Так называемый «успешный успех» смотрел на него со смесью страха, стыда и не скрываемой злобы. На сей раз Скалозуб не сдержался:

— Чтоб тебе видеть золото лишь на тёще, говори дальше!

Вздрогнув всем телом, хозяин поместья продолжил рассказ:

— Да-да-да-да… На чём я остановился? А, вот. Среди всех неудовлетворённых нынешним положением дел самым возмущенным, безусловно, был Кременькан. Этот тип просто рехнулся! Вначале он бредил идеей снарядить поход за Врата, можешь себе такое представить?! Врата, что были наглухо запечатаны свыше трёхсот лет назад! Что он хотел там найти, я даже вообразить не могу. Самое страшное, каким-то образом ему удалось, в конце концов, осуществить замысел, — Рыжеруб грустно вздохнул. — Как я узнал много позже, в одной из таких экспедиций участвовал мой племянник. Бедный малыш поддался на уговоры чёртова демагога!

— Вот значит куда запропастился Трясун… — задумчиво констатировал Скалозуб. Рыжебородый гном с удивлением установился на него. — Не важно, прошу, продолжай.

Владелец именья с опаской глянул на распивавших грибную водку гостей, после чего заговорил вновь:

— После организации самоубийственных походов безумец, естественно, не успокоился. На тайных собраниях власть имущих Кременькан принялся открыто призывать нас к вооружённому бунту. Обстановка всё накалялась, — взор Рыжеруба блуждал меж призрачных далей не столь далёкого прошлого, — нехватка продовольствия ощущалась с каждым днём всё сильней. Без объясненья причин был взят под арест весь Дом Среброделов, что ещё больше усилило недовольство. — Скалозуб слегка вздрогнул, в памяти всплыли отголоски не самых приятных событий. — И если поначалу Кремня воспринимали как сумасшедшего практически все, теперь к его призывам прислушивалась значительная часть общественных лидеров.

Дальше хуже. Чернь, хм, прости, жители Квартала, устроили набег на Пещеру. Угадай, кого они обокрали? Дома, главы которых не разделяли убеждения Кременькана — просто невероятное совпадение! Авторитет стражей, допустивших разбой, а затем получивших по щам от необразованной голытьбы заметно упал. Теперь воинство Короля не казалось неодолимой преградой. Если какие-то голодранцы смогли дать им отпор, то чего бояться законнорожденным, чьи доспехи пылятся без дела?! Не знаю точно, что происходило на тайных собраниях, я давно перестал посещать сии мероприятия, но месяц назад они вконец перестали быть тайными, и началась активная подготовка к восстанию.

Я говорил об этом Велеру, не раз и не два, предупреждал об опасности, но тот лишь смеялся. Назвал меня фантазёром, обвинил в том, что я желаю избавиться от конкурента посредством низменной клеветы! — Рыжеруб в сердцах хлопнул кулаком по спинке кресла, которое неосознанно использовал как прикрытие. — Видишь ли, у Кременькана тоже существовали договорённости с главным кладовщиком, не я один покупал товар у короны. Правда, куда Кремень девал запасы еды непонятно — со всеми в Пещере торговал только я… Ладно, неважно. Когда чернь отвлекла на себя абсолютно всё внимание стражей, наши герои наиподлейшим образом атаковали дворец. Сложно судить, оказался ли удачным неожиданный штурм, но раз здесь находишься ты и твои мародёры, стражам сейчас явно приходится туго.

Закончив длинную речь, Рыжеруб устало вздохнул. Как ни крути, то был всего лишь пожилой гном, пусть на него и свалился внезапный успех. Что вскружил ему голову, заставив поступиться с мешавшей обогащению нравственностью. Последствия, к сожалению, были трагичны для всех. В борьбе за возможность поесть полегло слишком много народу, чтобы жадного старика можно было простить.

Допив грибную водку, Торк и сотоварищи с деловым видом принялись выносить всё ценное из шикарного кабинета. Хозяин провожал каждую вещь взглядом исполненным глубокой тоски. Скалозуб по-прежнему стоял напротив, теребя гладко выбритый подбородок. Как ни странно, он понятия не имел, что делать со своим недопартнёром. Оставить безнаказанным преступление спекулянта он, конечно, не мог, но удовлетворяющее его тонкое чувство справедливости решение никак не желало приходить в голову.

— Что ты планируешь делать со мной? — жалобным голоском вопросил зажатый в угол делец. — Убить? Обобрать до последней нитки? Избить? Ох… понимаю… — Рыжеруб печально вздохнул. — Да, Чоппи, я прекрасно осознаю, как сильно виноват пред тобой.

— Если бы только передо мной… — задумчиво проговорил Скалозуб. — Сдержи ты тогда своё слово, исполни часть сделки и не случилось бы голодного бунта черни. Законнорожденные не решились бы на отчаянный штурм дворца. Сотни, может даже тысячи мужчин остались бы живы! Пускай им и не светила счастливая жизнь, но, по крайней мере, они не потеряли бы её понапрасну в жестоких боях!

— Знаю я, знаю! — охрипшим голосом отчаянно выкрикивал слова Рыжеруб: — Знаю, что был неправ! Жадность. Жадность и тщеславие вскружили мне голову! — на краткий миг пророку всепрощающего Бога показалось, будто старик действительно кается. — Что тут сказать, я всю жизнь только и наблюдал, как Дом мой приходит в упадок. Великое наследие предков я безвозвратно просрал! — на глазах главы Дома блестели слезинки. — Пришла старость, смерть перестала казаться чем-то далёким, а вокруг была одна лишь разруха да пустота. Все ушли от меня: слуги, женщина, мой племянник… Остались только древний лакей, которому попросту больше некуда было идти, да доморощенный сторож. Закат моей бессмысленной и никчёмной жизни был близок, когда появился ты, Чоппи.

В один миг поменялось решительно всё! Я стал востребован! Меня вновь начали уважать! Влиятельные мужи приходили ко мне на поклон. Женщины хотели меня. Вокруг собиралось всё больше народу и мне это нравилось! Я не мог отказать кому-то из них. Они все зависели от меня, все нуждались во мне!

— Им просто нужны были твои деньги и банальное пропитание, идиот! На тебя любому из них всегда было, есть и будет глубоко наплевать! — со злобой констатировал милосердный пророк. — Гарантирую, как только ты не сможешь обеспечить быстрорастущие потребности неблагодарных скотов, с тобой вновь не останется никого! Чего качаешь головой, сомневаешься? Ну ничего, скоро тебе представится возможность убедиться в правдивости моих слов, хе-хе-хе… Эй-ей, Торк, рукописи тоже берите! Да, оно самое. Что?! Эти «дурацкие бумажки» в десять раз ценнее всего остального!

Напряжение приближающейся развязки, дикая смесь из чувства вины и уязвленного самолюбия, страх потери нажитого, пусть и весьма посильным трудом, богатства — придали смелости рыжебородому неудачнику. Правду глаголют, нет собеседника более искреннего, нежели гном, которого довели до отчаяния:

— Жаждешь мне отомстить? Что ж, валяй! Но помни, наворованное сегодня добро стражи рано или поздно, один хрен, отнимут в свою очередь и у вас! А если не стражи, то законнорожденные.

Ты уверяешь меня, что без бабла все снова уйдут, и я останусь один?! Позволь и мне просветить тебя, мой дружок. Не важно, кто возглавит Оплот, как ты выразился, «всем всегда было, есть и будет» … глубоко насрать на вас, чернь! Маронон, Кременькан, любой случайно выбранный гном — для вас не имеет никакого значения, ибо никого не волнует судьба простого народа. Все власть имущие хотят тот самый народ поиметь, для этого они к власти и рвутся. Так что давай, наслаждайся своим сиюминутным триумфом, глупец! Порадуйся ненадолго, прежде чем вновь окунуться с головой в свой свинарник!

Рыжеруб сплюнул, но неудачно, слюна тонкой струйкой повисла на бороде. Стряхнув руками плевок, дошедший до ручки гном вызывающе выпятил грудь:

— Осуждаешь меня? Считаешь, что сам поступил бы на моём месте иначе? Сразу стал бы творить добро за просто так всем вокруг?! Ха, да это просто потому что ты нищеброд из трущоб для которого пара грошей состояние! Тебе никогда не понять возможностей, что дают серьёзные деньги! Слышишь, ты даже представить себе такого не можешь!!! Торговец он, как же, ха! Даже имя и то, словно кличка собакоморды!

Безбородый гном нехорошо улыбнулся:

— Не знаю цену деньгам, говоришь? Не имя, а кличка?! Что ж, хотя бы с последним ты действительно угадал, — вождь черни изобразил циничный поклон. — Пора мне представиться, нет боле смысла таиться. Никакой я, конечно, не Чоппи.

Просто удивительно, что ты до сих пор меня не узнал! Ведь мы столь часто хаживали вместе с Бригиттой в гости к тебе и твоему ненаглядному племянничку, Проявленный его побери!

Сперва на лице хозяина Дома не отражалось абсолютным образом ничего. Набычившись, он смотрел на собеседника пустым непонимающим взором. Затем, словно по щелчку, Рыжеруб буквально подпрыгнул. Глаза едва не повылазили из орбит, выражение искреннего удивления исказило изборождённую морщинами ряху:

— Скало… Скало…

— Да-да, он самый. Скалозуб Усердный, наследник Дома Среброделов, нынче известный как Безбородый пророк! Новый вожак бедняков. Жаждущий найти ответы и восстановить справедливость!

Прозвучало, пожалуй, чересчур пафосно, но живший долгое время грёзами о мести узник находил в том какое-то изощрённое удовольствие. Тщеславие, желание быть великим, в последнее время всё сильнее захватывало дух новоявленного мессии.

Рыжеруб, казалось, не мог поверить услышанному:

— Скало… зуб. Но ведь… Дом Среброделов… Никого из них давно нет в живых! Я спрашивал о судьбе Дома у Велера и не раз…

— И что же этот подонок ответил?

Ещё не донца пришедший в себя Рыжеруб принялся бубнить что-то под нос. Не расслышав ни слова, Скалозуб схватил пожилого гнома за плечи и начал немилосердно трясти.

Не помогло.

— Да, скажешь ты сегодня хоть что-нибудь стоящее?!