Глава 32

Пятница, позднее утро.

Я услышала плач. Рыдания разрывали мне сердце, и я хотела, чтобы они прекратились.

Что-то прижалось к моим губам, словно в крепком поцелуе. Щеки раздулись, кожа натянулась, а в груди нарастало давление. Затем что-то плоское надавило мне на грудину, потом еще раз и еще. Оно раздавливало меня. Спину пронзила острая боль, словно сосновые иголки вонзились в кожу, но я не чувствовала ни ног, ни рук.

Кто-то считал, затем снова послышались рыдания. Плач становился все громче и резче. Голос звучал так печально.

«Пожалуйста, не плачь».

— Я слышала её! — завопил ребенок. — В голове. Я услышала её. Мамочка говорила со мной!

«Мамочка».

Перед глазами замерцал образ. Маленькая девочка со светлыми волосами и глазами цвета морской волны. Моя малышка.

«Мамочка?» — Робкое прикосновение к моему разуму.

— Отойди, Кэсс, — резко потребовал грубый голос.

Чьи-то губы прижались к моим губам, с силой вдохнув воздух в мой рот и в горло. Ладони давили на грудь.

— Дыши, Молли. Давай, детка. Дыши.

Да, да, я хотела. Но мое тело не слушалось. Оно казалось тяжелым, и я находилась в ловушке, словно моллюск в раковине.

«Мамочка!»

Пронзительный звук в моей голове. Голос Кэсси. У нее красивый голос.

«Я здесь, Русалочка».

Кэсси зарыдала еще громче.

Давление в груди нарастало. Я не могла это больше выносить. В груди горело. Я почувствовала, как мой рот открылся, и легкие расширились. Кислород ворвался внутрь. Я снова вдохнула, сухо и хрипло.

— Слава Богу.

Я сделала несколько глотков воздуха.

— Оуэн? — Его имя прозвучало как хрип. Горло саднило. Я начала кашлять.

— Молчи.

Без проблем. Ощущение было такое, словно мне в горло засунули раскаленную кочергу. Между тем я начала дрожать.

— Я принесу одеяло, — произнесла Фиби. Когда она здесь появилась?

Послышался топот удалявшихся шагов, затем возвратившихся. Меня окутало тепло. Мне по-прежнему было холодно, но дрожь утихла.

— Ты в порядке, мамочка?

Я открыла глаза и прищурилась от яркого света над головой. Когда глаза немного привыкли, я поняла, что это не светодиоды, а аура Кэсси. Желтая как подсолнух и золотистая, как её волосы. Волшебная.

Я с восхищением уставилась на нее.

— Ты такая красивая. — Моя маленькая русалочка.

Кэсси упала мне на грудь, и я закашляла.

— Осторожно, Кэсс. Давай-ка поможем твоей маме сесть.

Руки сжали мне плечи, поднимая. Усилием воли я обхватила Кэсси руками и крепко обняла. Она уткнулась лицом мне в грудь. Я поцеловала её в макушку.

«Ты спасла меня», — сказала я ей.

Если бы я не услышала её голоса, то могла бы исчезнуть. Навсегда быть потерянной для неё и всех, кого я любила.

Мои слезы капали на её влажные волосы. Они пахли огуречным шампунем.

«Ты спасла меня». Я послала эти слова в её разум. У меня не было сил разговаривать.

«Ты спасла меня», — повторяла я снова и снова.

— Как ты себя чувствуешь? — через какое-то время спросила Фиби.

— Ч-что... произошло? — несмотря на саднящее горло, с трудом выговорила я.

Она разжала кулак, показывая кусок частично пережеванного мяса.

— Ты выплюнула его прямо через всю кухню.

У меня глаза на лоб полезли от удивления.

Фиби нервно хихикнула.

— Нет, шучу. Я вытащила его пальцем. — Она согнула указательный палец, резко повернув запястье. — Ты потеряла сознание, подруга.

— Ты... — Я замолчала. Горло горело. Мне все еще казалось, будто там что-то застряло.

— Применила приём Геймлиха, пока ты лежала на полу на спине. — кивнула Фиби, сжав руки вместе и показав этот прием. — Не забывай, что у меня четверо детей. — Она бросила кусок мяса в раковину.

Вот это да. Между приёмом Геймлиха и смертельной хваткой на пляже Фиби была самой сильной женщиной, которую я знала.

— Оуэн сделал тебе искусственное дыхание.

— Изо рта в рот?

— У тебя сердце не билось. — Его голос был хриплым от эмоций. Обхватив ногами мои бедра, он крепко прижимал меня к своей груди, а я прижимала Кэсси к своей.

Оуэн уткнулся лбом в мое плечо. Влага охладила мою кожу. Он плакал.

Я погладила его обнаженный торс.

— Не слишком распускай руки, — усмехнулся он, в голосе стояли слезы. — На мне только банное полотенце, и оно сползает.

— Я... я не понимаю. — Я посмотрела на Фиби, но ответил Оуэн.

— Кэсси нашла тебя. Она ворвалась в мою ванную, крича, что ты умираешь. Что ты выглядишь именно так, как она видела в своем видении.

Холодок прошел у меня по спине, и он не имел ничего общего с влажным телом Оуэна или тем, что я пережила предсмертное состояние.

Опустив подбородок, я посмотрела на голову Кэсси. Она прижималась лицом к моей груди, её маленькое тело было завернуто в банное полотенце. Из-за моей любви к океану и, посчитав, что моя промокшая одежда и волосы вызвали предчувствие, я опрометчиво предположила, что Кэсси увидела, как я утону. Вот почему я не могла дышать.

Я вспомнила понедельник: мы ели пончики, Кэсси играла у фонтана, жужжание разбрызгивателей, я запихнула слишком большой кусок пончика в рот, побежала через лужайку, удерживая в руках сумочку и телефон и пытаясь проглотить этот кусок. Именно тогда я повернулась к Кэсси, и вот это-то она и увидела. Не меня мокрую, а как я ем.

Бог ты мой. Всё это время, я считала, что Кэсси видела, как я утону. И своими расспросами я убедила её, что именно это она и увидела.

Две вещи были очевидны. Во-первых, Кэсси была права. Оставаться в Пасифик-Гроув было для меня безопаснее. Если бы мы с Кэсси были дома одни в Сан-Луис-Обиспо, то никто бы не сделал мне искусственное дыхание. И я бы умерла.

Но этого не случилось, потому что я сразу повлияла на исход предсказания Кэсси. Я решила навестить бабушку.

А во-вторых, Кэсси также была права насчет того, что я такая же как все, когда дело касалось её предчувствий. Я не послушала. Она сказала это прямо тогда, перед фонтаном: «Ты такая же, как остальные. Ты меня не слушаешь. Ты мне не веришь».

Оуэн передвинулся у меня за спиной. Поцеловал в плечо и спросил:

— На сегодня мы закончили спасать друг друга?

Я расслабилась у него на груди.

— Очень на это надеюсь. — Я была измотана.

***

Фиби забрала Кэсси домой, а Оуэн отвез меня в больницу. Просто чтобы удостовериться, что с моими жизненно-важными органами все в порядке, заявил он. У меня не было сердцебиения по крайней мере секунд тридцать.

Оуэн считал, что Кэсси нашла меня сразу, как я потеряла сознание. К тому времени, как он бегом спустился по лестнице, едва успев обернуть полотенце вокруг талии, Фиби уже выполняла прием Геймлиха.

— Думаю, моя голая задница шокировала её. Этот кусок мяса выскочил из твоего горла, когда она меня увидела, — усмехнулся он.

Я прыснула со смеху и сразу закашлялась. По словам доктора, горло будет болеть и останется опухшим в течение нескольких дней.

Оуэн подошел ко мне, я лежала на кровати, подключенная к различным мониторам. Датчики были прикреплены к груди, лбу и прицеплены к пальцам. Он налил стакан воды и поднес соломинку к моим губам. Я с жадностью начала пить. Вода успокоила саднящее горло.

— Спасибо. — Я уронила голову на подушку. Оуэн отставил стакан в сторону. — Как долго нам еще тут находиться? Мы уже провели в больнице три часа.

— Врачи сказали, максимум шесть часов. Быстрее, если результаты анализов придут раньше и все будет выглядеть нормально.

Оуэн подтащил стул к кровати.

— Выглядишь уставшим, — пробормотала я.

Он хмыкнул и сел.

— Адский был денек, Молли.

Я потянулась за его рукой и сжала пальцы. Его глаза покраснели от морской воды. Щетина покрывала подбородок.

— Поговори со мной, — попросила я. Я видела, что его что-то беспокоило.

Оуэн потер лоб, затем тяжело вздохнул.

— Я пришел в ужас, когда увидел тебя на пляже, готовую броситься в воду. А потом увидел, как ты лежишь на кухонном полу и не двигаешься. Господи, Молли. — Он откашлялся и склонил голову. — Ты меня чуть до инфаркта не довела. Дважды за один день. Я не хочу потерять тебя, — его голос дрогнул.

— Ш-ш-ш, — успокаивающе произнесла я. Я знала, что он чувствовал. Сегодня я его тоже чуть не потеряла.

Я провела пальцами по его волосам.

— Оуэн. — Я постаралась вложить в его имя любовь, которую испытывала. — Посмотри на меня.

Он покачал головой.

— Знаю, ты боишься, что можешь причинить мне боль своими способностями. Что заставишь меня сделать что-то такое, что подвергнет меня опасности. Вот почему ты меня бросила. Ты думала, что защищаешь меня. И по этой же причине ты снова собираешься меня оставить. Но, Молли, я...

— Оуэн. — Я подняла его подбородок. — Я тебя люблю.

Он резко вдохнул. В глазах вспыхнул огонь.

— Я никуда не собираюсь. Я поняла, что должна тренироваться, как Кэсии. Я должна принять эту часть себя вместо того, чтобы прятать. И теперь я увидела, что могу делать добро. Сегодня я спасла вас обоих, тебя и Кэсси. Я могла бы потерять тебя, если бы не заставила подчиниться. И Кэсси... — Я сделала паузу, дав немного отдохнуть своему напряженному горлу. — Она бы проигнорировала меня. Она бы отправилась вслед за Диртом, потому что чувствовала себя ответственной.

— Так что, нет, Оуэн, я не уеду.

Оуэн приоткрыл рот, когда мои слова дошли до него.

— Ты остаешься? — вскочив на ноги, ахнул он. Я улыбнулась, когда целая буря эмоций отразилась на его прекрасном лице. Удивление, надежда, изумление и любовь. Он расплылся в улыбке. — Ты остаешься. — Затем наклонился над кроватью и поцеловал меня. — Я тебя люблю. — И снова поцеловал.

— Я тоже тебя люблю.

***

Дом казался пустым, когда мы вернулись в тот вечер, как будто уезжали в длительный отпуск. Свет везде выключен, двери и окна закрыты и заперты на замок, воздух спертый. Фрэнки громко замяукал, когда мы вошли в кухню. Он потерся о мои ноги, затем сел возле кладовки, где хранился его корм. Он был голоден.

— Мэри? — Оуэн бросил ключи и бумажник на стойку. И снова позвал её. Фрэнки мяукнул, раздраженный громким шумом.

Оуэн посмотрел на меня поверх головы Кэсси. Я взяла Фрэнки на руки и передала его Кэсси.