- Я не слепая. И не глухая!

- Не стоит раздражаться.

- Я не раздражаюсь.

- Только когда меня рядом нет.

- Возможно, ты несёшь в себе всё самое худшее от мужчин, и этим не стоит гордиться.

- Ты не встречалась с моей семьёй. Мы гордимся странностями.

Она скривила губы.

- Такие как ты ещё есть?

- Но никто не похож на меня. Я один такой уникальный и, смею заверить, восхитительный. Но у меня есть родственники. - Он пожал плечами. - Мне очень жаль за то, что произошло ранее, - солгал он. - И я надеюсь на твою помощь.

Она снова натянула на лицо то безэмоциональное выражение. Она постоянно ходила с пустым выражением. Как будто её ничто и никто не впечатляет. И все же Гвенваель начинал находить это... милым. И раздражающе интригующим.

- Уверена, что ты желаешь моей помощи, вот только с радостью сообщаю, ты её не получишь

И это её радостное выражение лица? Ну и ну. Гвенваель чуть-чуть отодвинулся.

- И почему же ты не станешь помогать мне даже после того, как я извинился? А ещё я такой милый!

- Во-первых, твои извинения прозвучали неискренне, а во-вторых... ты действительно мне не нравишься.

- Я всем нравлюсь. Меня все любят. Даже те, кто сначала меня ненавидит, позже влюбляется.

- Значит, они дураки. Потому что ты мне не нравишься и не понравишься потом.

- Уверен, ты передумаешь.

- Не передумаю.

Гвенваель немного нахмурился.

- Никогда?

- Однажды поменяла мнение... но потом осознала, что изначально была права, поэтому больше так не делаю.

А с ней будет не так уж легко. Она не сопротивлялась ему, а просто не реагировала. Как бы он не насмехался, она просто не шла у него на поводу. И это дико раздражало!

- Ладно, - рявкнул он. - Тогда я поговорю с твоим отцом. Посмотрим, может ему удастся убедить тебя вести себя, как истинная и правильная хозяйка.

- Вперёд.

Гвенваель остался на месте, просто смотря на неё, пока она не спросила:

- Ну и?

- Я не знаю где он.

- Найди.

- Добропорядочная хозяйка показала бы мне дорогу.

- Добропорядочная хозяйка не стала бы принимать таких как ты в своём доме.

- Это было грубо.

- Да.

- Значит, не собираешься мне помочь?

- Нет.

- Почему?

- Я уже объяснила. Ты мне не нравишься. По правде говоря, мне многие люди не нравятся, но ты в особенности. Я даже могу основать новую религию на том, как сильно ты мне не нравишься.

Понятия не имея как сладить с этой мымрой, Гвенваель решил воспользоваться испытанными и проверенными методами. Он всхлипнул... затем ещё раз. Зверь моргнула, на лице появилось озадаченное выражение, а затем, увидев, как первая слезинка скатилась по щеке Гвенваеля, в ужасе округлила глаза.

- Подожди... ты... ты... плачешь?

Этому навыку Гвенваель научился в десять лет. С такими братьями, как у него, такой навык необходим, чтобы мама защитила своего любимого сыночка. Повзрослев, он редко пользовался этим методом, но сейчас был в отчаянии.

- Ты так со мной груба, - сквозь слезы, произнёс он.

- Да, но...

- Почему ты не хочешь мне помочь? - заныл он.

- Ладно. Ладно. - Она подняла руки. - Я отведу тебя к отцу.

Гвенваель пустил ещё больше слез.

- Обещаешь?

- Да... - Она вздохнула и спустилась с забора. Не спрыгнула, а изящно спустилась. Это был осторожный, тщательно продуманный шаг. Гвенваель готов был поспорить, что в своей жизни она сделала немало осторожных шагов. Она вышла из-за ворот и закрыла их за собой.

- Кнут, ко мне.

Лакомый кусочек, который уже почти стал полдником Гвенваеля, незамедлительно подошёл к хозяйке и уставился на него жёлтыми глазами.

- И ты, - произнесла она, - пошли.

Гвенваель какое-то время смотрел ей в след. На ней была простая и свободная одежда. Он не видел и кусочка её тела, отчего становилось очень интересно, как же она выглядит под всем этим одеянием. Была ли она тонкой, как рейка или же скрывала соблазнительные округлости? Большие ли у неё груди, что заполнят ладони или же нет? Плоская ли задница, или же он сможет крепко ухватиться за неё, пока будет вколачиваться? Будет она стонать или кричать? Она остановилась и оглянулась.

- Ну и... ты идёшь?

И она явно не оценила то, что он снова начал над ней смеяться.