Глава 6

Король Жути уперся руками в обломки стола, забыв о трещине в центре. Он сделал это в приступе гнева? Он не помнил. Он мало помнил о тех днях.

Звуки охоты звенели в поместье. Часы одного и того же шума. Вой, рык, вопли зверей, хотя они ими не были.

Что-то в его голове напоминало ему, что они не были зверями. Они не должны были срываться от жажды погони, жажды крови на языках и мяса в животах.

Когда-то они были не такими.

Но он не помнил, почему думал так. Воспоминания не давались ему.

Он посмотрел на свои ладони с когтями. Они не всегда были такими, да? Такие мысли были опасными. Они могли утянуть его на глубину, где он затеряется. И он всплывет через месяцы, обнаружит, что его народ разбрелся по королевству без управления.

Нет. Он не позволит своему разуму снова отклоняться.

Он отодвинулся от стола и посмотрел на развалины своей комнаты. Тут было мало вещей. Когда-то в углу стояла кровать. Четыре столбика были вырезаны сценами охоты, гончие гнались за зайцами, все было создано с любовью. Теперь кровать и алые простыни были обломками и обрывками. Ковер был в земле и пыли. Его когти оставили следы и на камнях.

Он не знал, почему это его так разочаровывало. Ему было плевать на состояние поместья. Это место не было его домом. Это был лишь шаг к цели.

Но порой казалось, что было что-то еще. Он словно помнил это место в другом свете. Золотистое, сияющее красотой, а не покрытое пылью.

Вопли его народа снова отвлекли его. Именно когда его разум предложил кусочек воспоминаний, то, что могло дать ответ, почему он был таким. Почему его народ был…

Что-то разбилось об пол, словно сотни стаканов упали одновременно.

— Хватит! — проревел он. Его голос зазвенел в коридоре.

Король Жути вырвался за дверь своих покоев, пронесся по коридору с криками ярости. Никаких больше звуков. Он не мог страдать и дальше.

Первым из Жути он увидел существо поменьше с тонкими лапами и голодными глазами, мечущимися в стороны. Он схватил существо с пола, держал за горло. Он тряхнул существо и отбросил.

Его голова ударилась об стену, и Жуть перестала двигаться. Он не стал проверять, дышало ли чудище. Ему было плевать. Они шумели, а он не собирался это терпеть. Немного крови не навредит проклятым чудищам. Их было почти невозможно убить.

Он снова и снова шел по замку, встряхивал существ, чтобы их зубы стучали. Он давно не был так жесток со своим народом. Он не помнил, когда в последний раз хотел порвать их на кусочки.

Когда он закончил, он стоял в центре Главного зала, мраморные статуи глядели на него. Холодный ветер дул в разбитые окна, остужая пот на его груди. С люстр над ним капала ледяная вода, они позвякивали, но этого звука не хватало, чтобы успокоить гнев в его груди.

Что отличалось? Он обратил всех людей в этом королевстве, кроме той, что сбежала. Всего один человек, и он будет исцелен. Проклятие будет снято.

Но он не помнил, каким было проклятие. Он словно всегда был монстром. Он всегда был с когтями и крыльями, всегда был с рогами, что могли пробить тела, если он хотел.

Дело было в обращении? Нет. Он обратил тысячу человек в Жутей до этого и не ощущал стыда или сожалений. Они будут жить счастливо с ним. Они ни в чем не нуждались. Их внутренние демоны могли вырваться на свободу.

Воспоминание с болью вспыхнуло в его голове. Бледное лицо смотрело на него в дверях, пока он подавал сигнал превратить мужчину в такого же, как они.

Он не помнил этого. Если девушка пробралась в поместье, он понял бы, отправил бы своих существ охотиться на нее, как они делали с одним из людей, которые сбегали из подземелий.

Но он не узнавал этого человека. Он шел по подземельям сам, считал всех людей и запоминал их лица, а потом превращал в Жуть. Так он делал всегда.

Эта была не из подземелья. Ее лицо в форме сердца он не забыл бы. Красные губы, высокие скулы и темные брови, может, слишком густые для ее лица. Он запомнил бы каштановые кудри, и грязь была на ее щеке.

Он помнил бы.

Это пытался сказать ему разум. Потому его тело хотело все разбивать, и гнев бурлил в его венах.

Человек, которого они пропустили, пришла отыскать свой народ и, может, освободить их. Но она была тут, и ее пытались найти его Жути.

Энергия вспыхнула в нем, он развернулся, раскрыл крылья и опасно улыбнулся. Он впился в ткань изорванной рубахи Жути, который попался ему первым, поднял существо к своему лицу.

Воспоминание вспыхнуло, еще один ценный и редкий дар. Из места высоко в башнях, где он когда-то находил уединение. Лес в башне, сияющий светом солнца.

— Она в убежище, — прорычал он. — И она последняя.

— Господин?

— Она в убежище! — он бросил Жуть и сам отправился на охоту. — Вперед! Живо!