Глава 37

Сэвидж лишь однажды за свою жизнь испытывал столь ошеломляющую слепоту, меняющую все вокруг. И не то, чтобы Мэй солгала ему. Он просто не понимал ее скрытых мотивов. И просто принял ее слова за чистую монету и перешел к другим проблемам.

Например, к сексуальному влечению к ней.

Забавно, как оно стерло все остальное.

– У меня нет другого выбора, – заявила Мэй.

– Ты ошибаешься. – Он покачал головой. – Смерть – это не что–то ужасное.

– Как ты можешь такое говорить? Роджеру было всего семьдесят лет. Его преступно обокрали.

– Но если ты веришь в Забвение...

– Ты хочешь сказать мне, что мои отец и мамэн, которые не особо ладили, когда жили под этой крышей, сейчас наслаждаются идеальными отношениями на небе? Я тебя умоляю. Я соглашалась с теорией про Забвение, пока не сложила два плюс два касательно людей, которые предположительно там оказались. И вечность с так называемыми любимыми – всего лишь сказка, которую нам скармливают, чтобы мы не сходили с ума в ситуациях вроде моей... и да, я понимаю, что схожу с ума. Но ты не знаешь, каково это...

– Я тоже потерял единственного близкого мне человека. Поэтому я прекрасно понимаю, как ты себя чувствуешь.

Это заставило его женщину замолчать.

Не то, чтобы она была его.

– Что случилось? – спросила Мэй мягче.

– Это произошло еще в Старом Свете. – Сэвидж потер лицо. – Она была под моей ответственностью, моя двоюродная сестра. Я отвечал за нее. Я был ее единственным близким, ее защитником...

Когда он не продолжил, Мэй подалась вперед.

– А ты... ты потерял ее.

– Я подвел ее. Ужасно. Ее забрал у меня аристократ. И потом... над ней надругались. – Сэвидж направил на нее жесткий взгляд. – Так что да, я знаю, каково это... и это также на моей совести.

В глазах Мэй засияли слезы, ее лицо излучало сострадание.

– Поэтому тебе не нравится смотреть на себя.

– Нет, – ответил он мрачно. – Поэтому я ненавижу смотреть на себя.

Черт, это становилось слишком реальным, подумал он.

– Тогда как ты можешь говорить, что не понимаешь мои мотивы? – спросила она.

– Я не говорил такого. Я сказал, что то, что ты пытаешься сделать, неправильно. Я про Книгу. Бессмертие не предназначено для смертных, Мэй, даже для наших любимых. Отпусти его. Проведи церемонию ухода в Забвение... и отпусти его.

Мэй молчала какое–то время.

– Прости... просто я не думаю, что смогу ужиться с собой. Я должна попробовать. Если я найду Книгу, то я сделаю это.

– Я как–то могу заставить тебя передумать?

– Нет.

Он отвел взгляд, посмотрев на пустые пакеты, которые она скомкала и положила возле своего бедра. Один из пакетов развернулся, показывая нарисованного пингвина с красным шарфом. Ублюдок выглядел чересчур радостным. Непозволительно, учитывая все обстоятельства.

– Прости, что солгала тебе, – сказала Мэй отстраненно. – Про Роджера.

– Сейчас это неважно.

– Мне сложно говорить об этом.

Сэвидж посмотрел на нее, жалея, что Мэй – не человек, и он не мог управлять ее сознанием.

– Неудивительно. Потому что все это – ненормально, и если ты скажешь об этом кому–нибудь или кто–то увидит это, ты можешь осознать сама, насколько эта идея плохая.

Мэй моргнула. Пару раз. Потом подалась вперед, прищурившись.

– Ты издеваешься? – Она покачала головой. – Ты – незнакомец. Я знаю тебя всего двое суток... и я встретила тебя на парковке, когда ты истекал кровью после рукопашки с человеком...

Сэвидж поднял вверх указательный палец.

– Не было бы крови, если бы ты не отвлекла меня...

– Да перестань уже! – Мэй вскинула руки. – Черт возьми. Я хотела сказать, что ты в моей жизни временно. А это... – она указала пальцем на своего брата, – ...это убивает меня, ясно? Это меня убивает. Так что нет, я не особо торопилась поделиться этим с тобой.

Ее голос сорвался, а глаза снова наполнились слезами. Но было ясно, что Мэй не ждала сочувствия, по крайней мере, не от него: она вспыльчиво провела ладонями по щекам, а потом вытерла их о джинсы.

– Я не могу просто сидеть здесь сложа руки, – сказала она хрипло. – Поэтому единственное, что мы можем обсудить с тобой – это что делать дальше. В деле ты или нет. И прежде чем ты найдешь новый способ выбесить меня до трясучки очередным своим комментарием – да, сейчас мы на перепутье. Снова.

Сэвидж закрыл глаза. После долгого молчания он собирался дать ей ответ. Но внезапно прошлое выместило настоящее, он оказался в воспоминаниях, которые игнорировал очень долго…

В величественном холле замка Зайсиса Старшего, Сэвидж буквально ощутил, как пелена упала с его глаз, зрение стало кристально ясным, хотя ранее он не ощущал ограничений, мутная дымка рассеялась, открывая его взору окружающий мир.

И то, что предстало перед ним, поистине ужасало.

– Кто ты? – прошептал он, посмотрев на Рэйвин, свою двоюродную сестру, свою семью.

Позади него обезглавленные тела стражников подрагивали в лужах крови, смерть с последними судорогами предъявляла свои права. И перед ним стояла несгибаемая Рэйвин, несмотря на суровые побои на ее лице, несмотря на пережитое насилие, поруганные честь и достоинство.

Но у нее были основания ничего не бояться, не так ли?

Подняв руки, она посмотрела сначала на одну руку, потом на другую, на стальные оковы, впившиеся в ее тонкие запястья. Они спали словно по приказу, со звоном приземлившись на каменный пол.

– Я та кем всегда была, – сказала она полным силы голосом. – Но сейчас освободилась от оков.

Зайсис каким–то образом узнал об этой силе внутри нее, – подумал Сэвидж.

Было очевидно, что аристократ собрал россказни в деревне воедино и сделал верные выводы.

Тем временем Сэвидж, находившийся к ней ближе всех, упустил главное.

Ей не нужна его защита.

Ничья защита.

– Кузен, наши пути должны разойтись. – Сейчас ее голос изменился, став практически знакомым. – Ты выполнил свой долг по отношению ко мне, клятву моему отцу, твоему дяде. И я знаю, что ты меня не оставишь, значит, я покину тебя...

– Рэйвин, где Зайсис? Что ты с ним сделала?

Его ввела в ужас улыбка, натянувшая уголки женского рта.

– То, что он сделал со мной. Не больше, не меньше. Я оплатила ему тем же, войдя в его тело. – Рэйвин хромая подошла к сидению, на которое был брошен черный плащ. Накинув его на себя, она повернулась к Сэвиджу. – Не ищи меня. Даже не пытайся.

По привычке он начал возражать:

– Мой долг перед тобой священен....

– И настоящим я освобождают тебя от этой ноши. – Ее взгляд внезапно смягчился. – Сэвидж, ты свободен. От всего этого. Заботы обо мне больше не будут отвлекать тебя от твоего истинного призвания. Ты должен стать самым могущественным воином, когда–либо служившим в Братстве Черного Кинжала. Раса никогда не знала защитника подобного тебе, ты должен прославиться.

– Нет! Твоя защита важнее...

– Больше нет. – Она сморгнула слезы и вскинула подбородок. – Здравия тебе, мой кузен. Я верю в твое будущее. Прошу, поддержи меня в моей вере, пусть я и покидаю твою жизнь. Этому периоду пришел конец.

– Рэйвин! – закричал он, устремившись вперед.

Но она дематериализовалась из огромного холла, оставляя лишь свой запах... и учиненную резню.

– Нет! – закричал он. Не зная, что именно отрицает.

Пропустив волосы сквозь пальцы, Сэвидж прошелся по холлу. Еще. И по третьему кругу. Но ничего не изменилось. То, что сделала его подопечная, то, что он видел своими глазами. Выругавшись, он опустил свою голову и подошел к трупам. Мешанина из тел и оружия блестела от красной крови на кожаных одеждах, плоти и камне... на яркой стали ножен и чугуне ружья.

– Рэйвин, – прошептал он. – Что ты еще натворила?

Но Рэйвин здесь больше не было.

Когда он это осознал, некая острая необходимость ударила по нему словно в медный колокол, и он основательно вооружился оружием мертвецов, прежде чем направиться по широкому проходу, ведущему к подъемному мосту. И пока он быстро и бесшумно бежал, перед ним предстало множество препятствий на этом поле из мостовых камней: одежда, продукты в сетках и мешках, листы из дневников и книг – все это захламляло путь к выходу.

По этому самому маршруту недавно пронеслась толпа людей, туча ног, побросав свои вещи, спасали жизни своих хозяев.

Что напугало их так сильно? Он боялся отвечать на этот вопрос.

Когда возникла парадная лестница замка, Сэвидж замедлился.

Потом остановился.

Сквозь широкий проход открывался обзор на расчищенное поле, окружавшее замок. Ручейки утоптанной травы указывали, в каких направлениях рассыпались удиравшие жители замка, подъемный мост, который оставался опущенным, так же был усеян разными продуктами жизнедеятельности.

– Что они увидели, – прошептал Сэвидж, проходя через ворота из железа и стали. – Что такого они увидели, когда покидали этот замок?

Тук. Тук... Тук...

Уловив тихий звук, Сэвидж посмотрел вниз, куда падала его мантия. Там на старой изношенной поверхности дерева в лунном свете блестела лужа.

Красная. Ярко–красная.

Повернувшись, Сэвэвдж посмотрел наверх...

– Дражайшая Дева...

Над парадным входом, на копье, державшем герб рода, словно на кол был посажен...

Зайсис Старший.

Причина смерти была очевидна.

Словно кола было мало.

Воистину, его кожу сняли с костей и мускул: все, что раньше покрывало его телесную оболочку, исчезло, внутренности выпадали из таза, органы вываливались из грудной клетки. Но лицо не тронули. То, что давало ему узнаваемость в рядах Глимеры, домочадцев и жителей деревни, оставили на месте, на его лице застыл чистый ужас, рот был широко распахнут, обнажая зубы, а слепой взгляд переполнен ужаса.

– Рэйвин...

Ослепительный свет вспыхнул в небе, настолько яркий, что превзошел сияние луны, и Сэвидж застонал от боли и накрыл руками глаза. Отшатнувшись назад, он нашел защиту в каменных стенах замка, и, оказавшись в укрытии, он попытался рассмотреть, что за божественное явление возникло перед ним.