- Довольно рискованно прятать в камине бумаги, - прокомментировал Дэниел.

   - Джаред держал их в гараже в запчастях для Корветта. Мы с детьми привезли их сюда после того, как все потеряли. У Сэта аллергия, поэтому мы камином не пользуемся. – Она тянула за кирпич, продолжая говорить, и, в конце концов, его вытащила. И вдруг опустилась на корточки. – Этого… этого не может быть, - недоверчиво произнесла она.

   У Дэниела внутри все опустилось. Он подошел к камину и посмотрел на пустую дыру. Наконец-то все детали паззла стали на свои места.

   - Давайте присядем. – Когда они сели, он наклонился вперед с неподвижным выражением лица. Аннетта О’Брайен находилась на грани истерики, и если он хотел чего-то добиться, то надо действовать осторожно. – В последнее время Мак вас навещал?

   Она в шоке уставилось на него.

   - Нет. Он в тюрьме.

   - Уже не в тюрьме, - тихо произнес Дэниел. У Аннетты кровь отхлынула от лица. - Месяц назад его перевели на условно-досрочное.

   - Я… я этого не знала. Клянусь.

   - Не пропадало ли в последнее время еще что-нибудь?

   - Пропадало. Мои чаевые. Они лежали в банке в моей спальне. Приблизительно месяц назад она вдруг исчезла. Я обвинила в пропаже Джоя. – Аннетта прикрыла рот дрожащей рукой. – А две недели назад еще одна пропажа. Исчезли мои чаевые и печенье, которое я испекла для детей. Я назвала Джоя лгуном и дала ему затрещину. – На ее глазах выступили слезы. – Я сказала, что он пошел в своего папашу.

   - Вы ведь можете перед ним извиниться, - успокаивал ее Дэниел. – Но в данный момент я должен знать, что было написано в дневниках. Вы что-нибудь помните?

   Но Аннетта ударилась в панику.

   - Мак был здесь. Мои дети в школе. Если Мак рыскает поблизости, они больше не в безопасности.

Аннета беспокоилась о детях, а раз так, то она больше ему не помощник. Дэниел позвонил шерифу Коркрейну из Аркадии и попросил его забрать детей из школы. Затем он снова повернулся к Аннетте, к которой заметно вернулось самообладание.

   - Коркрейн сказал, что разрешает им использовать сирену и мигалку. Они отлично позабавятся, не беспокойтесь.

- Спасибо. – Она прикрыла глаза. – Мак на свободе, дневники исчезли, а четыре женщины убиты так же, как и Алисия Трейман.

Не четыре, а пять, подумал Дэниел.Очевидно Аннетта О’Брайен еще не слышала утренних новостей. Она открыла глаза и посмотрела на него.

 - Их убил Мак.

   - Вы знаете его, способен ли он на такое преступление? Может он совершить убийство?

   - Он способен и может, - прошептала она. – О, Боже. Надо было их уничтожить.

   - Дневники? – спросил Дэниел, и она кивнула. – Пожалуйста, миссис О’Брайен, расскажите мне все, что вы сможете вспомнить.

   - У них было что-то вроде Арт-клуба. Ваш брат, Саймон, был его председателем. Джаред не называл настоящих имен. У всех были прозвища. – Аннетта вздохнула. – Они были глупыми юнцами.

   - Глупые юнцы, которые изнасиловали кучу молодых девчонок, - возразил Дэниел.

Когда она поняла, что сказала, ее лоб покрылся морщинами.

   - Я не пытаюсь оправдать то, что они сделали, агент Вартанян. Поймите меня правильно. Я знаю, что речь идет не о невинной юношеской шалости. Наоборот. Это тяжкое преступление.

   - Извините меня. Пожалуйста, продолжайте.

   - Им было лет по пятнадцать-шестнадцать, когда они начали заниматься этими вещами. Они установили правила, разработали тайный код, у всех имелся особенный ключ… Это было так глупо. – Она сглотнула. – И так ужасно.

   - Если Джаред не называл имен, то откуда вы знаете, что Саймон являлся председателем?

- Они называли его Капитан Ахаб (ПРИМ.- Капитан Ахаб – вымышленный персонаж и один из главных героев в «Моби-Дике» Германа Мелвилла (1851 г.). Он –мономаниакальный капитан китобойного судна Pequod. Во время одного из рейсов белый кит Моби Дик откусил Ахабу ногу, и теперь он носит протез из китового уса).Саймон был единственным в Даттоне, кто носил протез, так что я сложила два плюс два. Джаред написал в своем дневнике, что никто не осмеливался называть Саймона Ахабом, так что к нему обращались просто Капитан. Они его боялись.

   - По веским причинам, - пробормотал Дэниел. – Какие еще прозвища называл Джаред?

   - Блуто и Игорь. Из дневника Джареда следовало, что они были постоянно вместе, а однажды он потерял бдительность и кое-что сболтнул об отце Блуто, которого назвал Мэром МакЧизом. Отец Гарта Дэвиса был в то время мэром. И я думаю, что Игорь - это Рэтт Портер.

   - Дядя Гарта купил бумажную фабрику после того, как исчез Джаред, - заметил Дэниел, и ее глаза вспыхнули.

   - Да, за смехотворную цену. И у нас не осталось ничего. Но вы пришли не за этим. Там были и другие… Например, Ботаник. Я не знаю, идет ли речь о Рэнди Мэнсфилде или об одном из братьев Вульфов. Джаред очень потешался над их прозвищами, говорил, что они терпеть не могли, когда их так называли. Считали их оскорблением своего мужского достоинства. Кажется, они заставили его, прекратить потешаться. – Ее губы презрительно скривились. – Давай, проучи эту девку. Покажи, что ты мужчина. Боже, меня тошнит от этого.

   - Вы мне назвали четыре прозвища, - сказал Дэниел. – Как называли Джареда?

   Она резко отвернулась, но Дэниел заметил стыд в ее взгляде.

   - ДЖ. От Дон Жуана. Именно он привел большинство девушек.

   - А еще двое?

   - По-бой и Харвард. По-бой это Уэйд Крайтон. В этом я убеждена.

По-бойили бедный мальчик, то есть нищий.

   - Почему?

   - В качестве посвящения каждый из них должен был привести девочку. Они отказывались принимать Уэйда в свои ряды. Тот был из бедной семьи. Его отец работал на фабрике. Но у Уэйда было огромное преимущество… его три сестры.

   У Дэниела скрутило желудок.

   - О, боже.

   - Да, - пробормотала Аннетта. – Члены клуба пришли в бешенство, когда он отказался предоставить им свою любимую сестренку. Но в качестве утешительного приза согласился привести близнецов.

   Горькая желчь обожгла горло Дэниела.

   - Уэйд привел обеих девочек?

   - Нет. Он пообещал, и они уже потирали руки от удовольствия, что получат сразу двух, но По-бой привел только одну. Он сказал, что вторая заболела и не смогла уйти из дома.

   - Значит, они изнасиловали Алисию.

   - Да. – На глазах Аннетты появились слезы. – Как и остальных. Я… я сначала не могла понять, что я читаю. Я вышла замуж за этого человека. Мы родили двоих детей и… - Ее голос прервался.

   - Миссис О’Брайен, - тихо произнес Дэниел. – Что конкретно произошло с этой девочкой?

   Она оттерла слезы из уголков глаз:

   - Сперва они ее чем-то напоили до отключки. Потом отвезли в какой-то дом, но Джаред ни разу не упоминал, чей это дом или где он находится. И потом… - Она подняла глаза. – Пожалуйста, не требуйте от меня, чтобы я это описывала. Иначе меня вырвет.

   Описание и не требовалось. Достаточно фотографий.

   - Хорошо.

   - Спасибо. Когда все заканчивалось, они сажали девушку в машину, поливали ее платье виски и отвозили вместе с пустой бутылкой. Они фотографировали девушек, чтобы их шантажировать, если те что-то вспомнят. Они заботились о том, чтобы фотографии выглядели так, будто все происходит по взаимному согласию.

Дэниел задумчиво наморщил лоб. Мужчины на этих снимках просматривались плохо, и ни одну из фотографий нельзя отнести к разряду по взаимному согласию.

   - Кто-нибудь из девушек что-то вспомнил?

Аннетта вяло кивнула:

   - Шейла. А теперь она мертва. И ее лицо не идет у меня из головы.

   Как и у него.

   - Рассказывайте дальше.

   Она взяла себя в руки:

   - В тот вечер они бросили Алисию в лесу после того, как все… закончилось. А за несколько недель до происшествия с Алисией, Джаред размышлял о том, что было бы, если бы девушки проснулись. - На лице Аннетты читалась мука. – Он хотел услышать, как она кричит. В общем, в ту ночь он вернулся еще раз. Он подождал, пока Алисия проснется, снова накинулся на нее, и она закричала. Но они были недалеко от дома Крайтонов, и Джаред не хотелось больше, чтобы она кричала.

   - То есть он заткнул ей рот, чтобы она его не выдала?

Аннетта кивнула:

   - И ударился в панику, когда ему стало ясно, что он ее убил. Он убежал, и оставил ее в лесу. Голой. Дома он сразу же записал свои ощущения в дневник. Это звучало так, будто…будто он испытал кайф. На следующий день в дренажной канаве нашли убитую Алисию, а Джаред, как и все остальные, оказался сбит с толку, только по иным причинам. Он же не оставлял ее в канаве. Тем не менее, он ужасно радовался. Остальные совсем слетели с катушек, но только он один знал, кто ее убил. А раз поймали этого бродягу, то ему ничего не будет.

   И Гэри Фулмор отсидел тринадцать лет за преступление, которого не совершал.

   - А что там с седьмым членом клуба? Харвард, кажется

   - Насчет него я думала, не один ли это из братьев Вульфов? Например, Джим-супермен. – Уголки ее рта искривились в печальной усмешке. – Как и вы. У вас всегда были лучшие оценки.

Дэниел прищурился:

   - Мы были знакомы в те годы?

   - Нет. Но все про вас слышали. От мистера Гранта.

   Его учитель английского языка.

   - Он обо мне рассказывал?

   - Он всегда расхваливал своих любимых учеников. Вы тогда декламировали стихотворение, и выиграли приз.

   - Смерть, не гордись, - пробормотал Дэниел. – Что вы сделали после того, как нашли эти дневники?

   - Я поняла, что Джаред не просто так смылся. Мне стало ясно, что от него избавились. На последних страницах Джаред написал, что он боится. Что он, возможно, проболтается в пьяном состоянии, и что ему очень трудно держать в себе то, что он знал.

   - Он испытывал раскаяние? – удивился Дэниел.

   - Нет. Слово раскаяние в лексике Джареда не присутствовало. Его бизнес прогорел. Он проиграл два фамильных состояния – свое и мое. Он хотел лишь одного, рассказать всем, что он сделал с Алисией. Но он точно знал, что остальные его за это убьют.

   - Он хотел… похвастаться? – Дэниел с отвращением покачал головой.

   - Он был подонком. Когда он исчез, и я догадалась, что его убили, мне, с одной стороны, стало легче. Но с другой стороны, я ужасно боялась. Вдруг те другие узнают, что я тоже знаю? Значит,убьют и меня, и Джоя тоже. Я тогда была беременной и не знала, к кому следовало обратиться. Я каждую ночь лежала без сна и боялась, что кто-нибудь ворвется и что-то сделает. Пару недель я чувствовала себя, как парализованная. Бумажную фабрику было не спасти, и мать Джареда выставила ее на продажу. Я с трудом начала выходить. Многие, наверняка, думали, что мне стыдно из-за бизнеса, но, на самом деле, я ужасно боялась. Я знала, что знакомые мне мужчины совершили отвратительные преступления. И я знала, что рано или поздно они догадаются об этом по моему поведению. Итак, в конце концов, я продала то, что у нас осталось, и переехала сюда. Я нашла себе работу, и мы не голодаем.