Глава 37

Виан и ее муж, Катис, уже ночью накормили нас и дали обсохнуть у камина. Трапеза прошла в тишине, потому что оба фермера слишком боялись Арона, чтобы заводить разговор, а я была слишком занята набиванием рта. Они, казалось, не были удивлены моим аппетитом, но я была единственной, кто съел четыре миски тушеного мяса. Во время поглощения четвертой тарелки я осознала, что, возможно, сейчас проедала их месячный запас, поэтому подавила свой аппетит. Я доела свою порцию и одарила пару ослепительной улыбкой.

— Мы заплатим вам за гостеприимство.

— Не заплатим. Для них большая честь служить мне, — высокомерно заявил Арон.

Я пнула его под столом, продолжая улыбаться.

— Да, но у них есть дети, которых нужно кормить. Достаточно того, что они предложили, — тем не менее я не достала кошелек с монетами. Я вспомнила жадные глаза в таверне, из-за чего в мою голову вдруг пришла мысль, что толпа погналась за нами, потому что мы швырялись большими деньгами, а не из-за божественного происхождения Арона. Какой же я была наивной. — Очень мило с вашей стороны так хорошо принять нас, — пролепетала я.

— Без проблем, — Виан встала и начала убирать со стола. — Я подготовила вам постель. Сегодня мы переночуем в конюшне, чтобы предоставить вам уединение, Повелитель бурь.

— Оу, но в этом нет необходимости, — пробормотала я. На этот раз Арон пнул меня под столом. Я посмотрела на Виан с Катисом и поняла, что, несмотря на грязь и сырость, — а также печальное, жалкое состояние конюшни — в конюшне они чувствовали себя в большей безопасности. — Но спасибо, — исправилась я. — Господин и я очень благодарны вам.

Арон похлопал меня по бедру, будто был доволен моим жизнерадостным ответом.

Я лишь снова пнула его под столом, потому что Бог уж слишком развеселился и стал фыркать от удовольствия. Иногда мне казалось, что ему нравилось, когда я неповиновалась.

Ребенок снова закапризничал. Катис и Виан удалились в конюшню, оставив нас одних в маленьком домике. Я чувствовала вину, потому что постоянно думала о беременной Виан и о моросящем, грязном дожде, все еще шедшем на улице. Навряд ли эту ночь они проведут в комфорте, с другой стороны пара выглядела счастливо из-за полученной возможности покинуть нас. Я пришла к выводу, что в этом конкретном вопросе не было победителей.

После нескольких часов сушки у огня моя одежда стала свежей и теплой, но мне не хотелось облачаться в нее перед сном. Поэтому я осталась в платье Виан, которое было изготовлено из тонкого, как бумага, материала и вызывало зуд. Но в нем я тоже не хотела спать. На мгновение я задумалась, а затем натянула одну из своих запасных туник в качестве ночной рубашки. Никаких трусиков.

Прямо сейчас я бы отдала целое королевство за трусики. Но, казалось, в этом мире никто не слышал о нижнем белье.

Зевнув, я забралась в постель, пока Арон продолжал точить ножи. Я практически провалилась в сон, когда комковатый соломенный матрас прогнулся, так как ко мне заползло крупное тело.

— Серьезно? — я застонала, когда Арон быстро устроился на тонком матрасе и стал занимать большую часть кровати. — Тебе даже спать не надо.

— Ты же знаешь, что именно так я могу лучше всего защитить тебя.

— Ну кто нападет на меня во сне? — спросила я, зевая.

— Какой-нибудь волшебник может наколдовать ядовитых змей, которые появятся на полу, заползут в постель и убьют тебя.

Иисус. Я окончательно проснулась. Перекатившись на спину, я уставилась в потолок, из-за чего Арон заерзал, пытаясь устроиться поудобнее.

— Итак, нежить, змеи, Боги, бродящие по земле… что еще мне стоит знать об этом мире, чтобы окончательно лишиться сна? Драконы? Русалки-убийцы?

— Не говори глупостей. Русалки давно вымерли.

— Но ты не сказал того же о драконах.

— Лучше не искать неприятностей в лице драконов, — пробормотал Арон, но я не поняла, шутил ли он.

— Я не большой поклонник этого мира, просто чтобы ты знал.

— Никто не поймет это лучше меня. Вот почему мы делаем все возможное, чтобы вернуться в свои дома, — Арон вновь заерзал и толкнул меня локтем в бок. — Перевернись. Нам обоим гораздо удобнее лежать, когда я прижимаюсь к тебе всем телом

— Ты имеешь в виду позу на боку? — я послушно перевернулась, положив голову на подушку. Арон прижался ко мне всем телом и разместил ладонь на моем бедре. Я ненавидела то, что он оказался прав, так действительно было намного удобнее. Я подавила очередной зевок, потому что устала. От всей еды, которую мне пришлось запихнуть в рот, меня стало клонить в сон. По крайней мере я не набирала вес, хотя была уверена, что ела втрое больше, чем обычно. — Так какие у нас планы на завтра?

— Нужно выяснить у фермера расположение земель. Он точно знает, куда ведут все эти дороги и какой самый безопасный путь. Затем мы забираем валеса, продукты и уезжаем. Мы не можем оставаться здесь долго, как это было в случае с Омосом. Эта пара далеко не так гостеприимна.

— Так я и думала, — я вспомнила Омоса, того доброго, милого человека, который открыл свой дом и предложил нам все. Его письмо к Богине все еще лежало в моей сумке, из-за чего я задавалась вопросом, беспокоился ли монах насчет записки. Надеюсь, у него все было хорошо. Омос был единственным человеком на этой планете, которому я желала добра. Впрочем, нет, не совсем так. Я желала всего хорошего Виан и ее бедному, обеспокоенному мужу.

Думаю, Арон поддержал бы меня.

На мгновение я задумалась о двух фермерах.

— Мы действительно собираемся забрать их припасы?

— Предпочитаешь умереть с голоду?

— Вообще-то нет, но я буду чувствовать себя очень, очень виноватой, если мы заберем у пары все вещи и уйдем. У них есть маленький ребенок. И еще один на подходе.

— Ты слишком мягкосердечна, Фейт, — Арон похлопал меня по плечу. — Мы оставим им монеты, если это успокоит твои страхи.

Ох. У нас действительно осталось немного денег.

— Это отличная идея. Спасибо, Арон.

— Они не принесут нам пользы в походе, если только ты не любишь жевать монеты вместо еды.

Мне стоило догадаться, что Арон не обладал таким качеством, как бескорыстие. Тем не менее он проявил беспокойство о чужих людях хотя бы для того, чтобы закрыть мне рот.

— Утром я поговорю с Виан и узнаю, во сколько они оценивают припасы, которые мы намерены взять с собой, — жена фермера, вероятно, попытается отказаться от денег, но я могла надавить на нее. Женщине нужно было кормить детей. Конечно, думая о Виан, я вспомнила наш недавний разговор.

Затолкав руку под подушку, я нашла там крошечный мешочек. Смертоносец. По словам Виан, эта трава предотвратит нежелательную беременность. Господи.

— Ты понимаешь, что они думают, будто мы спим вместе? — я указала на Арона.

— Мы действительно спим вместе.

— Нет, не в этом смысле. Я имею в виду, что мы спи-и-и-и-им вместе. То есть, занимаемся всякими грязными делишками.

— У твоего народа нет нормального слова для траха?

Ого. Когда он произнес это так открыто, то я почувствовала смущение и шок.

— Нет, есть. У нас существует множество слов для этого.

— Хорошо. Я уже начал думать обратное.

Его голос в темноте звучал совершенно безразлично, из-за чего я нахмурилась и стиснула в руке маленький мешочек с травой.

— Мы должны объяснить им, что это не так, — я сделала паузу, а затем продолжила: — Если ты не понял, то я про секс.

— Зачем?

— Затем, что это не так? Я не соглашалась на интимные отношения! Речь шла только о должности слуги.

Арон рассмеялся. Его смех прозвучал низко и высокомерно. В следующее мгновение он резко наклонился ко мне, из-за чего я ощутила его дыхание на своей шее.

— Я помню твое условие. Никаких задниц.

— Совершенно верно, — дрожь пробежала по мне от осознания, что его губы находились слишком близко к моей коже.

— Если бы я захотел, то мог бы овладеть тобой прямо сейчас.

— Черта с два, мог бы, — мое сердце быстро заколотилось в груди. Я не боялась. Я… была возбуждена.

— Считаешь, что если бы я стал ласкать тебя и говорить сладкие речи, то ты не обняла бы меня за шею в мольбе взять тебя? — его ладонь пробежалась по моей руке, посылая мурашки по всему телу. — Думаешь, Бог не сумеет доставить тебе удовольствие, которое будет более впечатляющее, нежели ты получала со смертными?

— Как по мне… — Боже, как же было трудно думать, когда Арон задействовал свою сексуальность и флирт. — Как по мне, то ты провалишь часть со «сладкими речами».

Арон расхохотался.

— Может, ты и права, — он продолжил смеяться. — Вот почему ты мне так нравишься, Фейт. Ты не боишься высказывать свое мнение.

Так ли это? Потому что я должна была признать, — даже если речь шла только о моих мыслях — что во мне теплилась надежда на принятие вызова. Сейчас же я лишь сжала бедра и крепко зажмурила глаза.

— Ложись спать, Арон.

— Я не нуждаюсь во сне, — ухмыльнулся он, забавляясь.

Я тоже не нуждалась во сне. И это не измениться еще долгое время.