– Вы не можете этого сделать, – прорычал Филипп. Его самообладание дало трещину, маска равнодушия рассыпалась. – Он – ублюдок, и какой-то ерунды недостаточно, чтобы доказать обратное.

Леди Нибли проигнорировала его, будто это была истерика малыша.

– Все за восстановление Теодора Фитцчарлза III в качестве законного короля Талании?

Медленно руки поднялись по комнате. Тео отметил, что трое – Холлис Ванн, Дойл Бакадж и Янси Попов – колебались, прежде чем поднять руки. Они не хотели, чтобы он вернулся, но, поскольку четверо уже проголосовали «за», то они не хотели привлекать к себе внимание.

Вами тремя займемся позже.

Леди Нибли кивнула.

– С возвращением, ваше высочество.

– Благодарю, леди Нибли. – Все закончилось.

Он выиграл.

Тео повернулся взглянуть на Галена и Мэг, но остановился при виде Филиппа, пятившегося к двери.

– Куда вы, дядя?

– Сукин сын. – Он выдернул пистолет из кобуры Исаака и наставил его на Тео. – Ты не сможешь получить трон, если умрешь.

Филипп не ожидал появления Галена.

Тот схватил его руку, держащую пистолет, и потянул Филиппа на землю, когда тот сделал два выстрела, а затем Гален нанес сокрушительный удар в челюсть старика, отправив его на пол.

Все закончилось в считанные секунды.

Он вернул пистолет Исааку.

– В следующий раз, когда кто-то проведет тебя так, как сейчас, я лично надерну тебе задницу.

Исаак побледнел.

– Принято к сведению.

Тео глубоко вздохнул и снова повернулся к знати, все наблюдали с разной степенью удивления и тревоги.

– Если вы не возражаете, я останусь во дворце ненадолго, прежде чем уеду по своим делам, хочу сделать объявление, как только разберусь с этим вопросом.

И снова леди Нибли высказалась за всех. Она подошла и погладила его по щеке.

– Ты хороший мальчик, Теодор. – Она без промедления перешагнула через лежащее тело Филиппа и вышла из комнаты.

Остальные медленно последовали за ней. Лорд Хаксли похлопал Тео по плечу.

– Искренне рад, что вы вернулись, ваше высочество.

– Благодарю.

Комната опустела, остались только они, еще Исаак с Филиппом. Тео посмотрел на дядю. Больше всего ему хотелось избавиться от этого человека навсегда, но это оттолкнет людей, а он не может позволить себе рассердить их.

– Исаак, арестуй моего дядю. Обвинение в государственной измене, пока мы будем проводить официальное расследование событий, связанных со смертью моего отца, и всего, что произошло с тех пор. – Возможно, Филипп слишком хорошо скрыл свои следы, но они, так или иначе, выяснят все в ходе расследования. Если его дядя будет признан виновным в государственной измене в ходе официального расследования, ни один из его союзников не встанет на его сторону. Это был единственный способ не допустить, чтобы Филипп стал мучеником.

Он ждал, пока Исаак поднимет Филиппа на ноги.

– Как только он окажется за решеткой, отправьте команду за Дорианом Микосом. – С отцом Галена будут обращаться так же, как и с Филиппом – официальное расследование, за которым последует суд. Это фактически вырвало бы их судьбы из рук Тео и, что более важно, из рук Галена.

Исаак кивнул.

– Да, ваше высочество. Я лично проконтролирую. – Он вытащил Филиппа из комнаты и тихо закрыл за собой дверь.

Тео подошел к ней и запер, наконец, уделив Галену и Мэг все свое внимание. На лице Галена застыло загадочное выражение, но в его темных глазах светилось облегчение. Мэг улыбнулась так ярко, чтобы могла ослепить его. Она бросилась в его объятия.

– У тебя получилось.

– У нас получилось.

– Ты был изумителен. – Она поцеловала его в челюсть, в подбородок, в губы. И резко покинула его объятия, прежде чем он смог полностью насладиться этими ощущением. Мэг заправила прядь волос за ухо. – Поздравляю, Тео. Правда.

Она думала, что он сейчас ее отвергнет и отправит обратно в Нью-Йорк. Укрепит бастионы, которые пытался установить между ними.

Твою мать. И что теперь.

Тео подошел к Галену и обхватил за шею, притягивая к себе для поцелуя. Он сказал своему лучшему другу зубами и языком то, что уже сказал словами. Я люблю вас. Я сожалею. Но последнее нужно было озвучить. Тео отстранился.

– Я не должен был вас отсылать.

– Что, правда? – Гален натянуто улыбнулся ему. – Поздравляю, ваше высочество.

– Не пори чушь. – Он подошел к ближайшему стулу и упал на него. Они стояли рядом, хотя он сомневался в подлинности этого желания. Чистый магнетизм, сближающий их как близостью, так и химией. Он тоже почувствовал притяжение, бабочки в животе, требующие, чтобы он подошел к ним, коснулся их, прижал их к себе и отпраздновал эту победу.

Еще нет.

Тео раздумывал над тем, как поднять этот вопрос, но решил, что, кроме честности, между ними больше ничего не должно быть. Никаких добрых намерений. Никакой самоуверенной чуши. Только правда.

– Я хочу, чтобы вы остались. Оба.

Гален скрестил руки на груди.

– Мы говорили об этом. Несколько раз.

– Да, знаю. Времена меняются. – Он наклонился вперед. – Принцесса, у тебя еще один год учебы, и я никогда не попрошу тебя им пожертвовать, но ты вернешься в Нью-Йорк как минимум через одиннадцать месяцев. Оставайся с нами. Попробуем работать сообща. Знаю, что получится, но понадобится время, чтобы разобраться со всеми проблемами.

Ее разрывали на части страх и надежда, карие глаза стали слишком большими на ее маленьком лице.

– Что будет, когда эти одиннадцать месяцев пройдут?

– Тебе решать. Вернешься в Нью-Йорк и получишь степень. Будешь приезжать к нам на каникулах или мы приедем к тебе. Или закончишь год удаленно. Как ты захочешь.

Гален решил вмешаться.

– Ты должен жениться, Тео. Это часть представления.

Что ж, и на это у него был ответ.

– Если ты согласишься остаться, быть со мной, тебе дадут звание консорта. Вам обоим.

Мэг моргнула.

– Что?

Тео невольно улыбнулся, увидев замешательство на их лицах.

– В наших законах есть старая статья – такая старая, что я совершенно забыл о ней, пока Исаак не напомнил. Талания всегда считалась маленькой страной, и по мере того, как власть вокруг нас росла и падала, один из моих прапрапрадедов решил, что, если ему придется жениться на иностранной принцессе, чтобы спасти страну, он это сделает, но не разделит полную власть с ней. Поэтому он назвал ее королевой-консорт. Это звание ставило ее выше благородных семей, но ниже его положения. Их дети, конечно же, были законнорожденными.

– Потрясающе.

– Это было в другом веке. – Он пожал плечами. – Лишь два монарха за всю таланийскую историю использовали эту статью, поэтому она малоизвестна. Причина, по которой я поднимаю этот вопрос сейчас, заключается в том, что у монарха нет ограничений на количество консортов.

Гален смотрел в сторону, словно отстранившись.

– Но это доставит еще больше проблем. Триады – неприемлемое явление ни здесь, ни на мировой арене.

– Вместе мы сможем справиться с любыми проблемами. – Тео поднялся и подошел к ним. Взяв их за руки, он замер. Черт возьми, они должны сами решить, но твою мать. Он хотел, чтобы они сделали этот шаг, встали на путь их совместного счастья.

Он чертовски хотел их.

– Будет нелегко. Неожиданные преграды, все станет таким запутанным, но люди привыкнут к мысли, что их король влюблен в двух. Вы стоите борьбы. И даже больше. Я люблю вас. Обоих. – Пытаясь усмирить бьющееся сердце, он перевел дыхание. Но с таким же успехом он мог попытаться сдержать толпу. – Но если ты не хочешь узаконить отношения, связав свою жизнь с королевской семьей, я не буду винить тебя за это. Если ты захочешь воспользоваться этими месяцами, чтобы подумать и прийти к правильному решению, так и будет – у нас все получится.

– Это значит держать все в секрете, – сказал Гален.

– Да.

– Нет, – возразила Мэг. – Никаких секретов. Если мы сделаем это… – Она вздрогнула и подняла подбородок. – Я хочу тебя, Тео. И тебя, Гален. Я не могу притворяться, что буду грациозно и непринужденно решать каждую возникающую проблему, но готова сражаться за вас – за нас. – Она неуверенно улыбнулась ему, а затем повернулась к Галену. – Что ты думаешь?

– Это может быть ошибкой.

Мэг закатила глаза.

– Черт возьми, это не может быть ошибкой. Даже если взорвется под самым нашим носом – буквально или нет. Речь ведь не об этом. Готов ли ты бороться за то, что хочешь – за то, что любишь.

Сражайся за нас, Гален.

Гален посмотрел на них обоих.

– Это то, чего вы хотите – чего действительно желаете?

– Да, – ответил Тео.

Мэг потребовалось чуть больше времени.

– Я никогда не предполагала, что будет так, но... я не хочу стереть все только потому, что это было не запланировано. У нас все получится. Знаю, что мы сможем.

Наконец Гален кивнул.

– Тогда я в деле.

Тео привлек Галена, еще раз поцеловав его, а затем и Мэг.

– Нам нужно переодеться и связаться со СМИ. – Он схватил Мэг за руку и потащил за собой к двери, затем дальше по коридору к частным жилым помещениям.

Они согласились.

Он едва ли осмеливался надеяться на такой конец, и теперь он не собирался откладывать все в долгий ящик, нужно довести дело до конца.

На то, чтобы переодеться и подобрать для Мэг одежду, подходящую для пресс-конференции, потребовался час. Проведя столько времени вдали от дома, было странно снова оказаться в этом месте. Он огляделся, повсюду его окружали вещи отца. Влияние матери стало меньше, со временем еще больше истончаясь, но не исчезая вовсе.

Нет больше времени ждать.

Тео направился в пресс-центр. Остановившись у двери, он повернулся посмотреть на Мэг и Галена. Гален был как никогда красив в одном из своих многочисленных черных костюмов, хоть и завязал галстук как ему больше всего нравилось. Мэг выглядела очаровательно в темно-сером платье, скромном, но в то же время манящим сорвать его зубами с ее прекрасного тела.

– Вы потрясающе выглядите.

– Спасибо. – Румянец окрасил щеки Мэг, выглядевшей немного изнуренной навалившимися событиями, она вошла сквозь открытые двери. Тихий гул с другой стороны был единственным признаком надвигающейся бури.