- У тебя есть такой же.

Софи произнесла ледяным тоном:

- Мне следует прислушаться к своим инстинктам и направить их против вас.

- Прислушиваться к своим инстинктам – всегда разумно, - любезным тоном согласился он и убрал топор. В конце концов, он остановил свой выбор на мече и медленным, осторожным движением вытащил его из ножен. Клинок заблестел и засиял на свету. – Правда, красиво?

- Это всего лишь копия, - презрительно скривилась Софи. – Я-то ожидала чего-то лучшего.

Какое-то мгновение в его взгляде читалась смесь удивления и злости, потом он вновь рассмеялся.

- С тобой действительно хорошо можно развлечься. – Он подошел к ней с мечом в руках, поднес клинок к ее лицу и повернул его так, чтобы отражался свет. - Старые мечи, прежде всего, имеют смысл, чтобы получить представление о росте и весе, чтобы ими можно было размахивать и сохранять равновесие. Но большинство из них ржавые и неприглядные и, к сожалению, уже не особо острые.

- Ну, а мы-то хотим иметь острые, - сухо произнесла Софи в надежде, что он не слышит бешеного стука ее сердца.

Саймон улыбнулся:

- Конечно, я же хочу перерубить твою хорошенькую шейку.

Она заставила себя пожать плечами.

- Если вы хотите использовать меч, вы не можете использовать колоду. Это то же самое, что носить ремень и подтяжки одновременно.

Он на мгновение задумался, потом шагнул на пьедестал и убрал колоду.

- Верно. Значит, ты становишься на колени. Тогда я смогу лучше снять твое лицо. Спасибо за подсказку. – Он подвинул на место камеру на треноге.

- О, не за что. А вы позволяли другим своим жертвам пользоваться древними мечами?

Он глянул на нее через плечо:

- Да. Я хотел запечатлеть движения. А что?

- Мне просто интересно, каково это держать в руке меч, которому почти восемьсот лет.

- Ощущения таковы, будто он спал все эти годы и проснулся только для тебя одного.

Софи осталась стоять с открытым ртом, когда узнала свои собственные слова, но потом заговорила едва слышным шепотом:

- Джон?

Он улыбнулся:

- Это одно из моих имен.

- Но…. – Инвалидная коляска. О, Вито.

- Инвалидная коляска? - Он испустил преувеличенный вздох. – Это, знаешь ли, странно. Большинство людей не рассматривают стариков и инвалидов в качестве угрозы. Можно спрятаться, так сказать, на всеобщем обозрении.

Неужели ее можно так легко ввести в заблуждение? Его глаза. Она никогда не видела их по-настоящему, потому что на лицо всегда свисала челка. А его волосы – это парик…

- А… все время?

- Все время, - радостно подтвердил он. - Ибо вы, доктор Джи знаете, что я ни сумасшедший, ни глупый. – Теперь она узнала его голос. Казалось, ему хорошо удалось провести ее, но если знать ответ и сконцентрироваться…

Ей удалось подавить внутреннюю дрожь.

- Нет, вы просто злой.

- Ого, кто-то хочет сделать мне комплимент. На самом деле зло – понятие относительное.

- Может, в какой-то параллельной вселенной, но здесь беспричинное убийство людей все еще является злым и отвратительным преступлением. - Она склонила голову. - Почему?

- Почему что? Почему я убиваю людей? - Он поставил на свое место еще одну камеру. - По разным причинам. Некоторые стояли у меня на пути. Одного я ненавидел. Но больше всего мне хотелось просто видеть, как умирают.

Софи глубоко вдохнула:

- Вот, видишь. Это отвратительно. Что бы ты ни говорил.

Он поднял руку:

- Говори, ни говори, это тебя не спасет. Не ожидал от тебя такое избитой фразы. – Третья камера тоже оказалась на своем месте. Саймон отступил назад и хлопнул в ладоши. – Итак, камеры стоят. Теперь осталась небольшая проверка звука.

- Проверка звука?

- Да. В конце концов, ты должна кричать.

Кричи, сколько хочешь. Софи встряхнулась:

- Можешь выбросить это из головы.

Он неодобрительно щелкнул языком:

- Это слова. Ты будешь кричать. Или я использую топор.

- Ну и что? Я же все равно умру. И не подумаю доставлять тебе удовольствие.

- По-моему, Уоррен говорил что-то подобное. О нет, Билл. Высокий, злой Билл с черным поясом. Он считал себя таким крутым. Но, в конце концов, и он рыдал, как ребенок. И кричал. Еще как. - Он подошел к ней и коснулся ее волос, заплетенных в корону еще с экскурсии. - У тебя красивые волосы. И я рад, что ты их заплела. Страшно жалко их отрезать. – Он хмыкнул себе под нос. - Хотя глупо думать о стрижке волос, если я все-таки собираюсь обрезать что-то совсем другое. - Он провел пальцем по ее горлу. - Прямо здесь, я думаю.

От паники Софи практически не дышала. У нее осталось совсем мало времени. Вито, где же ты? Она невольно пыталась отклониться от его пальцев.

- Билл это кто? Тот, которого ты выпотрошил?

А Саймон явно ошарашен.

- Смотрите-ка. Ты знаешь больше, чем я думал. Я не ожидал, что твой дружок полицейский расскажет тебе так много.

- Ему это делать было совсем не обязательно. Я была там, когда их выкопали. Ты отрубил руку Грегу Сандерсу.

- И ногу. Он – вор, поэтому заслужил. Он хотел совершить кражу в моей церкви. Ты же сама нам все объяснила.

Ее желудок скрутило от ужаса. Он применял ее слова, ее уроки, чтобы жестоко убивать.

- Ты больной. Отвратительный, больной маньяк.

Глаза его потемнели.

- Я предоставил тебе определенные свободы, потому что ты забавная, Софи Йоханнсен. Но хватит. Если ты попытаешься вывести меня из равновесия, то остерегайся. Гнев только делает меня более сосредоточенным. - Он схватил ее за руку и оттащил от стола.

Софи ударилась бедром о бетон и вздрогнула. Грег Сандерс. Он отрубил ему руку... и ногу. Потому что тот что-то украл. Из церкви Саймона. Но она такого не говорила. Он слушал в пол уха и совершил ошибку. Гнев не делал его более сосредоточенным. Он совершал ошибки. И этим ей необходимо воспользоваться. Он тащил ее за руку по полу, она вырывалась, но он схватил ее за косы и ударил головой об пол. У нее аж искры из глаз посыпались.

- Даже не пытайся.

Софи перекатилась на спину и, прищурившись, посмотрела на него. С этого положения он казался просто огромным. Руки уперты в бока, лицо безучастное. Его фигура возвышалась над ней. Но дыхание у него тяжелое, и крылья носа подрагивали.

- Знаешь, а ты сглупил с Грегом, – прохрипела она. – Отрубленная нога к церкви не имеет никакого отношения. Только рука. Ты взбесился, что он что-то там украл, и все напутал.

- Ничего я не напутал. – Он схватил ее за ворот платья и душил до тех пор, пока бархат не впился в горло. У нее опять все поплыло перед глазами, но она приложила последнее усилие, чтобы вырваться. Потом, внезапно, он отпустил ее, и она с трудом перевела дыхание.

- Ты дерьмо, - рявкнула она и закашлялась. – Можешь убить меня, но для своей проклятой игры не получишь ничего.

Саймон схватил обеими руками лиф ее платья и без усилий поднял ее на ноги, потом подтянул еще выше, пока она не посмотрела ему прямо в глаза.

- Ты мне предоставишь все, что я захочу. Даже если для этого мне придется прибить тебя гвоздями. Ты поняла?

Софи плюнула ему в лицо, и оно исказилось от гнева. Он сжал кулак, замахнулся. Софи застыла в ожидании удара. Но его не последовало.

- У тебя прелестное личико. Не хочу его портить. – Он утерся рукавом и опустил Софи на пол.

- Что такое с тобой приключилось? – глумилась Софи. – Не в состоянии справиться с парой ушибов? Не получится правильно их нарисовать? Это разочаровывает? Всегда только копировать и никогда не создавать ничего своего? - Она сглотнула и снова подняла подбородок. - Саймон.

Его челюсть напряглась, глаза превратились в узкие щелочки, и он снова сбил Софи с ног.

- Что ты знаешь?

- Все, - ответила она, кусая губы. - Я знаю все. И полиция тоже. Давай, убей меня, если хочешь, но они тебя достанут. А потом они упекут тебя за решетку, там ты сможешь рисовать своих уродцев, не пряча их под кроватью.

Один мускул на его лице начал дергаться.

- Где они?

Софи только улыбнулась.

- Где кто?

Он встряхнул Софи так сильно, что она клацнула зубами.

- Дэниел и Сюзанна. Где они?

- Ищут тебя. Так же, как и Вито Чиккотелли. И он не остановится, пока не найдет тебя. - Она рассмеялась ему в лицо. - Неужели ты думал, что никто ничего не узнает? Ты действительно думал, что никто не сможет тебя выследить?

- Никто меня не выследит. - Он поднял ее повыше, и она отвернулась, вызвав у него улыбку. - И тебя тоже.

Гнев вселил в нее мужество.

- Ты ошибаешься. Они тебя достанут. Из-за криков тех людей, которых ты убил и закопал. Только ты оказался слишком самонадеянным. Вито Чиккотелли тебя найдет.

- Тогда я убью и его. – Он вновь заставил ее стать на колени. – Но сначала твоя очередь.

 Воскресенье, 21 января, 7 часов 45 минут

Сельма Крейн проживала в ухоженном доме в викторианском стиле, пока Саймон не зарыл ее рядом с Клэр Рейнольдс. Вито с оружием на изготовку прокрался к, примыкавшему к дому, гаражу и заглянул в окно. Он кивнул Лиз и Нику, которые стояли за патрульной машиной в самом начале подъездной дорожки.

Позади Лиз и Ника ждал спецназ, готовый по приказу Вито штурмовать дом. Вито вернулся к ним.

- В гараже стоит белый фургон. Внутри не видно никакого движения.

Командир штурмовой группы выступил вперед:

- Нам заходить?

- Я бы хотел его удивить. Подождите еще.

Подъехала машина. Джен сидела за рулем, рядом Дэниел Вартанян, Сюзанна - на заднем сиденье. Они вышли, оставили двери машины открытыми и тихонько приблизились.

- Он внутри? - спросил Дэниел.

- Думаю, да, - отозвался Вито. - Есть черный ход на кухню. Окна, выходящие на задний двор, заколочены и загерметизированы черным брезентом.

- Макфейн рассказала нам, что он похитил вашего консультанта. Позвольте мне войти.

- Нет. - Вито яростно покачал головой. – Ни под каким видом. Я не хочу рисковать всей операцией только потому, что у вас проснулась совесть из-за того, что вы не донесли на Саймона десять лет назад.

Дэниел стиснул зубы.

- Вероятно, мне следовало выражаться точнее, - произнес он. – Меня обучали вести переговоры, и в спецоперациях я тоже участвовал. Я знаю, что делаю.