Глава 10

Дэвид

Дождь барабанил по ветровому стеклу, пока Питер вез нас по шоссе к поместью Генуя в модном пригороде Глэдвин. Я никогда здесь не был. В то время, когда однажды Серж Генуя отдавал мне приказы, то передавал только через посредника, по телефону или на грязной улице в моем старом районе. Но теперь всё изменилось. Меня приняли во внутренний круг вместе с Питером.

— Дом просто огромен. Скорее всего, мы войдем через парадный вход. Охрана у входа внутри и снаружи. Потом в фойе. Мы повернем направо, пройдем по коридору, там еще один охранник, и снова свернем направо, в кабинет Сержа. Обычно у него тут околачивается его помощник.

— Кто?

— Винс Стэнтон.

— Стэнтон? По-моему, это не похоже на итальянскую фамилию.

— На итальянскую нет, — ответил он, свернув на Глэдвинский съезд. — Он чужой, вроде бродячего пса, но Серж уже давно пригрел его.

— Готовит чужака на своё место? — спросил я. Это было что-то новенькое для меня. — А как же сынок Сержа, малыш Берти? — уточнил я, по привычке назвав сына малышом, хоть тот и был на десять лет старше меня.

Питер пожал плечами:

— Ну да, я в том смысле, что он его родной, наследник, но ходят слухи, что он полный мудак. Наркоман и бабник, дурь, разврат и жесткий секс за деньги, что угодно, это всё он попробовал. Серж, конечно, вводит его в курс дел, но Берти не вникает, просто не способен вести бизнес, как Винс.

— Значит, Винс — правая рука, ходит в помощниках, пока Серж не постареет настолько, чтобы передать ему своё наследство в обход родного сына.

Ни один босс не работал так много всю свою жизнь и не думал бы о будущем. Серж строил империю ради славы семьи Генуя, и никакой другой. И если Винс этого не понимает, значит, он идиот и заслуживает того, чтобы ему свернули шею сапогом Берти.

— Хорошо, думаю ты прав.

— О'кей, я думаю, что у меня есть план. Что-нибудь еще?

— Кроме Винса, иногда этот мелкий говнюк Нэйт околачивается поблизости.

Я был не из тех, кто закатывает глаза. Но если бы это было так, я бы сделал это прямо сейчас.

— Ты что, издеваешься надо мной?

— Нет. Он подготовил несколько налетов для Сержа, низкоуровневое дерьмо. Я думаю, что единственная причина, по которой они не всадили пулю в его голову за его длинный язык и дерзость, — это то, что он очень близкий друг Конрада.

Это привлекло мое внимание.

— Киллера?

— Да.

— Я слышал о нем.

Питер забарабанил пальцами по рулю.

— Думаю, слухи об ангеле смерти ходят повсюду, даже за решеткой.

Меня боялись до такой степени, что некоторые парни писались, когда я слишком пристально смотрел в их сторону. Но Кон тоже был таким, о нем говорили только приглушенным голосом, как будто он мог прийти, если слишком громко произнести его имя. Мы оба были убийцами, хотя он, казалось, выполнял свою работу, не применяя такого количества пыток, как нравилось мне.

— Какой он из себя?

Питер изобразил дрожь. По крайней мере, я думал, что он её изобразил.

— Я стараюсь держаться от него подальше. Единственный, кто осмеливается приблизиться к нему, — это Нэйт, и я не могу понять, почему Кон до сих пор не уложил этого придурка, — пожал плечами он. — Но зуб даю, что Нэйт предан своим друзьям. Я видел, как он влип в какую-то историю с Коном, и оба они вышли из неё без особых потерь, главным образом потому, что Нэйт отдаст свою жизнь за тех, кому доверяет.

Мои брови поползли вверх. Я никогда так не думал о Нэйте, мне казалось, что он не больше, чем просто болтливый червяк.

— Вы двое друзья?

— Я бы так не сказал, главным образом потому, что он чертовски раздражает. Но я помог ему выпутаться из одной-двух передряг, в основном из-за того, что он совал свой нос не туда, куда надо, — ответил мой брат, усмехнувшись, и в его смехе была настоящая теплота, как будто все обстоятельства, которые он вспоминал, были забавными в то время. — Но этот парень может быть настоящим придурком. Я уже сказал, что не могу понять, почему Кон терпит его.

— Может быть, Кону нравится, что он его развлекает. Противоположности притягиваются, я думаю.

Питер рассмеялся:

— Наверное, да. Посмотри на нас с тобой. Я с юмором, красивый, просто огонь в постели, а ты...

Я послал его, показав ему средний палец, и стал смотреть на дорогу.

Он подавил смешок и сказал:

— Ладно, вернемся к делу. План довольно простой. Серж не терпит дураков, и это хорошо, я буду там и говорить буду я. В последнее время он дает мне все больше и больше ответственных поручений, мы работаем вместе, ведем бухгалтерские счета.

— Тебе что, интересно копаться в цифрах?

Он пожал плечами.

— Не совсем. Но мне кажется важным то, что Винс гораздо больше погружен в дела, чем Серж или Берти. Серж, может быть, и король, но Винс, кажется, гораздо ближе к трону, чем следовало бы.

— Ты хочешь сказать, что он точит зуб на него?

— Возможно и да.

— На это стоит посмотреть. Если что-то пойдет не так, мы должны быть на правильной стороне.

Он въехал в район, где каждый дом был еще более вычурным, чем предыдущий — ухоженные сады, фонтаны, три этажа из камня или кирпича — богатые люди определенно знали, как выставить себя напоказ.

— Не волнуйся. Если что-то пойдет не так, я буду на шаг впереди.

— Хорошо.

Если бы Питер начал подозревать, что ветер меняется, нам пришлось бы тут же менять планы, держать руку на пульсе и хвататься за пистолеты. Присягнуть в верности старой гвардии и ждать, когда молодые их скинут.

Мы выбрались из машины на теплый, душный воздух. День еще не остыл от жары, даже теперь, когда солнце уже садилось и опустилось низко, касаясь крон деревьев за домом.

Охранник на крыльце пристально смотрел на меня, пока я поднимался. Я не мог за это его винить. Неважно, какой ствол был у него под пиджаком, он всё равно ни хрена не помог бы ему остановить меня. Если бы я захотел, то мог бы свернуть ему шею еще до того, как он дотянется до него.

— Питер, — кивнул он моему брату. — А это твой брат?

— Дэвид, — назвался я, но не протянул ему руку, просто смотрел на него сверху вниз.

— Точно, — сказал он и рукой потянулся к ручке двери, но с первого раза не попал.

Оказавшись внутри, мы миновали еще одного охранника, а затем встретили в коридоре перед кабинетом Сержа третьего, того, о котором Питер рассказывал мне.

— ...киска была такой волосатой, что я подумал, что она делает там что-то типа прически в стиле ретро, как в семидесятых, понимаешь? Например, выращивает там заросли или что-то в этом роде. Но вообще не в этом дело. Короче, поимел я её, почистил этой ерундой зубы, а потом со всей силы долбил её, пока её старый муж не вернулся домой.

Из комнаты донесся смех. Старину Сержа это позабавило, хотя, когда я вошел, он, похоже, был единственным, кто смеялся. Его лицо стало серьезным, когда он посмотрел на меня, и человек на диване поднялся, протянув руку.

— Серж, Винс, это мой брат Дэвид.

Серж немного расслабился, морщины у него на лоб разгладились, настолько это было возможно, и сказал:

— Мясник, значит?

Я молча кивнул.

— Рад, наконец, с тобой познакомиться, — проговорил он, оглядывая меня с ног до головы. — А слухи, как я вижу, правдивы. Сложен как тяжеловес. Думаю, Винсу нужно проверить, не обмочил ли он штаны, — он указал на мужчину, который поднялся с дивана. Ему было за тридцать, подтянутый, с острым проницательным взглядом, скрытым за легкой улыбкой.

— Дэвид, как хорошо, что ты вышел, — проговорил Винс и протянул мне руку.

Я взял её и пожал. Твердо, но стараясь не слишком сильно сжимать. Пока не нужно проявлять агрессию.

— А Нэйта ты знаешь, — сказал Питер, даже не глянув на парня.

Зато я взглянул. Он превратился из долговязого мальчишки в мужчину. Он стал выше ростом, широк в плечах, и с легкой небритостью. Наконец-то вырос. Хотя, судя по его рассказу о волосатой киске, он всё ещё был балбесом без мозгов и вытворял черт знает что.

— Рад тебя видеть, большой мальчик. Как хорошо, что в тюрьме не экономят на харчах, раз ты так отъелся, — сказал этот дерзкий маленький говнюк. Я сердито посмотрел на него.

— Болтать не любишь, — сделал вывод Серж, сидящий за своим столом. — Мне это нравится. Побольше бы нам таких людей здесь. Все, ладно, садитесь и устраивайтесь поудобнее, — он не двигался, не отрывая взгляд от моего. — Как поживает мой старый друг Руди?

— Всё так же. У него там куча наличных и все порнографические журналы, которые он может достать, — вставил свои пять копеек Питер. Я не стал возражать.

Серж рассмеялся:

— Я рад, что он не изменился. И он рассказывал мне всё о тебе, Дэвид, и как хорошо, что его уроки тебе пошли впрок. Блестящий ученик.

Я опустился на край кожаного дивана. Питер занял другую сторону, а Винс и Нэйт выбрали два боковых кресла. Я старался не выпускать их из виду. Привычка.

— Боже, я скучаю, мне не хватает Руди, но думаю, что ты будешь отличной заменой, — улыбнулся Серж.

Руди Грэшем был особо жестоким преступником и главным информатором Сержа на протяжении последних трех десятилетий. Его посадили примерно в то же время, что и меня, но он получил пожизненный срок. На нем висело столько убийств, пыток и увечий, что прокурорам даже не пришлось использовать все собранные ими улики. Он был лишен иллюзий и не сомневался в приговоре с самого начала следствия по его делу. Серж позаботился о том, чтобы мы оказались в одной камере, и за последние несколько лет Руди научил меня всему, что знал о добывании информации. Не было ни одной формы пытки, которую бы Руди не пробовал, не практиковал и не доводил до совершенства. Омерзительный и мудрый, он был сокровищем мафии Старого Света.

— Ты сделал много полезного для меня, Дэвид. Вычистил множество ситуаций в тюрьме, которые в противном случае привели бы к беспорядкам, стоили бы мне целое состояние или и то, и другое. Я ценю все это. Я хочу, чтобы ты это знал.

— Всегда пожалуйста.

Он вздрогнул от моего голоса. Неужели я настолько ужасен, что одно мое слово вызывает страх? Хорошо.