Странный взгляд на жизнь, но в нем был смысл. Я была милой и вежливой с солдатами, в итоге Маркос и Керрен тоже были добры и вежливы со мной и Юленной, но Витар много ухмылялся, а Солат слишком часто флиртовал. Может, если бы я была тверже и сразу установила бы правило, что мы не могли быть друзьями, то все было бы гораздо проще. Теперь я мысленно морщилась каждый раз, когда Солат слишком долго смотрел на меня.

Это был всего лишь вопрос времени, когда Арон заметит эти взгляды и голыми руками оторвет ему голову.

Конечно, я была безумной женщиной, потому что мысль о том, что Арон приревнует меня к кому-то из мужчин, вызывала во мне глупый маленький трепет. Не то чтобы я хотела видеть Солата обезглавленным… но мне нравилось собственнические жесты Арона.

Юленна была умнее, чем казалась. Я пересмотрела отношение к ней, когда по возвращению слуг она стала бросать на них нетерпеливые взгляды и вести себя недовольно. Они все поспешили выполнить ее просьбу, из-за чего комната наполнилась гулом извинений до тех пор, пока Юленна не подняла хмурый взгляд и слегка наклонила голову, показывая, что они снова были в ее милости.

И она постоянно применяла эту хитрую хрень. На мгновение я ощутила укол раскаяния. Будет ли Арону лучше с кем-то вроде Юленны? С кем-то, кто знал, как играть в эту игру, кто знал этот мир и его обычаи? Возможно.

Но у него была только я. Я ничего не знала, не умела хитрить и плохо притворялась.

Я была дерьмовым якорем.

— Смотри. Как по мне, то это приемлемо. Примерь одно, Фейт, — она подошла к длинному сундуку с платьями и взяла из стопки первое.

Я вытерла пальцы, сделала последний глоток вина и встала, чтобы присоединиться к ней.

— Ты говорила, что платья новые?

— Да. Я решила спросить и посмотреть, что нам сойдет с рук, — Юленна бросила на меня лукавый взгляд. — Мужчины думают только о доспехах и оружии, но мы обе знаем, что иногда наше единственное оружие — это внешность.

Я ненавидела ее слова, потому что была вынуждена с ней согласиться. Мне было совершенно ясно, что правила в этом мире не всегда действовали также, как дома. Здесь женщины не знали равенства. Только не здесь. Тяжелый урок. Мне было неприятно то, что я собиралась использовать единственное оружие, которое у меня было, так как хотела привлечь внимание Арона.

— Какое платье самое развратное?

В ее глазах отразилось одобрение. Юленна положила платье обратно и вытащила другое.

— Готова поспорить, вот это подойдет. Посмотри на материал. Он тонкий, словно паутина.

Платье было довольно красивым и мерцающим. Бледная ткань напоминала опалы, переливаясь всеми цветами во время движения материи. Я прикоснулась к платью. На ощупь оно было мягким и шелковистым.

— Симпатичное, — призналась я. — Думаешь, это мой размер или твой? — в отличие от меня Юленна обладала внушительным бюстом и более тонкой талией.

Она только рассмеялась.

— Оно подойдет. Раздевайся, я покажу тебе.

И, конечно, оно подошло. То есть, разве могло быть иначе? Как только я разделась, а Юленна натянула на меня платье, то я поняла, почему она смеялась. Слово «платье» — весьма расплывчатый термин. На каждом плече было по две вышитые застежки-лягушки²⁵, а остальная часть платья ниспадала к моим ногам мерцающим прозрачным водопадом ткани, который приятно скользил по моей коже. И это было сексуально. Сама ткань была очень сексуальной. Ее прозрачность тоже была сексуальна. Даже то, как оно свисало с моих плеч, будто едва держалось, было сексуально. Сам материал облегал и скользил по моему телу, словно вторая кожа, очерчивая все и ничего не оставляя для воображения.

— Хочешь подкрасить соски и киску? — спросила Юленна. — Так они будут выделяться под тканью.

— Хм, нет, оставим как есть, — я воспротивилась инстинктивному желанию прикрыть руками свои интимные места, пока Юленна изучала меня. Выделяться? Все уже было на виду. Мои соски стояли по стойке смирно, из-за чего натягивали ткань платья и были полностью очерчены. К тому же теперь была видна еще и подстриженная полоска волос на лобке. Навряд ли я сумела бы выделиться еще больше, чем сейчас.

— Да, думаю, ему нравится твоя естественность. Как я поняла, для него данный факт имеет определенную привлекательность, — она опять впилась в меня взглядом. — Оближи губы.

— Чего?

— Оближи губы. Намочи их. Пусть они блестят, — Юленна выгнула бровь. — Так вот в чем дело, верно? Ты хочешь заманить Арона в свою постель?