Я думала, что спряталась от этого переживания, но однажды вечером, когда Хантер был на репетиции «Стейнерс», а все остальные, казалось, были заняты, Дара похлопала меня по плечу.

— Ты в порядке? — спросила она, окинув меня серьезным взглядом своих темных глаз из-под прямо остриженной челки. Она была богиней, и мне бы хотелось иметь ее скулы. Не удивительно, что Мейс лишился дара речи, когда впервые увидел ее.

— Да, а что? — переспросила я, пытаясь отвлечь внимание. Она положила руку на мое плечо, направляя меня в столовую и подталкивая к одному из стульев.

— Я просто переживаю за тебя. Последние несколько недель ты кажешься такой тихой.

Мне хотелось пнуть себя. Надо полагать, я скрывалась не так хорошо, как думала.

— Я в порядке, — ответила я в еще одной попытке отделаться от нее.

Дара просто скривилась, что говорило о том, что она мне не поверила.

— Ты же знаешь, что можешь говорить со мной о чем угодно. Обо всем.

Я знала это. Она, Рене и Джос были мне как родные сестры. Я никогда не расскажу об этом Тони, но это так. Не сестры по крови, а сестры по велению сердца.

— Знаю, — вздохнула я. Я ссутулилась сидя за столом. — Я не знаю, смогу ли сделать это, — пробормотала я, не глядя на нее.

— Сделать что? — Ее голос был мягким и успокаивающим. Было что-то в Даре, что успокаивало. Она была крепкой рукой, невозмутимой опорой нашей маленькой семьи. Стойкой. Надежной. Непоколебимой.

— Все. Занятия сводят с ума, и Хантер хочет пожениться как можно скорее, а работа в кризисном центре труднее, чем я думала, и у меня такое ощущение, словно я во всем потерплю неудачу. — Слова вылетали поспешно, будто выстроились и ждали на протяжении веков, когда я выскажу их.

Дара рассмеялась.

— Хорошо, спасибо, — сказала я, собираясь встать, но она схватила меня за руку, чтобы остановить.

— Я не смеялась над тобой. Клянусь. Я смеялась, потому что никто из нас понятия не имеет, что мы делаем. Мы все чувствуем себя так, словно потерпели неудачу. — Я бросила на нее взгляд. Мне было трудно поверить, что Дара когда-либо сталкивалась с проблемой, которую не могла решить. Она держала в руках себя, Мейса и всех нас. Дара была чертовым клеем.

— Ух, да, — я произнесла это таким тоном, который говорил ей, что я настроена скептически.

Она покачала головой и откинула челку, упавшую на глаза.

— Знаю, кажется, что я все держу под контролем, но на самом деле это не так. Накануне я не выдержала и заплакала посреди Юнион.

Я уставилась на нее, потому что не имела понятия об этом.

— Почему?

Она издала смешок и взмахнула рукой.

— Честно? Думаю, я просто очень устала, и у меня было слишком много домашних заданий, и я поняла, что на моем банковском счете практически нет денег, а потом получила мейл обо всех заданиях, что пропустила, и этого всего было слишком много. Я слетела с катушек. Прямо посреди пиццерии. К счастью, Мейс был со мной, вывел меня на улицу и помог успокоиться, но это все еще было слишком неловко. Он заставил меня прогулять занятия, пойти домой и поспать с ним. Ну, мы пытались поспать, — она слегка подмигнула. Дара была более сдержанной насчет своей сексуальной жизни, нежели Рене, но вам не нужно было видеть их в спальне, чтобы понять, как Мейс и Дара были поглощены друг другом при любой возможности.

— Вау, — произнесла я. — Просто... вау, — я села обратно на свой стул абсолютно пораженная.

— Итак. Ты не единственная, кто не может справиться со своим дерьмом.

Я фыркнула. Дара не часто ругалась, так что, когда она это делала, это было довольно забавно.

— Думаю, благодаря этому я чувствую себя лучше, — сказала я.

— Видишь? Мы все запутались. Каждый из нас. Никто не знает, что мы делаем в данный момент, и делаем ли мы то, что для нас лучше всего, — она сжала мою руку, и я обняла ее.

— Спасибо, Дара. Это много значит. В любое время, когда захочешь поплакать, дай мне знать, — я шмыгнула носом и вытерла глаза. Осознание того, что вокруг меня были люди, готовые на все, чтобы убедиться, что я счастлива, было лучшим чувством.

— Я люблю тебя, — сказала я. Она чмокнула меня в щеку.

— Я тоже люблю тебя, куколка.

* * *

После беседы с Дарой я заметила, что Мейс смотрит на меня гораздо дольше. Я поймала его на том, что он изучающе поглядывает на меня, как будто пытается проникнуть в мой мозг. Я наконец-то спросила его об этом два дня спустя после разговора с Дарой.

— Эй, Мейс, мы можем поговорить? — любезно попросила я, указывая на дверь в подвал. Мне показалось, что в окружении всех его тренажеров ему было бы комфортнее.

— Хм, итак, что такое? — спросил он, скрестив свои огромные руки. Он был примерно в два раза больше меня. Но могу сказать, что он нервничал. Ха.

— Просто хотела спросить, почему ты наблюдаешь за мной как ястреб, и связано ли это как-то с моим женихом или может твоя девушка попросила присмотреть за мной? — сказала я. Его глаза в ужасе расширились, и он поднял руки вверх, как если бы я собиралась напасть на него.

— Эй, притормози, Тей. Я просто вел себя как старший брат. Знаешь, присматривал за моей будущей сестренкой. — Я ни на секунду не поверила в это.

— Ага, конечно, — бросила я. Теперь был мой черед скрещивать руки.

Он сдался через две секунды.

— Ладно, хорошо. Дара рассказала мне, что у тебя тяжелые времена, и я присматривал за тобой. Но я бы в любом случае сделал это. Потому что люблю тебя. Ты же знаешь это, верно? Даже если вы с Хантером еще не поженились, я уже считаю тебя своей сестрой. — Вот, черт. Теперь я снова замерла.

— Проклятье, Мейс, — произнесла я, вытирая глаза.

— Оу, черт, не плачь, — он обхватил меня своими огромными руками, но недостаточно сильно притягивая к своей груди, как если бы это было объятие.

— Я не собирался доводить тебя до слез. Наоборот, я надеялся, что ты почувствуешь себя лучше. Дара захочет моей смерти.

Я рассмеялась, шмыгая носом.

— Все в порядке. Сейчас я просто слишком эмоциональна, — я вытерла глаза рукавом.

Мейс погладил меня по волосам.

— Так что, да. Я здесь ради тебя. Ладно? — Его лицо немного покраснело, и потом он отстранился от меня.

— Ты такой, дурачок, — сказала я.

— Кто бы говорил, — ответил он с ухмылкой.

* * *

— Мел, у тебя есть минутка? — спросила я в следующий раз, когда оказалась в центре. Я хотела убедиться, что подойду к ней, когда она не будет слишком занята, и этот вечер был относительно спокойным.

Она отвела взгляд от своего компьютера и сдвинула очки на нос. Ее вьющиеся волосы были все еще завязаны в конский хвост, который все больше спутывался в течение вечера, но прямо сейчас был ровным.

— Конечно, что я могу для тебя сделать? — она отодвинула какие-то бумаги и папки в сторону, а затем указала на один из стульев перед своим столом.

— Да, я просто... — я скрестила пальцы и собрала все свое мужество. — В последнее время мне было тяжело. Когда я возвращаюсь домой и все такое. Когда я слышу рассказы этих людей, которым причинили вред, и которые оказались в ужасных ситуациях, мне тяжело отключиться, вернувшись к своей обычной жизни. Я не могу перестать думать о них и о том, что еще я должна сделать или могла бы сделать. — На этом я останавливаю себя, чтобы не начать болтать без умолку.

Мел откинулась на спинку стула и улыбнулась.

— Ты так сильно напоминаешь мне меня, когда я была в твоем возрасте. — Это было не так давно, Мел за тридцать или около сорока. — Я точно знаю, через что ты проходишь. Но если ты хочешь продолжать заниматься этой работой, ты должна понять, как отключиться, когда выходишь за дверь. Иначе все в твоей жизни будет угасать. Я знаю, что это тяжело. То, что мы делаем, это не для всех, и многие люди перегорают за несколько лет, — она наклонилась вперед и оперлась руками на стол.

— Я здесь, если тебе нужно поговорить, и, если тебе нужно сократить часы работы на телефоне, чтобы ты могла позаботиться о себе, это совершенно нормально. И если ты решишь, что не можешь принимать звонки, это тоже хорошо. Есть много других вещей, которыми здесь можно заниматься, — она обвела рукой комнату, которая была переполнена папками, шкафами и коробками с различными предметами. Она точно не была в беспорядке. Просто переполнена.

Мы обе рассмеялись.

— Ты предлагаешь мне навести порядок в твоем кабинете? — спросила я.

— А если и так, ты согласна? — спросила она.

Я пожала плечом.

— Если хорошо попросишь, — я работала с ней достаточно долго, чтобы знать, что я могу с ней шутить. Не то, что с моим начальником в библиотеке, там было больше похоже на подавляющую окружающую обстановку.

— Ну, я бы очень хотела, чтобы у меня был чистый кабинет, я не могу заставить тебя делать то, что должна сделать сама. Но если ты сделаешь мне одолжение и возьмешь эти пожертвования, чтобы отнести их в подсобное помещение, это наверняка поможет освободить здесь пространство. — Коробки были забиты одеждой, подаренной местными магазинами. Ее было немного, но каждая мелочь могла помочь.

Я почувствовала себя немного лучше. Мел похлопала меня по плечу, и мы обе взяли коробку, чтобы оттащить туда, где сортировались пожертвования. Некоторые вещи у нас были, меньше, чем хотелось бы, поэтому нам приходилось проходить все сначала.

В течение следующего часа мы с Мел убирались, болтая о том о сем. Вечер закончился тем, что я и два других волонтера работали над дизайном кампании по сбору средств. Я не общалась ни с какими жертвами, и у меня было чувство вины из-за этого, но было приятно провести вечер без ощущения, словно мое сердце вырвали из груди.

— Хороший был вечер? — спросил Хантер, когда я вернулась домой. Он был уже в постели и читал. Я скинула одежду и забралась к нему только в лифчике и трусиках. Он быстро отложил книгу в сторону.

— Да. Я обо всем поговорила с Мел. О том, как мне трудно отвечать на телефонные звонки, и остальном. Она была очень милой. Думаю, я возьму меньше часов работы по телефону, если получится. Возможно, пока не стану менее восприимчивой? Не уверена. Мне просто нужно научиться отделять работу от своей жизни, — сказала я, целуя местечко на его груди, где ощущается биение сердца.