– Расскажи мне ещё, Зверушка. Что ты ещё хотел?

Когда мои пальцы скользнули вокруг корня его члена, едва касаясь его, он выдохнул следующую фантазию, готовый рассказать мне все, чтобы получить прикосновение, которого он жаждал.

– Я хочу сосать твой член. Я хочу почувствовать, как он скользит у меня во рту и глубоко в горле.

– Хороший мальчик.

Взяв его толстый, идеально вылепленный член в руку, я обернул пальцы вокруг его длины и начал медленно его гладить, пока он дрожал.

– Да... Сэр... да...Ооох... – его слова превратились в стоны и вздохи удовольствия, пока моя ладонь ласкала головку его члена.

– Ты когда-нибудь сосал член и чувствовал, как он скользит в твоём рте? – жёстко лаская его, я наблюдал, как его голова откинулась назад, и он застонал протяжно и глубокого. Грубо его гладя, я наслаждался честными ответами.

– Нет, она никому не позволяла войти в меня подобным образом. Им было разрешено лишь прикасаться ко мне и отсасывать мне, – что-то в том, как он выдохнул эти слова, заставило меня задуматься.

– Но всё же она входила в тебя, так? Это было лишь для неё. Засовывание чего-то длинного и толстого в твою тугую дырочку... Готов поспорить, что тебе это понравилось, так ведь, Зверушка?

Я не против быть боттомом, но игрушки мне не доставляют удовольствия, по крайней мере, не так.

– Даааааа.... – он протяжно выдохнул слово и почти умолял о большем, так как моя рука замедлилась.

Улыбнувшись, я издал одобрительный звук, и начал двигать ей быстрее. Но всё равно не так быстро, как он бы хотел.

– Хороший мальчик. Расскажи мне ещё. Я знаю, что в твоей голове крутятся и другие пошлые вещи. О чём ты ещё фантазируешь?

Дрожь пробежала по его телу, и, кажется, ему было тяжело думать, но вместо того, чтобы отпустить его член, я подтолкнул его словами. У меня не было никакого желания отпускать моего мальчика.

– Скажи мне, чего ты ещё хочешь. Ты мечтал о подчинении и ощущении болезненного удовольствия, которое только твой Дом может дать тебе. Ну же, не заставляй меня наказывать тебя, непослушный мальчик. Я хочу иметь повод наградить тебя этой ночью. Хотя всё же в другое время я буду развлекаться, наказывая тебя.

Что бы он ни собирался сказать, оно затерялось в его стонах. Как же чертовски идеально.

– Тебе нравится знать, что тебя будут мучить и наказывать лишь потому, что мне так хочется, так ведь? Какой ненасытный саб.

В конце концов, ему удалось выдавить из себя слова, которые были наполнены отчаянием и потребностью, но также и честностью, которая разбила мои оставшиеся сомнения.

– Я хочу сосать твой член, и научиться доставлять тебе удовольствие, и хочу, чтобы ты жёстко меня трахнул и заставил кончить.

Он сбивчиво говорил о том, как невероятно будет это ощутить, и как сильно он хочет узнать, на что это похоже... каково будет ощутить МЕНЯ в НЁМ.

Я не собирался полностью сбрасывать со счетов идею об игрушках; мне понравилась картинка в моей голове, где его плоть сжимается вокруг длинной, твёрдой пробки, или растягивается, пока он медленно трахает себя дилдо. Хоть у Риза и не было Дома или серьёзных отношений с парнем, но нет никаких сомнений в том, что он знает, чего хочет.

А я хочу дать ему это.

Усилив хватку на его члене, я ускорил движение, и подтолкнул его ближе к краю, удерживая его там, наблюдая, как наслаждение давит на него.

– Ты хочешь сосать мой член и научиться доставлять мне удовольствие... научиться радовать своего Дома, своего хозяина? Дай мне услышать, как ты это скажешь. И тогда я дам тебе кончить. Дай мне услышать, чего ты хочешь... поддайся мне, мой жаждущий мальчик.

Его тело сжалось и напряглось, и он выкрикнул, почти взорвавшись, но едва сумев сдержаться. – Пожалуйста...да...Хозяин...да...твой...пожалуйста... – остальные слова вышли бессвязным беспорядком, который был не тихими предложениями, но мольбами о большем и о том, чтобы быть взятым... использованным...

Он был невероятным. Прекрасным. И я бы всё это пропустил, так как был слишком нахрен пересравшим, чтобы открыться и задать простой вопрос. НИКОГДА БОЛЬШЕ,

– Кончай.

Ещё один жёсткий рывок на его члене, и мой сексуальный саб взорвался – грубая ласка и слишком сильное желание, как только он получил разрешение. Когда волны чувственности и страсти захлестнули его, он ухватился за мою руку, крепко её держа.

– Вот так, мой прекрасный мальчик, покажи мне, как тебе хорошо.

Когда исчезли последние следы удовольствия, я ослабил хватку, и просто дразнил его член, наслаждаясь тем, как он дёргается от ощущений, когда их почти слишком много. Он лежал прямо в моих объятиях, довольный и расслабленный, без паники и без страха.

Мой уверенный, решительный, сексуальный сабмиссив.

МОЙ.