Глава 68

Однако ничто не длилось вечно. Мы провели еще две славные, ленивые недели в замке Спидай. Мужчины каждый день спарринговались на пляже, пока мы с Юленной болтали обо всем и ни о чем особенном. Арон был верен своему слову, поэтому — когда он не спарринговался, не говорил о стратегиях и не обсуждал планы сражения войск, которых у него не было — проводил все время со мной. В один момент он был заботливым и щедрым любовником, а в другой — беспощадным и великолепным.

Я по уши влюбилась в этого здоровяка. И никогда еще не была так счастлива. Эти две недели пролетели в одно мгновение.

Но однажды утром я проснулась и сразу поняла, что что-то было не так. Арон уже покинул постель. Сначала я подумала, что он вновь устроил спарринг с мужчинами, но, судя по столь жуткой тишине, они, должно быть, обсуждали стратегию или планы. Я оделась, натянула туфли и направилась на балкон, чтобы увидеть все своими глазами.

В моему большому удивлению, Арон находился на балконе.

— Ох, привет, что ты здесь делаешь? Отменил спарринги? — я шагнула вперед и положила руку на сгиб его локтя, даря бицепсу Арона поцелуй.

— Не сегодня.

В его тоне было нечто такое, что казалось… странным. Он не смотрел на меня, не дарил одну из тех сердце-разбивающих улыбок и даже не проявлял столь обычного высокомерия. Арон лишь разместил руки на перилле балкона и посмотрел на широкое серое озеро.

— Арон? — спросила я, начиная волноваться. Впервые я заметила, что его длинные волосы были слегка растрепаны, будто он не расчесывался и даже не приглаживал локоны пальцами после подъема с постели. Его одежда выглядела так же, как и вчера — помятая, с развязанными шнурками. А еще я обратила внимание, что Арон был босой.

Это было так не похоже на него.

— Я в порядке, Фейт. Возвращайся в постель.

Я игриво провела пальцами по его руке.

— Только если ты пойдешь со мной.

Он покачал головой.

— Я не в настроении.

Не в настроении? Не в гребанном настроении?! Я почувствовала боль из-за того, что это произошло так быстро. Это не мой Арон. Что-то было не так. Он как-то изменился, и это беспокоило меня. Арон был в настроении с тех пор, как мы впервые занялись любовью. Иногда я просыпалась от того, как он толкался в мое лоно, потому что не хотел ждать до утра до моего пробуждения… и мне это нравилось. Зачастую он целовал меня, лаская между ног, потому что обожал мой вкус. Этот мужчина любил секс.

Как он мог быть не в настроении? Он всегда был в настроении.

Я еще мгновение смотрела на него, а затем предложила то, что, как мне казалось, могло вывести его из состояния оцепенения:

— Итак, когда мы доберемся до Ишрема, то что будем делать дальше? — обсуждения военной стратегии с мужчинами всегда заставляли Арона светиться. По крайней мере, он хотя бы начинал говорить… иногда бесконечно. Прямо сейчас я была бы счастлива выслушать все его мысли про войска и планы сражений, если это означало, что он поговорит со мной. — Будем действовать также, как и раньше? Или соберем армию, чтобы уничтожить противников? Может, нам придется пробиваться туда с боем?

Арон пожал плечами.

Он, мать его, просто пожал плечами.

Единственный ответ, который я получила.

Это… не мой Арон. Что-то определенно было не так.

Я похлопала его по руке и отошла, направившись обратно в коридор. Сделав несколько шагов я повернулась и посмотрела на мужчину, стоящего на балконе, на случай, если он пошутил, но Арон продолжал бессмысленно смотреть на серую воду.

Вдруг я осознала, что случилось. Я точно знала, почему он стал таким… Но мне нужны были доказательства.

Страх заставил мое сердце громко колотиться в груди. Я подхватила юбки и целенаправленно зашагала по коридору. Сначала я шла медленно, но когда коридор стал огибать высокую башню, то побежала. К тому времени, как я добралась до комнаты с паутинами, я уже мчалась в полную силу.

Внутри стоял один из Спидай, глядя на паутину. Он выглядел так же, как и всегда, — длинные белые волосы, длинные белые одежды — поэтому я не поняла, то ли это был тот Бог, с которым мы общались раньше, то ли другой. Впрочем, это не имело значения. Я ринулась к паутине.

— Где его нить?

Спидай не стал задавать лишних вопросов, так как знал, о чем я говорила. Он бросил на меня взгляд, в котором мелькнуло что-то вроде жалости, а затем шагнул вперед, указывая на участок паутины. Я последовала за Богом, а затем и к паутине. По мере моего приближения каждая нить, казалось, оживала. В паутине я увидела сияющую золотую нить, которая принадлежала Арону. Я наклонилась, следуя за нитью в плетение, изучая и отмечая пересечения с другими жизнями.

Существует три нити… а вернее существовало. Я видела, как жизнь Арона — моего Арона — переплелась с моей. Поэтому я проследила за оставшимися двумя нитями. На определенном отрезке они сдвинулись настолько близко друг к другу, что практически переплелись. Вот только одна из этих нитей обрывалась и теперь висела свободно, больше не являясь частью плетения.

— Один из аспектов мертв, — пробормотала я, словно произнося это вслух.

— Да, — Спидай подошел ко мне. — Кажется, убит другим.

Я посмотрела на две тесно следующие рядом нити. Гедонизм и равнодушие двигались в одном направлении. А затем осталась только одна нить. Я повернулась, чтобы посмотреть на Спидая.

— Умер равнодушие, не так ли? Кто-то убил его якорь?

Бог наклонил голову.

— Аспект погиб. Арон поглотил еще одну сторону своей личности. Теперь он изменится на несколько дней.

Я и так это знала. Знала. Разве мы не проходили через это с Ароном лжи? Тем не менее мое сердце болезненно сжалось. Я сочувствовала ушедшему Арону — хотя я понимала, что так и должно было быть — и немного боялась, что остался только один Арон.

Гедонизм.

— Ублюдок, — пробормотала я.

— У Арона много недостатков, но это не один из них, — произнес Спидай своим холодным голосом. — Ты уже приняла решение?

Я расправила плечи и сжала кулаки.

— Какое решение?

Вместо ответа Спидай медленно зашел за паутину. По моему телу побежали мурашки, так как я знала, куда он направлялся. Я неохотно последовала за Богом ко второй паутине — паутине Земли — и к своей нити. Мне показалось, или несколько нитей, туго натянутых между двумя паутинами, — перемещенные люди, как я — стали меньше, чем раньше? Или, может, это лишь мое воображение?

— Ты уже решила, хочешь ли вернуться в свой мир или остаться с Ароном?

— Ты же знаешь ответ, — как по мне, то после этих нескольких недель мое решение было очевидным. — Хочешь, чтобы я произнесла это вслух?

Он склонил голову в знак согласия.

Придурок.

— Я остаюсь. Я не покину Арона.

— Очень хорошо, — он протянул руку и порвал мою нить, отделяя от паутины Земли. Что-то маленькое и хрупкое сломалось внутри меня, из-за чего я ахнула.

Он сделал это. Он просто, черт возьми, сделал это.

В этом не было необходимости. Спидай мог оставить нить, но он, мать его, порвал ее. Я в ужасе посмотрела на Бога, затем повернулась и вышла из комнаты, слишком разъяренная, чтобы говорить.

— Ты сердишься, Феатина? — прокричал он мне вслед. — Почему?

Я не ответила. Я неслась по коридору, твердо решив больше никогда не искать встреч с этими ублюдками. Даже вечность была бы слишком скоро. Мне было неприятно собственное бегство, а еще я ощущала, что Спидай последовал за мной. Я слышала его тихие шаги по покрытой паутиной земле. Он увязался следом, чтобы усугубить ситуацию? Или в этой истории были еще какие-то «но»?

Впрочем, даже если и были, то я не хотела ни о чем слышать. Было ясно, что я имела дело не со здравомыслящим Богом. Может, Спидай думал, что в его действиях не было ничего особенного, но перед моими глазами до сих пор стояла картина, как его рука рвет мою нить, отсоединяя от паутины.

Разрывая мою связь с прошлым.

Теперь у меня не оставалось другого выбора, кроме как идти к Арону, который в настоящее время был переполнен равнодушием и апатией.

— Фейт? — в дверном проеме появилась Юленна, удивленно посмотрев на меня. — Все в порядке? Мне показалось, что я слышала… — ее голос затих, а глаза широко распахнулись при виде Спидая. Женщина поежилась.

Я встала перед Юленной, чувствуя себя защитницей. Повернувшись, я посмотрела на Спидая, на лице которого отражалось любопытство вместо обычного пустого выражения.

— Ты не можешь просто отвалить?

Он лишь удивленно моргнул.

— Ты злишься. Я хочу понять причину.

— Потому что ты играешь с нами. Мы для тебя не люди, а простые ниточки, за которые можно дергать и которыми можно манипулировать, — я покачала головой, не в силах выразить словами, насколько была расстроена и рассержена его действиями. Я ущипнула себя за переносицу. — Ты не можешь разорвать жизненную нить человека прямо на его глазах, понимаешь?

— Потому что ты пришла посмотреть, не пострадал ли Арон, — забормотал он, и тут я осознала, что его роботизированный мозг пытался понять, почему я расстроилась. — Ты не интересовалась своей судьбой, так как не хотела… чтобы в нее вмешивались?

— Все, что я пытаюсь сказать, — попытайся думать как обычный человек, хорошо? Мы не марионетки. Не нити. Мы люди из плоти и крови. И если у кого-то из нас плохой день, то может ты, мать твою, не будешь рвать нити прямо перед нами.

Юленна, стоявшая за моей спиной, задрожала, и тогда до меня дошло, что я повысила голос.

— Понимаю, — он медленно кивнул. — Значит, я должен дождаться… хорошего дня, чтобы порвать нить?

— Или не делать этого вообще!

— Но я должен. Это моя работа.

Я хмуро посмотрела на Спидая, размышляя. Он говорил, что в этой башне трое Богов. Тем не менее Спидай не был лжив, равнодушен или высокомерен. То есть, он не являлся каким-то аспектом, а скорее Богом, оторванным от реальности таким образом, что не понимал, как работает человеческий мозг.

— Ты… ты не раскололся, как Арон, не так ли?

Спидай наклонил голову, встретившись своим жутким бледным взглядом с моим.