Член набухает, и я борюсь с непреодолимым желанием. Мне нужно потрахаться. Нужно доминировать. Нужно сорваться и быть вознагражденным криком, воплем или, еще лучше, приглушенными всхлипами.
Мне нужна Вайолет.
Замечаю плетеный сундук, прислоненный к куче не распакованных коробок с невинной надписью «Комната отдыха». Я не открывал его с той самой ночи с Вайолет. У меня безумно долго не было практики, и пальцы вдруг начинают чесаться в желании поиграть с содержимым.
Мне нужно услышать хныканье Вайолет от моих меток.
Оставив сборку креста, прохожу через комнату, хватая сундук. Расстегнув молнию, вываливаю свою коллекцию тростей на стеклянный кофейный столик.
Моя любимая — классическая трость из ротанга с изогнутой ручкой. Взяв ее, несколько раз рассекаю ей воздух. Теперь я представляю Вайолет в короткой клетчатой юбочке и белой блузке, застегнутой снизу только на половину. Довершают наряд белые гольфы и черные туфли на высоком каблуке а-ля Мэри Джейн. Я кладу сложенное покрывало на подлокотник кожаного дивана «честерфил» и приказываю воображаемой Вайолет склониться над ним.
Подол юбки едва прикрывает верх обнаженных ягодиц, открывая моему взору гладкую кремовую кожу, идеально подходящую, чтобы украсить ее великолепными красными рубцами.
Месяцы накопленной энергии и расстройства заставляют меня хотеть вложить всего себя в каждый удар трости — не сдерживаться. Но я знаю, я выше этого, даже в фантазиях. Особенно в фантазиях, потому что это скорее репетиции сцен, которые мне хочется разыграть в реальной жизни.
В ровном ритме ударяю тростью по ее заднице. Сначала мягко, затем медленно повышая интенсивность, пока, наконец, не отвешиваю отличный жесткий удар по чувствительному местечку, где встречаются ее бедра и ягодицы.
Она вскрикивает скорее от удивления, чем от боли. Я возвращаюсь к мягкому постукиванию, а поддавшись настроению, бью сильнее. Вайолет издает еще один вопль, и на ее заднице расцветает изумительная красная полоска.
Мой член напрягается, когда я продолжаю метить зад Вайолет. Ее самообладание рушится, и она начинает дрожать, хотя ради меня изо всех сил старается не шевелиться. Лишь довершив порку, моя иллюзия рушится окончательно.
Я не могу отбросить трость прочь и скользнуть в ее влажную, узкую киску. Не могу трахать ее до тех пор, пока она не заплачет по совершенно другой причине, потому что я буду заставлять ее кончать снова и снова, не позволяя остановиться.
Вот почему она мне нужна.
Я уже испытал нечто стоящее.
Вайолет особенная, и это не имеет никакого отношения к траху. Довольно легко представить подлокотник дивана задницей Вайолет, но сейчас я хочу держать в объятиях ее, а для этого нужна только настоящая Вайолет.