Глава 29

Кровь хлынула из тела Конемара и смешалась с мутной водой, стекающей по трещинам в земле. Все звуки были приглушены. Ошеломленная, я чувствовала себя чужаком в битве, которая все еще продолжалась вокруг меня.

На другом конце поля Ройстон сражался с Тетрадой, его когти хлестали по лицу человека-льва, по щеке льва текла темно-красная кровь.

Арик схватил меня за плечи.

— Джиа, ты ранена?

Я отрицательно покачала головой. Он притянул меня к себе и крепко обнял. Но я не обняла его в ответ. Мои руки висели, как мертвые гири.

— Бастьен нуждается в тебе, — прошептал он мне на ухо.

И это вывело меня из ступора. Я отстранилась от Арика и бросилась к Бастьену. Его глаза все еще были закрыты, он напевал себе под нос.

Я схватила его за голову с обеих сторон.

— Бастьен, остановись. Ник ушел. Конемар мертв. Ты должен остановиться.

Он продолжал петь.

— Бастьен, остановись! — Я сильно ударила его по лицу.

Пение прекратилось, и его глаза распахнулись.

— Джиа.

Я обвила руками его шею, и мы упали на колени.

— О, Бастьен. Ты в порядке. Я люблю тебя. Я тебя так люблю. Я была так напугана. Ты в порядке.

Его руки обвились вокруг меня, и он притянул меня ближе.

— Я люблю тебя, mon amour.

Дейдра и Эмили развязали папу, Нану, Афтон и остальных.

Папа бросился к нам.

— Позволь мне проверить его.

Я отпустила Бастьена и встала.

— Мы еще не закончили. Я должна помочь Ройстону.

Дейдра держала Афтон, которая рыдала у нее на плече. Я забыла, что она видела, как Ник упал с обрыва. Я не могла пойти к ней. Мы могли бы утешить друг друга, когда все это будет сделано.

Люди Красного, вместе с Мучителями, которые не были изменены Конемаром, окружили одержимых Мучителей с помощью веревок бимкорда. Они их не убивали. Я знала, что делает Красный. Он хотел найти способ вернуть их в исходное состояние.

Я помчалась через поле к Ройстону и Тетраде.

Человек-лев упал вперед, и Ройстон схватил его когтями за горло. Из трупа его отца сделали человека-льва. Это был сын против отца.

Тетрада развернулась, и Ройстон выпустил человека-льва. Рогатый человек обошел Ройстона и ткнул его рогами в бок. Тяжелые ноги Ройстона загрохотали, когда он отшатнулся. На этот раз человек-ящерица хлестнул его хвостом. Ройстон шлепнулся на землю.

Человек-кабан ударил копытами в звериную грудь Ройстона. Кэдби пролетел над зверем и спикировал вниз, его ботинок попал в лицо человека-кабана. От удара тот едва покачнулся на ногах. Я бросила в существо ледяной шар, заморозив его ногу, чтобы оно не ударило Ройстона снова. Но заморозка длилась недолго, и человек-кабан продолжал бить Ройстона в грудь.

Когда человек-кабан перестал колотить Ройстона, Тетрада повернулась и бросилась на нас.

Я побежала в противоположном направлении, а остальные по обе стороны от меня. Мистики и охранники Конемара на поле бросились врассыпную.

Ройстон вскочил на ноги, запрокинул голову и зарычал. Это был оглушительный рев, который остановил Тетраду. Объединившись, Тетрада двинулась по кругу, пока не столкнулась с Ройстоном, человеком-лев во главе, и не бросилась к Ройстону.

Я вспомнила кое-что, что узнала, посещая прошлое Асилы. Тетрада — это четыре существа с одной душой. Лев был сердцем. Убить его, и остальные умрут.

Я рванула вслед за Тетрадой… надо было подобраться поближе. Мои ноги стучали по грязи. Когда подошла достаточно близко, чтобы он мог меня услышать, то закричала:

— Убей льва, и остальные падут!

Прекрасный зверь со свирепым взглядом, Ройстон собрался с духом. Четверка приблизилась. Когтистые руки Ройстона взметнулись вверх. Человек-лев добрался до него первым.

Правая лапа Ройстона рассекла грудь человека-льва. Он взмахнул левой, и его когти перерезали горло льва. Лев упал на землю, отделившись от остальных троих. Человек-кабан и рогатый рухнули рядом с ним. Человек-ящерица развернулся, взмахнув хвостом, сбивая всех на своем пути. Направляясь ко мне.

Я отскочила в сторону с его пути.

Нана сделала несколько размеренных шагов вперед, ее руки были прижаты к бокам, а глаза покраснели и сосредоточились на ящерице.

— Отойди, — крикнула я ей. — Нана, не надо.

Нана продолжала идти, не обращая внимания на мои мольбы. Когда я подошла к ней поближе, то услышала, как она бормочет какое-то заклинание. Она была в трансе.

Грохочущие шаги ящерицы прекратились. За моей спиной раздался душераздирающий вопль.

Я резко повернулась на пятках. Человек-ящерица вцепился в кожу, его болезненные крики усилились. Огонь вырвался из его глаз, рта и носа. Пламя потрескивало на его коже, пожирая его, пока он не рухнул горящей кучей плоти.

Ройстон упал на колени и повалился на бок.

Я подбежала и наклонилась к нему. Его тело извивалось и ломалось, пока не вернулось в нормальное состояние.

Кэдби опустился на колени у его головы, нервно хлопая крыльями за спиной.

— Ройстон?

Он открыл глаза.

— Джиа. Мы выиграли битву?

— Да.

— Я хочу пить, — сказал он.

Я взглянула на Арика.

— Вода. Принеси ему воды, пожалуйста.

Дейдра опустилась на землю с другой стороны от Ройстона.

— Ты жив, — сказала она, слезы текли ручьем из ее глаз.

— Это ненадолго, моя прекрасная Дейдра. — Он повернул голову и посмотрел мне в глаза. — Ты молодец, Джианна.

— Я не понимаю, — сказала она. — Ты победил. У тебя получилось.

Ройстон повернул голову назад, его дыхание стало прерывистым.

— Я всегда знал, что это будет мой конец. Это ядовитое зелье.

Дейдра наклонилась и обняла его.

— Нет, пожалуйста, останься со мной.

— Я слышал о месте, где близкие встречаются после смерти. — Он закашлялся, его голос был напряжен. — Если он действительно существует, мы встретимся там.

Он закрыл глаза, а Дейдра положила голову ему на грудь и заплакала.

Он ушел. Слезы застилали мне глаза, и печаль клокотала в груди. Это было несправедливо. Он был еще молод и никогда не жил по-настоящему, за исключением тех пяти месяцев, что провел с нами. Тогда я ненавидела Асилу. Ненавидела ее за то, что она пожертвовала Ройстоном.

Кэдби опустил голову. Я не могла видеть его лица, но его крылья, вздрагивающие на спине, были признаком того, что он плакал.

Я стояла, вытирая слезы грязными руками. Эмили принесла мне длинную полоску ткани, и я вытерла ею лицо.

Нана подошла, взяла меня за подбородок и поцеловала в щеку.

— Ты в безопасности. Я так боялась за тебя.

Я обняла ее и заплакала у нее на плече.

Острая боль пронзила мою грудь. Мы должны были забрать тело Ника. Но я подожду. Потому что если я подожду, то смогу еще немного притвориться, что он жив.

Я отпустила бабушку и стала искать Бастьена. Сабина и Бастьен накрыли тело Одила. Рядом с ними отец Питер молился за дядю Филипа. Каждая частичка меня хотела пойти туда, но мне придется подождать, пока отец Питер закончит. Прощание с дядей Филипом разорвало бы меня на части, а я не была уверена, что готова к этому. Я вытерла слезы с глаз.

Посреди поля рука Галача обнимала Брайони, когда она вытирала грязь с умиротворенного лица Буача. Красный отнес безжизненное тело Эдгара к месту под большим тенистым деревом, куда другие уносили своих мертвецов. Мужчина положил тело Пии рядом с другим павшим сантаранцем.

Дойлис кивнул мне, прежде чем последовать за своими людьми обратно на холм. Шайна стояла на вершине холма, осматривая поле внизу. Ее глаза нашли Демоса, и она улыбнулась, затем повернулась, чтобы присоединиться к своим людям, собирающим мертвых.

Я оторвала от них взгляд и прочесала поле. Папа держал всхлипывающую Афтон, а Кайла гладила ее по спине.

Нана заковыляла через поле в их сторону.

Яран обнял меня за плечи.

— У тебя что-нибудь болит?

— Я так не думаю. А у тебя?

— Удивительно, но нет.

Демос сидел в грязи рядом с нами.

— Я совершенно измотан. Я никогда в жизни не видел столько крови.

Лея подошла ко мне с другой стороны и обняла за талию.

— Ты молодец, утенок.

— Помогите! — С утесов донесся слабый крик. — Может кто-нибудь дать мне руку? Или веревку? Отличная идея кстати.

Ник?

Еще один слабый крик:

— Помогите!

— Ник! — Звук его голоса сменил тьму, окутавшую мое сердце, светом надежды. Он был жив. Жив!

Я так рванула к обрыву, что у меня горели ноги. Опустившись на живот, я подползла к краю и заглянула. Густая ежевика покрывала весь склон горы. Лежа на спине, Ник балансировал на колючих ветках.

Арик резко остановился и оглянулся.

— Я найду веревку. — Он поспешил прочь.

— Что ты делаешь? — сказала я, что, вероятно, было самым нелепым вопросом в данной ситуации.

— О, просто болтаюсь без дела. — Ник одарил меня тем раздраженным взглядом, который раньше сводил меня с ума, но в тот момент полностью поднял мое сердце.

Он был жив.

Афтон опустилась рядом со мной.

— Ник, ты жив! Я собираюсь подарить тебе самый большой поцелуй, когда ты окажешься здесь.

— Идет. — Он посмотрел вниз, встряхивая ежевику, и схватился за ветки. На его лице появилось испуганное выражение.

— Не двигайся, — сказала Афтон.

— Хорошая мысль, — ответил он.

Над нами проплыла тень большой птицы. Кэдби взмыл в воздух и нырнул, подхватив Ника на руки.

— О Боже, — взвизгнула Афтон. — Мне нравится этот парень-птица.

Кэдби опустил Ника на землю, и я протиснулась мимо Афтон, не заботясь о том, что она хочет поцеловать его или что-то еще. Не заботясь ни о чем, кроме Ника. Я сжала его в объятиях и заплакала.

— Ох, Ник. Ты был мертв. — Я перевела дыхание. — Я думала, ты умер.

— Джиа, — прошептал он. — Я здесь. Мы в порядке. Но можем ли мы заключить сделку?

Я отстранилась и кивнула.

— Какую?

— Давай пока останемся в нашем мире, ладно?

Я рассмеялась. Я громко рассмеялась. Ник был жив. Мы были живы.

— Хм, можно..? — Афтон закусила губу. — Я имею в виду, можно мне хотя бы обнять его?

Ник обвил рукой талию Афтон и притянул ее к нам. Мы обнялись так крепко, что я едва могла дышать. Через плечо Ника я заметила Бастьена, направляющегося в нашу сторону. Я поцеловала Ника в щеку, потом в щеку Афтон, прежде чем высвободиться из их объятий.