Замедляюсь до очень быстрого шага. Он снова догоняет меня, его рука тянется к моей.

— Хочешь поговорить об этом? — спрашивает он, проводя своими пальцами по моим.

— Нет, не хочу. У меня есть парень...

—... который, бл*дь, кусок дерьма.

Я смотрю на него.

— Ты его не знаешь!

Мэддокс фыркает.

— Не нужно знать людей, чтобы понять, что они, бл*дь, кусок дерьма, Аметист. Некоторые люди не скрывают своих грязных е*учих недостатков, они выставляют их на всеобщее обозрение — вот насколько они дерьмовые!

— А ты? — Спрашиваю я, вдруг устав от всего дерьма и ссор. — В каком спектре находишься ты, Мэддокс?

— Я могу находиться, где угодно, там, бл*дь, где находишься ты.

Он достает телефон.

— Стой здесь, я позвоню Рокки.

Останавливаюсь, потому что устала. И голодна. Мэддокс ведет меня к скамейке, я сажусь рядом с ним, наблюдая, как ветви деревьев, выстроившихся вдоль улицы, раскачиваются на ветру.

— Я любила тебя.

— Любишь, — поправляет он.

Я делаю паузу.

Мэддокс продолжает.

— Ты кто угодно, Аметист, но не лгунья, так ты хочешь доказать, что я неправ, и соврать прямо сейчас?

Его пальцы переплетаются с моими. Я делаю глубокий вдох. Чувствую его запах на своей одежде, на своей коже. Внутри меня… теперь он присутствует физически, не только в голове, не только там, где я могу его спрятать.

— Люблю.

Я резко отстраняюсь от него и закрываю лицо руками, упираясь локтями в колени.

— Боже, Мэддокс! Я не переживу если ты оставишь меня ещё раз! — Поворачиваюсь к нему лицом. Он смотрит вперед, его челюсть сжимается. Парень словно таймер, неизвестно, как быстро он потеряет самообладание.

У меня есть три секунды.

— О твоей истории с водкой и поездке в больницу мы поговорим позже.

Я закатываю глаза.

— Не закатывай свои гребаные глаза, Аметист, или я трахну тебя так жестко, что ты усомнишься в том, что тебе нужна жизнь.

Я вздыхаю, словно наказанный подросток.

— Знаешь, что ... — подъезжает лимузин, и я встаю. — Наконец-то!

Сажусь на заднее сиденье, скрестив руки на груди.

— К тебе или ко мне? — Спрашивает Мэддокс, как будто ответ ему уже не известен.

— К тебе, но сначала еда.