Что же с ним было не так? Выглядела Шикара по-прежнему. Ей совсем нетрудно было собрать небольшую свиту из симпатичных и очень мускулистых молодых воинов, готовых служить ей так, как ей было угодно. И за те недели, что прошли после ее освобождения, она обзавелась чудесным домашним хозяйством. Однако единственного мужчину, который Шикаре по-настоящему нравился, она не интересовала. Достаточно просто было бы применить магию, ввести его в более подходящее состояние духа, но это стало бы равносильно признанию своего поражения. Никогда в жизни ей никого не приходилось насильно укладывать с собой в постель, и теперь начинать не хотелось. Это было бы просто унизительно.
Взбегая вверх по подвальной лестнице, Шикара нахмурилась. Несколько недель жизни в нежных объятиях роскоши не исправили положения, но, быть может, он станет сговорчивей после месяца-другого в холодной каменной клетке? На самом деле Шикара знала, в чем тут причина. Разум Ронана она читала как открытый пергамент. У него на уме по-прежнему оставалась та тощая сука-воительница – та, что была с ним, когда Шикара трансформировалась в свой прежний облик и когда пришел конец Некросу. Что ж, если он знает, что для него хорошо, а что плохо, ему придется забыть ту сучку.
Рассерженно распахнув дверь, Шикара быстро вошла в гостиную. Мелкий, ее любимый блямбль, лежал на кушетке. Он сразу уставил на нее громадные темные глаза и негромко затявкал от счастья. Шикара мрачно на него посмотрела. Это было очаровательное существо, и только полный ублюдок испытал бы желание взять его и пинком забить в мусорную корзину в другом конце комнаты.
Шикара взяла блямбля и пинком забила его в мусорную корзину в другом конце комнаты.
И в этот самый миг она вдруг осознала о неком настойчивом набухании у нее в голове, возмущении в ровных концентрических кольцах силы, которая ее защищала. Кто-то опять пытался ее выследить. Это было уже в третий раз за прошедшие несколько недель, и первым двум желающим Шикара выдала Противодействие, способное дотла выжечь средний мозг. Вот и прекрасно! Она была как раз в том состоянии духа, какое требуется для расправы с тем, кто осмелился вторгнуться в ее личную жизнь.
В дорого обставленной комнате южного города шестеро изящно одетых мужчин сидели вокруг прекрасно отполированного полукруглого дубового стола, наблюдая за тем, как закутанная в черную мантию старая ведьма в углу что-то бубнит и бормочет, а также добавляет разные порошки и жидкости в котел, булькающий на очаге. Затем котел засветился, и оттуда плавным потоком поплыл серебристый дым. Этот дым словно бы всасывался в самом центре гладкой белой стены, что располагалась лицом к шестерым мужчинам. Всасывая дым, стена тоже засветилась, и сверкающий вихрь красок стал распространяться из единственной точки в самом ее центре, пока вся поверхность стены не сделалась бурлящим психоделическим водоворотом.
Внезапно краски стеклись в движущийся образ молодой женщины, красивой, но гневной, которая грозно сверкала взглядом на шестерых мужчин. Прежде чем кто-то из них успел заговорить, она повелительно указала пальцем, и вспышка света, вырвавшись из стены, пронеслась по комнате, чтобы вонзиться в потрясенные глаза старой ведьмы. На краткое мгновение показалось, будто голова ведьмы вдруг выросла вдвое против ее первоначального размера, а затем она взорвалась, осыпая комнату и шестерых мужчин тысячами липких кусочков мозга. Молодая женщина улыбнулась и пробежала рукой по гриве рыжеватых волос, после чего снова обратила презрительный взор на мужчин. Ее глаза засияли волшебным светом, и пятеро мужчин окоченели от страха, однако шестой торопливо заговорил:
– Шикара, прошу тебя, выслушай. Мы представляем чрезвычайно могущественную организацию, и у нас есть к тебе предложение. Если ты согласишься нам помогать, это принесет тебе славу, богатство и гораздо больше власти, чем тебе кажется возможным. Все мужчины обратят к тебе свои взгляды, и…
– Все? – резко перебила она. Шестой мужчина кивнул, а затем с явным трудом сглотнул и сунул палец за воротничок, вдруг показавшийся ему слишком тугим. Последовала пауза, которая для шестерых мужчин длилась целую вечность. Наконец Шикара улыбнулась, и свет в ее глазах угас.
– Давай дальше, – велела она.
КУРС ВОВНЕ
Повесть о происхождении вагинов, знаменитых морских разбойников, пожалуй, одна из самых странных историй Среднеземья. В течение Первой эпохи центром цивилизованного мира был город Убалтай, что на южном побережье. Город этот разбогател торговлей, и многие бизнесмены здесь процветали. Во время ланча рестораны и кафе буквально кишели молодыми и энергичными администраторами, и жизнь в ту пору по большей части была легка. Но затем настала пора упадка города, и ланчи прекратились. Теперь речь шла лишь о максимизации ресурсов и снижении затрат. И тут, в порыве к максимальной эффективности, возник странный ритуал. Был провозглашен «курс вовне», и в высших эшелонах управления заговорили о создании бригад и сплочении персонала. Многих администраторов средних лет вместе с их коллегами забирали с рабочих мест и высаживали на холодный и ветреный берег, не давая даже куска хлеба или крова на ночь. Многие торговые агенты проводили жалкие уикенды, ведя потешные баталии в каких-нибудь насквозь промоченных дождями лесах ради выявления своего полного потенциала и сплочения со своими коллегами. И хотя подавляющее большинство сотрудников этот курс ненавидело и презирало, все же были немногие, кто наслаждался вызовом, который он в себе таил. Находились молодые банкиры, готовые маршировать всю ночь с одним куском хлеба в рюкзаке, или рекламные агенты, которые вдруг обнаруживали, что обожают преследовать противника по лесам и «убивать» его резиновой стрелой, предварительно опущенной в краску. И вот они задумались: если мы так талантливы в бою или выживании в экстремальных условиях, чего ради мы все работаем в банке? Тогда стали они прилагать свои таланты к благому делу, собираясь по уикендами и устраивая морские катания с обязательными грабительскими рейдами на побережье.
Поначалу такие сборища были чем-то вроде хобби, но со временем сделались их основным занятием. Бросив свои дома в Убалтае, обустроились они на Гацких островах и стали жить рейдами и пиратством, составляя племя воинов, целиком укорененное в среднем классе. Таким вот образом ко Второй эпохе стали они знамениты, и люди ходили в страхе. Но все же наследственность служащих из среднего класса ясно в них проглядывает. Что же до названия племени, то происходит оно от древнего южного словосочетания «ва гини», что значит «пустая трата времени и пространства».
Мартин сидел на пне у вершины холма и глядел на изумрудно-зеленые воды залива. В ясный денек отсюда можно было увидеть пятнадцать других островов, хотя сегодня в палящем зное сквозь дымку проглядывала лишь пара. Но Мартин и их не замечал. Он размышлял.
С виду Мартин, пожалуй, воплощал в себе общие представления о типичном вагинском воине. Под два метра ростом, аккуратные светлые волосы, улыбающиеся голубые глаза, загорелая кожа, усы, что спускались к подбородку, словно подтаяв по краям, ладное мускулистое тело… Скорее всего, Мартин выглядел бы, как Адонис, если бы Адонис занимался бодибилдингом и чуть больше о себе заботился. Одет он был в элегантном, но незатейливом стиле, вполне типичном для вагинов – хлопчатобумажные брюки в обтяжку, со вкусом подобранная полотняная рубашка, а также ручной выделки кожаные ботинки, и изящные, и удобные. Однако (и как раз это «однако» в данный момент так его раздражало), несмотря на свой внешний вид, Мартин вагинским воином себя не считал.
Вагином – да. Он родился в деревне двадцать один год тому назад и был сыном Лоббо Беспечного. Но воином – нет. К несчастью, этого Мартину позволено не было. Даже несмотря на то, что это с трехлетнего возраста стало его жизненным стремлением, и на то, что он вырос сильным, быстрым и смелым, деревенские старейшины заявили Мартину, что ему больше всего подходит перспективная и ответственная должность козопаса. Мартин не мог стать воином просто потому, что происходил, так сказать, из рабочего класса.