— Да, мы были близки и часто вместе проводили время. То, что произошло с ней, очень подкосило меня.

После моих слов его поведение резко меняется. Он стискивает челюсти и сквозь зубы спрашивает:

— Тогда как вы объясните мне тот факт, что стали адвокатом ее убийцы?

— Человек считается невиновным до тех пор, пока его вина не будет доказана. Моя работа — найти настоящего убийцу, и поверьте, я найду.

— Мы уже нашли его. Дело закрыто. Это Престон Бэбкок. Все улики на месте преступления указывают на него. Позвольте нам отправить этого человека в тюрьму, и он сгниет в аду, а потом отправится в вечный ад.

— Что вы подразумеваете под словом «нам»? Откуда вам известно про улики? Общественности ничего нельзя показывать до суда.

Он садится и смотрит прямо на меня.

— Я из Особого Отдела Полиции. Это я прибыл на место преступления по вашему звонку. Я услышал ваш вызов по рации и примчался туда как можно быстрее. Я видел там все, что должен был увидеть, и хочу признаться, что на данный момент вы вызываете во мне только отвращение. Не могу поверить, что вы защищаете убийцу своей лучшей подруги.

О, боже мой, точно. Это тот мужчина, который подловил нас в день, когда квартиру Бекки взломали. Почему же она не представила меня своему брату? Потому что он коп?

Я поднимаюсь и перехожу на другую сторону стола, и в то же время задаюсь вопросом, как же его переубедить.

— Бесспорно. Бекка была моей лучшей подругой, и я больше всего на свете хочу найти ее убийцу. И единственное, что я знаю на сто процентов — Престон Бэбкок невиновен. Кто-то хочет подставить его, и я клянусь Вам, я найду этого человека.

Николас поднимается и встает передо мной. Пристально смотрит в глаза:

— Как вы можете утверждать такое? Это Бэбкок.

— Клянусь, это не он. У Престона железное алиби.

— И что же это за железное алиби, что вы клянетесь за него? Отпечатки его пальцев были найдены с каплями крови Бекки на ее двери, и даже анализы спермы положительные. Он. Убил. Мою. Сестру.

Я кладу ладони на грудь Николаса, чтобы успокоить его.

— Я видела улики. Знаю, как дико это звучит, но клянусь, он не убивал.

— Тогда что это за алиби?

— Это адвокатская тайна. Не могу Вам сказать.

— Чушь собачья! — Он отходит к окну и смотрит на улицу, как будто хочет добавить еще что-то.

Николас смотрит в пол и трет глаза, а потом тихо спрашивает:

— Что вы знали о… хм, увлечениях моей сестры?

Вот черт, мне не нравится, куда он клонит. Включаю дуру.

— Что вы имеете в виду под «увлечениями»?

— Я не хочу верить, что это правда. Она воспитывалась в лучших условиях. Она знает, что секс происходит только между мужем и женой.

Мой пульс учащается. Откуда он узнал?

Николас замолкает, а потом смотрит на меня самым печальным взглядом.

— Я слышал такую версию. Я отбросил эту идею, и другим офицерам сказал, что это ложь. Хотел сначала сам убедиться. Не могу поверить.

— О чем вы? Введите меня в курс дела. Я не понимаю, что вы хотите сказать.

— Она была членом того секс-клуба.

Вот черт!

— Ого, хм… что вы имеете в виду, говоря «того»? — пытаюсь изобразить полнейший шок и надеюсь, он мне поверит.

— Я тоже не хотел этому верить. Но Бэбкок сам мне это сказал. А мне нужно было доказать ему обратное. Я остановил его сегодня утром на пробежке. — Николас смотрит в окно и потом продолжает: — И он не только подтвердил про клуб, но еще добавил, что Бекка помогала ему начать дело.

На кой черт Престону захотелось ему все рассказать? Он в своем уме? Я молчу и думаю, как бы Николаса сбить с пути, чтобы самой найти путь отступления.

Брат Бекки поворачивается и просит:

— Пожалуйста, скажите, что вы не знали о клубе и не были его членом.

«Отрицай. Отрицай даже под страхом смерти», — единственная мысль, которая проносится в моей голове.

— Нет, я не имела никакого понятия, что она была… эм… членом… эм… секс-клуба. — И тут мне пришла идея: — Это может помочь нашему расследованию. Как вы выяснили про этот клуб? Где он находится? Можно мне список членов клуба? Может, убийца среди них?

Он слегка качает головой:

— Я не знаю, кто члены клуба, но знаю, что он существует. Он находится за его павильоном. Этот сумасшедший ублюдок думал, что все останется в секрете.

— Ладно. А как вы выяснили это?

— Я знал, что моя сестра была чем-то увлечена. Один офицер увидел фотографию Бекки на моем столе и рассказал, что развлекался с ней в одном клубе, не забыв про горячие и жесткие подробности их совместного времяпровождения. До тех пор, пока не узнал, что это моя сестра. Я бы избил его в тот день. Как он мог говорить такие вещи про мою сестренку?

Я подхожу ближе, стараясь успокоить Николаса, и чтобы он продолжил свой рассказ.

— Он сказал, что это было несколько месяцев назад, а потом он увидел ее в другом клубе, который он посещает. И однажды ночью я выследил ее.

От страха мою грудь сдавливает, и я стараюсь глубже дышать, чтобы Николас не почувствовал моей паники.

— Я видел, как она шла по темной аллее, а потом увидел других людей. И все они прождали несколько часов. Потом ушли. Со стороны не заметишь это место. Многие люди и не знают о нем. На следующий день я пришел туда, чтобы осмотреть все в дневное время. Обычная дверь склада. Меня стошнило. Не могу представить, что происходило за этой дверью. И даже не хочу знать.

Пытаюсь его опять успокоить, поглаживая по груди. И в то же время хочу выведать всю информацию.

— Когда вы видели ее, она была одна?

— Да, сначала одна.

Боже, спасибо! Для нас непривычно было приходить порознь, но иногда я приходила в клуб прямо с работы. Но потом до меня доходит:

— Сначала?

— Да, она пришла в субботу. Опять одна. Я приходил туда каждую ночь, но никого не было до среды. Она шла в клуб в обнимку с Престоном. Они зашли внутрь, и я стал ждать. Но никто больше не приходил. Только эти двое. Их не было больше двух часов, а потом они разошлись в разные стороны.

Нифига себе! Что за черт! Почему они оказались вдвоем в день закрытия? Престон сказал, что не спал больше ни с кем. Только со мной. Или он врет? Что еще он скрывает?

Николас поворачивается ко мне, в его глазах слезы.

— Я хотел поговорить с ней. Хотел только выяснить. А теперь я не смогу.

Я крепко обнимаю его, а брат Бекки плачет над своей убитой младшей сестренкой.