Глава VIII

Катон покинул казармы, чтобы найти командира киликийской когорты. Солнце уже село, и часовые зажигали жаровни на крыше четырех ворот бараков гарнизона. Вверху небо плавно переходило от тонкой красной полосы на западном горизонте до темно-фиолетовой на востоке. Крошечные темные фигурки стрижей метались во мраке, а мулы ржали из загона в конце одного из других блоков барака. Несмотря на то, что форт был построен из остатков более старого военного сооружения, предшествовавшего прибывшему римскому гарнизону, инженеры, ответственные за работы, старались соблюдать стандартную планировку, и помещения командира располагались в центре форта рядом с пересечением основных дорог внутри гарнизона.

У входа в здание дежурил только один ауксилларий, и, хотя его приветствие было искусно выполнено, его шлем был ржавым, а кожа его ремешка и перевязи была тусклой и сильно потертой. «Макрон никогда не потерпел бы такой неряшливости», - размышлял Катон, проходя через арку в скромный двор. Справа от него были кладовые, слева – камеры, а впереди – двухэтажное здание, служившее штабом и жилым помещением командира.

Писец, тот самый человек, которому Катон доложил по прибытии, работал при свете пары масляных ламп. Он встал, когда вошел Катон, и улыбнулся.

- Я надеюсь, что казармы вам понравились, господин.

- Блок грязный и кишит крысами. Осмелюсь сказать, что вы могли бы предложить что-нибудь получше, но это должно было быть сделано по-умолчанию. Парням понадобится еда. Я хочу, чтобы вы доложили командиру эскорта опциону Пелию. Отведите его на склад и выдайте ему все, что ему нужно.

Клерк, толстый мужчина лет сорока с редеющими волосами, неуверенно приподнял брови. - Мне нужно разрешение квартирмейстера, прежде чем я смогу выдать пайки, господин.

- Как трибун преторианской гвардии, я превосхожу в звании любого офицера в гарнизоне, - нетерпеливо ответил Катон. - Сделайте это и решите вопрос с квартирмейстером в удобное для вас время. Где командир когорты? Мне нужно поговорить с ним.

- Префект Секстилий обычно принимает ванну в это время дня, господин.

- В это время, говоришь? - сказал Катон сквозь стиснутые зубы. - Где?

- Терма находится за главными воротами, господин. Поверните направо, и по улице примерно пятьдесят шагов. Не пропустите, господин.

- Уж я постараюсь, - Катон повернулся и сделал несколько шагов к двери, затем остановился, чтобы оглянуться. - Ну, черт возьми, чего ты ждешь? Я сказал тебе доложить Пелию. Бегом!

Клерк выскочил из-за своего стола и пробежал мимо Катона, который последовал за ним до арки, прежде чем повернуть к главным воротам форта. Он прошел между двумя занятыми бараками, где колеблющийся свет освещал оконные рамы и двери, а также сидящих снаружи ауксиллариев, расслабляющихся в прохладном вечернем воздухе. Казалось, никто не обращал на него внимания, но Катон был слишком утомлен, чтобы обсуждать это с людьми, которые не находились под его командованием. Он видел много подобных примеров слабости в гарнизонах по всей империи. Даже если он поставит им сейчас задание и даст им взбучку, они вернутся к своему обычному образу жизни, как только Катон и его группа покинут город.

Дежурный опцион небрежно махнул ему через ворота на улицу, и Катон повернул в направлении, описанном клерком. По ширине улицы и выбоинам, перешедшим в мощеную поверхность, было ясно, что это одна из главных магистралей Долихе, и на маршруте следования все еще были открытые лавки. Запах испеченного хлеба сменился смесью специй, а затем резким привкусом мочи, когда он проходил мимо помещения валяльной. Он увидел вывеску термы, которая висела на железной скобе у входа. Она была освещена небольшими жаровнями с обеих сторон, и он мог легко разобрать название на греческом: «Дворец Дионисия – термы, гимнасий, хорошая еда и хорошие женщины. Удовольствия для любого бюджета – в наших пределах».

«Мне нравится», - подумал он с улыбкой.

Он поднялся по ступенькам между колоннами входа и вошел в холл. За выкрашенной в красный цвет стойкой сидел угрюмый мужчина, ковыряя в носу. Две женщины с мрачным макияжем, в одних набедренных повязках, сидели на табуретах в конце коридора с занавешенными кабинками по обе стороны. С противоположной стороны от входа находился еще один коридор, уставленный колышками и полками, где клиенты оставляли свои вещи, пока они испытывали все удовольствия, соответствующие их бюджету. Раб сидел на другом табурете рядом с колышками, с его пояса свисала короткая дубинка, чтобы отпугнуть воров. Несмотря на имя на вывеске снаружи, первое впечатление было более чем немного разочаровывающим, решил Катон, когда человек за прилавком оценил его.

- Могу я помочь вам, господин?

- Я ищу мужчину.

- Здесь мы обслуживаем любой вкус. Каких мужчин ты предпочитаешь?

- Таких, кто не делает поспешных выводов, - прорычал Катон. - Я ищу префекта Секстилия. Мне сказали, что это место, где его можно найти в это время.

- Зависит от того, для чего вы хотите его найти. Мы очень серьезно относимся к конфиденциальности наших клиентов, господин.

- Я здесь по имперскому делу. Скажи мне, где я могу его найти, прежде чем я прикажу своим солдатам войти сюда и разгромить это место в хлам. - Катон постучал пальцами по рукояти меча. - Если бы я был на твоем месте, я был бы немного более сговорчивым и менее дотошным к рабочим порядкам.

Мужчина поднял руки ладонями наружу. – Я не хотел вас обидеть, господин. Вы найдете префекта в кальдарии. Вы можете оставить свою одежду и оружие в раздевалке.

Катон не подумал, что его потребность во встрече с Секстилием может удачно совпасть с возможностью воспользоваться удобствами во Дворце Дионисия. - Какая плата?

- Для вас, господин, ничего. Ваше присутствие уже большая честь для нас. Пожалуйста, используйте все, что вам нужно или что вы пожелаете. Мужчина многозначительно кивнул на двух проституток. Катон проследил за его жестом и увидел, что женщины выглядят усталыми и скучающими.

- Может быть, в другой раз.

Он снял оружие, тунику и калиги и взял льняное полотенце, которое протянул ему охранник раздевалки. Обернув его вокруг талии, он прошел через отверстие в конце комнаты во влажную атмосферу тепидария. С одной его стороны мужчина втирал масло в кожу, а за другим ухаживал раб, который осторожно соскребал масло и грязь с помощью бронзового стригила. Они на мгновение взглянули вверх, когда Катон, проходя мимо, отдернул толстую льняную занавеску, отделяющую комнату от кальдария. Вырвался пар, и он моргнул, увидев волну тепла, ударившую по его лицу и телу, затем вошел внутрь и позволил занавеске вернуться на место.

Кальдарий был комнатой поменьше, футов двадцати в поперечнике. Вдоль стен стояли каменные скамейки, а в одном углу стояла большая железная чаша, вставленная в мраморное основание. Пар клубился изнутри, пока камин под полом нагревал воду. В другом углу, напротив входа, находилась жаровня, обеспечивающая освещение. В тусклом свете Катон мог различить двух других обитателей маленькой комнаты: стройного юношу с темными чертами лица и пухлого мужчину средних лет. Оба были обнажены, и последний гладил юношу по спине. Они посмотрели на Катона, когда он пересек комнату и сел рядом, накинув простыню на плечи.

- Префект Секстилий?

- Да, - осторожно ответил человек постарше, убирая руку от юноши. - Кто интересуется?

- Я трибун Квинт Лициний Катон. - Катон взглянул на юношу и заговорил по-гречески. - Оставь нас.

Юноша быстро оглянулся, прежде чем повернуться к Секстилию, который кивнул и похлопал мальчика по ноге, пробормотав: - Подожди меня снаружи.

Когда они остались вдвоем, префект повернулся, его живот лежал на дряблых бедрах. Он погрозил Катону пальцем. - К чему это? Месяц назад у меня уже был один имперский считатель бобов, который проверил все книги и записи когорты. Он ничего не нашел. Не говори мне, что это еще одно расследование!

- Нет. Ничего подобного. Мне не интересны твои счета. - Катон замолчал. Не было ничего страшного в том, чтобы сказать правду. - Я еду в Зевгму, а затем направляюсь в Парфию.

- Во имя Плутона, что ты там потерял? Долбанные парфяне грозят начать войну с нами.

- Это то, что я стремлюсь предотвратить, - ответил Катон. - Я возглавил посольство. Командующий Корбулон хочет предложить царю Вологезу возможность заключить мир.

Секстилий фыркнул. - Как-будто есть надежда на это! Эти ублюдки уже переходят границу и атакуют наши торговые пути и даже некоторые из наших форпостов. Я сомневаюсь, что это воспримут хорошо в Риме, когда император узнает об этом. Даже если ты каким-то чудом убедишь парфян принять мир, я готов поспорить, что мир будет последним, о чем думает Нерон. Ты зря теряешь время, трибун. И ты кладешь свою голову, как и головы остальных твоих людей под топор.

Пот уже выступал на лбу Катона, и он промокнул его краем полотенца, прежде чем ответить. - Может быть, но я выполню свой приказ.

- Тогда ты дурак.

Он проигнорировал оскорбление. Так как ему нужна была информация, не было смысла создавать между ними дальнейшее напряжение. - Так что именно ты слышал о парфянских нападениях?

Секстилий прислонился к стене и скрестил руки. - Я не знаю всех подробностей, только то, что я слышал от солдат, проходящих через город. Говорят, что из Карр действует какой-то военачальник. Он посылает конные колонны атаковать через границу, от Самосаты и почти до Суры. После того, как Корбулон отвел свою армию обратно в Тарс, чтобы обучить людей, враг осознал, что граница слабо защищена, это был лишь вопрос времени.

- У тебя есть какие-то предположения, какова цель этих рейдов?

- Судя по тому, что я слышал, похоже, они охотятся за добычей. Помимо атак на наши аванпосты, не было никаких попыток захватить какие-либо города. Что касается размера колонн, кто может сказать? Ты знаешь, как это бывает. Один человек будет клясться, что их тысячи, другой утверждать лишь часть от этого числа. В любом случае они запугали местных жителей. Караваны, идущие из Набатеи, остановились и повернули назад, и многие жители поселений бегут в города. Что касается военных, мы больше не патрулируем западный берег Евфрата, так как это слишком опасно. Известие было отправлено Квадрату, проконсулу и наместнику Сирии, но до сих пор мы ничего не слышали от него.