Я резко выскальзываю из нее, чтобы стянуть трусики, игнорируя неодобрительный стон Брай. Черный шелк скользит по ее загорелым подтянутым бедрам и падает на пол. Подняв белье, я сжимаю его в кулаке и снова погружаюсь в нежное тепло. Я с силой сжимаю ее бедра, оставляя синяки и все еще сжимая в руке черный шелк, и полностью теряю контроль. Я трахаю ее так же сильно, как и ненавижу. Часть меня все еще испытывает это чувство. Я все еще до конца не осознал глубины своих чувств к Брайар, но без сомнений могу сказать, что готов убить за нее.

— Ты сейчас так красива. — Мы вспотели и задыхаемся, слившись в животном порыве страсти. — Посмотри на них, Брай. Смотри на них, когда будешь кончать на моем члене. Кто угодно может увидеть нас в любой момент. — Я кладу руки поверх ее, сжимающих перила, и кусаю за спину. — Они бы были в шоке, но, придя домой, дрочили бы, вспоминая увиденное. Уверяю тебя.

Брайар вскрикивает, пульсируя на моем пенисе, но успевает прикусить меня за руку, чтобы заглушить стоны. Я трахаю ее, пока она содрогается в оргазме, еле сдерживаясь, чтобы не кончить внутрь. Наконец-то она обессиленно наклоняется вперед, и я выхожу из нее, изливаясь в тонкую ткань ее трусиков.

Еще с минуту мы безмолвно пытаемся отдышаться и прийти в себя, после чего я поправляю ее платье и застегиваю ширинку. Брайар поворачивается ко мне, ее щеки раскраснелись, а глаза выглядят сонными. Волосы взъерошены, и маленькие кудряшки появились вдоль линии роста волос.

— Что мы творим, Ашер? — спрашивает Брай, когда на нас обрушивается реальность. Мы стали невнимательны. Просто напрашиваемся, чтобы нас увидели. Я понятия не имею, что происходит, но знаю одно — я не хочу останавливаться. Поэтому я говорю ей единственное, что считаю правильным.

— Все, что угодно, черт возьми.