той лавке. Это была плеть. Когда она увидела эту роскошную плеть, то просто не смогла устоять – плетеная, очень жесткая и красивая девятихвостка, со вставленными в хвосты кусочками свинца. Она прямо в лавке чуть не кончила, представив себе, как хвосты плети врезаются между ее ног. Также купила она еще несколько интересных приспособлений для пыток, которые намеревалась применять только к себе самой. Девушка сняла с Л’горит ошейник и увела за собой во вторую каюту, плотно затворив дверь.

– Не боишься? – склонилась она к покрасневшему уху островитянки.

– Боюсь… – прошептала та. – Но очень хочу…

Ларна снова поцеловала ее и достала из свертка плеть.

– Посмотри, какая прелесть… – возбужденно протянула она.

Л’горит подошла и только вздохнула, поежившись. Затем подняла глаза на девушку и попросила:

– Госпожа, прошу вас, только не жалейте меня… Бейте изо всех сил…

– А ты меня… – хрипловато ответила Ларна. – Только можно я у тебя сперва полижу? Очень уж хочется…

– Конечно, – улыбнулась рабыня. – Я так рада, что могу доставить вам удовольствие. Я только в туалет сбегаю, а то уже терпеть не могу. Хорошо?

Ларна многократно использовала рты других под туалет, но тут ей вдруг страшно захотелось узнать, а что они чувствовали. Каково им было? Это странное желание мягкой дрожью прокатилось по телу и застыло сладким трепетанием между ног. Девушка немного подумала, решалась и отрицательно покачала головой, сказав ожидающей ее ответа рабыне:

– Ты не пойдешь в туалет.

– Но… – мгновенно набухли слезами глаза той. – Но госпожа, я же описаюсь сейчас!

– Ты будешь писать сюда, – и Ларна указала на свой рот.

– Госпожа! – отчаянно вскрикнула Л’горит. – Но вам же будет очень противно! Я знаю, со мной это делали! Это ужасно!

– А вдруг мне понравится? – хихикнула девушка. – Откуда я могу знать? Надо самой попробовать. Сделай это, прошу тебя.

– Нет!

– Я приказываю!

– Как скажете, госпожа моя… – опустилась на колени рабыня.

Ларна легла на кровать, запрокинула голову и открыла рот. Она пребывала в понятном волнении, такого ей испытывать не доводилось, а она любила все новое. Хотя и холодок пробегал по животу, но этот легкий страх тоже был весьма приятен. Л’горит стала над ней, вся дрожа от страха сделать то, что хотела ее хозяйка, как-то не так. Она довольно долго не решалась сесть на лицо своей госпожи, пока девушка в нетерпении не потянула ее вниз. Губы Ларны нащупали небольшие, но очень приятные на вкус половые губки рабыни. Девушка осторожно раздвинула их языком и провела им туда-сюда, возбуждаясь все более, и впилась изо всех сил. Но, как видно, Л’горит слишком долго терпела, ибо она не удержалась и в рот Ларны почти сразу же хлынула струя мочи. Она чуть не захлебнулась и принялась побыстрее глотать. От первых же глотков ее чуть не вырвало, она едва сдержалась, чувствуя себя униженной и оплеванной. Но это чувство только почему-то еще сильнее возбуждало ее. Ларна даже кончила вместе с Л’горит, несказанно удивившись этому обстоятельству. Подумав, она решила, что все же иногда, несмотря на некоторое отвращение, подобное стоит делать. Девушка не отпустила рабыню, она долго ласкала ее, ласкала до тех пор, пока та не запросила пощады. Они поменялись местами, и Ларна кончала, кончала, кончала… А потом засвистела плеть. Остановились девушки только тогда, когда сил не осталось ни у одной. Они долго лежали в темноте, обнявшись, между ног каждой, казалось, расцветали цветы боли, но им это очень нравилось. Рука каждой была между ног другой, и они периодически кололи друг друга туда длинными толстыми иглами, взвизгивая от боли и наслаждения. Сквозь полудрему Ларна слышала грохот выбираемой якорной цепи – корабль отплыл.

Поздно вечером на палубе «Волны грез» царила тишина. Только на корме виднелся девичий силуэт. Ларна стояла у поручней и с наслаждением дышала свежим морским воздухом, вслушиваясь в шум волн старика-океана. Звезды сияли так на ее головой так, что казались факелами в ночи, и девушка улыбалась чему-то своему. Между ног у нее постоянно дергало резкой болью, но ее это обстоятельство ничуть не смущало. Впереди лежало неизвестное будущее. Что ожидало ее? Она не знала и не могла знать, но была уверена, что поборет любые препятствия на пути к цели. Только строчки давным-давно умершего поэта вертелись у нее в голове: