ГЛАВА 12

Элиас мерил шагами деревянный пол странной комнаты, в которой их с Парисом бросили, наверняка ещё немного, и он дыру в полу протрёт. Помещение вроде называли Судебным залом. Элиас внимательно осмотрел чёрные стены, утыканные пуговицами в каретной стяжке, и подумал, что же здесь на самом деле происходит.

С момента, когда их запер этот придурок Аласдэр, Элиас, в отличие от Париса, сохранял бдительность и осознанность — однажды давным-давно ему сказали, что созерцание поможет, «когда придёт время».

Элиасу очень хотелось призвать голос из прошлого, из снов, когда всё только начиналось. Но это было непросто. Они должны были идти своим путём, следуя вере предков, заповедям их богов. И пророческим видениям, которые появлялись по милости высших.

Однако с тех пор представления Элиаса изменились. Он чувствовал… неуверенность. Видения появились после ухода Айседоры, и тогда он ощущал воодушевление. Элиас верил, что ему предназначена особая миссия, в которой заключается его жизненный путь. Эти мысли помогали справиться с расставанием. Когда же Элиас познакомился с Лео и Парисом, сны начали сбываться, и он получил своё подтверждение. Путь Элиаса, его судьба, — всё уже предопределено. Вот только он не осознавал, что ключевой фигурой, запустившей всю череду событий, была Иса.

Элиас прикрыл глаза и задумался, чем же всё закончится. Его смертью? Смертью Париса? Подобный исход наиболее вероятен. Но так быть не должно. Он сделал всё, что велено. Годами тренировался, проводил исследования и ждал. Элиас был очень терпелив, но сейчас считал, что ему рассказали не всю историю.

Какой будет награда за то, что он настроил против себя одного своего друга, что позволил схватить второго и что пытал Айседору? Смерть?

Элиас прижал пальцами веки.

«Неужели просить ответа — слишком много?»

«Нет, не много. Но, Элиас, всё не так просто. И ты это знаешь…».

Элиас открыл глаза и, пытаясь найти источник голоса, огляделся, но он был один, не считая Париса.

— О-ох… — послышался стон с чёрного ковра в центре, где растянувшись лежал Парис.

Господи. Полный провал!

Элиас не мог поверить, что всего лишь за последний час всё пошло наперекосяк. Грёбаный Лео. Наверное, вампиры его контролировали. Это единственное логическое объяснение. Возможно, ещё то, что у Элиаса не было ни единого шанса всё объяснить. Когда ситуация начала развиваться стремительно, он выглядел как полный псих.

«Если бы только меня соблаговолили предупредить, что Лео столкнётся с вампиром, который был моей целью…».

— Элиас…

Он обернулся на звук слабого голоса и увидел, как Парис пытается сесть.

— Быстро не двигайся, а то снова увидишь свой завтрак.

Парис подтянул колени к груди и, заправив длинные волосы за уши, опустил голову.

— Чувствую себя дерьмово.

— Да, знаю. Это скоро пройдёт.

В поисках ответов Парис поднял на него свои полные удивления глаза.

— Элиас, какого чёрта происходит? — Он оглядел странную комнату. — Где мы?

Элиас тоже окинул взглядом помещение уже, наверное, в сотый раз. Похоже, здесь была своего рода пыточная, но говорить об этом другу не стоило.

— Рискну предположить, что нас заключили в камеру.

Парис покосился:

— К-камеру?

Элиас подошёл к мягкой стене и прижал к ней ладонь. Как и ожидалось: кожаная и звуконепроницаемая. Или может… криконепроницаемая?

— Да. Здесь есть туалетная комната, но больше никаких дверей.

Проводя пальцами по стене, взгляд Элиаса зацепился за пуговицу. Монета Архаической Греции? Господи, только одна эта монета стоила от пяти до двадцати тысяч. Взглянув вниз, Элиас обнаружил, что монет на стене великое множество.

Кто украшает стены древними артефактами? Хвастливые ублюдки.

— Элиас? Где Лео? Кажется, я его видел, до того как… — голос Париса стих.

«До того как… что?», — наверняка подумал он.

— Видел. Но с ним кое-что случилось.

Элиас услышал, как Парис зашевелился, и, обернувшись, увидел того уже на ногах.

— Что? Что с ним случилось?

Элиас вздохнул от досады, ведь на самом деле он ничего не знал. Но что-то определённо должно было случиться. Иначе Лео не стал бы жертвовать друзьями, если бы имел другой выбор. Но судя по произошедшему выбора не было. В памяти всплыли слова друга: «Я сделал выбор. Единственно возможный. Я выбрал жизнь».

Пока их куда-то тащили два ублюдка, которые явно собирались убить Элиаса, он быстро понял, что Лео «продал» себя, выторговав взамен их жизни. Но рассматривая свисающий с потолка металлический крюк, который зловеще напоминал, что они находятся во вражеском логове, Элиас тем не менее подумал, что Лео, похоже, обманули. По текущему положению дел, вряд ли есть гарантии, что им с Парисом сохранят жизнь.

Парис чувствовал себя, будто попал в торнадо. Выжить удалось, но в голове царил хаос.

Они находились в незнакомой комнате. Элиас стоял поодаль, уставившись в потолок. Парис проследил его взгляд и ужаснулся — от увиденного даже волосы на голове зашевелились. Парис пытался разогнать туман в голове и вспомнить события до того, как попал в это чёртово место. Но в памяти то и дело всплывали две вещи. Заявление Элиаса, что женщина в его кабинете —…вампир. И Лео, появившийся из ниоткуда со своим новым парнем, а ещё слова, которые друг прошептал, глядя на Париса честными глазами: «Парис, прости. Мне очень жаль».

— Элиас, где женщина?

Элиас встретился пристальным взглядом с Парисом, который вздёрнул подбородок, отказываясь отступать.

Элиас Фонтана внушал страх. И внешность его была обманчивой. Он напоминал привлекательного интеллектуала. Тёмные волосы с серебристыми прядями на висках и интересный цвет глаз привлекали внимание. Когда люди видели очки, безупречные костюмы и узнавали о его профессии, то думали, что Элиас — педантичный учёный. Ботаник в душе, которым он и был. Но под приятной внешностью скрывался жестокий и безжалостный мужчина. Мужчина, который любил контроль. Парис с Лео поняли это, как только оказались на его первом уроке.

Парис и Лео подружились сразу: учились вместе, тусовались и развлекались в местном гей-баре на выходных. Чтобы скоротать время, они занимались ещё кое-чем: постоянно фантазировали о своём университетском профессоре. Ровно до тех пор, пока не повзрослели и не узнали его лучше. Тогда и выяснилось, что Элиасу нравились женщины. Парни, — в тайне — конечно, расстроились, ведь оба считали Элиаса очень сексуальным.

— Она не женщина. Я тебе уже говорил.

Парис сунул руки в карманы своих чёрных узких джинсов и попытался не обращать внимание на сжавшийся при словах Элиаса желудок.

— Элиас, прекрати нести чушь. Пора уже объяснить, не думаешь? Это не смешно. Дело принимает серьёзный оборот.

Элиас убрал руку со стены и направился в сторону друга. Парис невольно быстро попятился и врезался спиной в стену.

— Парис… — позвал Элиас.

— Стой на месте.

— Ты меня боишься?

Парис не мог точно ответить. Хотя… нет. Он был напуган до чёртиков.

— Ты же не давал мне повода, верно?

— Нет, думаю, не давал. Я и вправду не хотел говорить тебе вот так.

— Говорить мне о чём? — выкрикнул Парис.

Глаза Элиаса округлились, и Парис понял, что впервые повысил голос в присутствии этого мужчины.

— Хорошо, — протянул Элиас очень медленно, будто предупреждая.

Но о чём? О том, что на самом деле Элиас сумасшедший, который мучит женщин? Или том, что Элиас начал злиться? В любом случае Парис не планировал извиняться, он защищал себя.

— Ты помнишь, когда мы впервые встретились?

Парис кивнул.

— Да. Я опаздывал на занятия, мама тогда заблудилась по дороге. Мы только переехали. Я едва успел — ты чуть не захлопнул передо мной дверь.

Элиас поморщился, а Парис подумал: «С чего бы?». Конечно, нельзя сказать, что тот день был самым ярким воспоминанием, но с тех пор они прошли долгий путь. Парис стал лучшим учеником Элиаса, как и Лео, и оба преуспели на спецкурсах, чтобы получить дополнительные баллы. Теперь, повзрослев, все трое работали вместе над одной из самых необыкновенных выставок страны.

— Именно. В тот день я тоже опаздывал, потому что мы должны были встретиться. Как и ты с Лео. Все трое. Это было предопределено. Мы просто не знали.

Совершенно сбитый с толку, Парис только и смог произнести:

— А-а?

— Ночью, после нашего первого дня. Мне приснился сон о вас.

— Да ладно тебе, Элиас, — недоверчиво фыркнул Парис.

— Это правда. А за день до начала занятий женщина… хм-м, вампирша, которую ты встретил… Она со мной порвала.

Парис вытащил руки из карманов и потёр лицо.

— Ты похитил ту женщину, потому что она порвала с тобой больше десяти лет назад?

Элиас шагнул вперёд и упрямо тряхнул головой:

— Ты меня не слушаешь.

Парис оттолкнулся от стены и подошёл вплотную.

— Я слушаю. Ты сказал, что встречался с вампиршей. Я понял. И что тебе приснился сон обо мне и Лео в ночь после нашей первой встречи, потому что мы должны были встретиться. Звучит как бред, тебе не кажется?

— Кажется. Но самое плохое не это.

— Не это?

— Нет, — ответил Элиас упавшим голосом. — Всё так запуталось. Я должен был лучше тебя подготовить. Вас обоих. Это не должно было случиться до твоего дня рождения.

Парис попытался набраться терпения, которого обычно у него было с лихвой.

— Моего дня рождения?

— Да, это… ген, наверное. До твоего двадцать седьмого дня рождения он спит. Как некоторые болезни. Но он есть… и его нужно просто разбудить.

— Боже, Элиас, ты вообще о чём?

Элиас резко развернулся, и Парис сжал кулаки. Хотелось наорать и заставить рассказать правду. Слова уже были готовы сорваться с языка, как Элиас снова заговорил.

— Первым был я. Мне приснилось, что вы стоите рядом со мной в огромном зале. И, Парис, сегодня это произошло. — Он резко повернулся к другу, в глазах бушевала дикость. — Всё было не так, как в моём сне, но комната та же. Там были вы и… и…