Глава 25

Среда, вечер.

Каждый мускул в моем теле болел, когда я спускалась вниз. Перила удерживали меня в вертикальном положении, но, когда я достигла низа, я опустилась на последнюю ступеньку и уронила голову на колени. Дождь стучал по крыльцу по ту сторону входной двери. Ритмичное постукивание успокаивало меня, и мои веки отяжелели, мысли в моём утомленном мозгу возвращались к бабуле. Я почувствовала, что её рак развился сильнее за эти дни, чем она показывала. Она перенапрягла себя за эти дни, развлекая друзей и наставляя Кэсси. Она не хотела выглядеть или вести себя как больная и умирающая женщина.

Пол в коридоре скрипнул, и воздух зашевелился вокруг меня. Я подняла голову. Кэсси стояла со мной лицом к лицу. Она положила руки на мои щеки, её теплые ладони коснулись моего лица.

— Почему твои цвета грустные?

Я спорила с собой о том, сказать ли ей о бабушке, но она и так уже слишком боялась за меня. Ей не нужно было знать, пока нет.

— Я в порядке, сладкая. Просто устала. — Я накрутила локон, что лежал на её груди на палец.

— Тебе нужно поужинать и пойти в постель, — похлопала она меня по плечу.

Улыбка появилась на моём лице.

— Да, мэм. — Я медленно встала и заметила свою сумку на полу у вешалки. — Может нам стоит позвонить сейчас Грейс?

— Да! — Она хлопнула в ладоши и покачалась на носках.

Я схватила сумку, достала телефон и снова села. Было два пропущенных звонка и одна голосовое сообщение от Джейн. Я проигнорировала их и набрала на информацию, чтобы получить номер больницы Грейс.

— Алло? — Элис Калинг ответила после того, как оператор в больнице перенаправил меня в палату Грейс.

— Элис, это Молли. Мама Кэсси.

— Это так странно. — Элис неловко рассмеялась. — Я только взяла телефон, чтобы позвонить вам.

— Директор Харрисон сказала мне, что вы хотели поговорить со мной, — начала я. Я потерла висок своим указательным пальцем. — Как Грейс?

— Невероятно хорошо, несмотря на обстоятельства. Мы не знали… — Она остановилась и прочистила горло. — Мы не знали о её шлеме. Кэсси напугала её, заставив надеть его. Если бы не она… — Она сделала глубокий вздох. В трубке послышался шум воздуха. — Прошу прощения.

— Вам не стоит извиняться. Я понимаю.

— Грейс завтра выписывают. Сканирование головы пришло отрицательным. Она вернется назад в школу в понедельник с несколькими царапинами, синяками и ярко-розовой повязкой. — Элис сдавленно рассмеялась.

— Я рада слышать это. — Я поставила локоть на колено и подперла лоб рукой.

— Молли, я…

Элис замолчала, и я представила, как она остановилась в середине палаты, по которой ходила туда-сюда, посмотрела на свою дочь, радуясь, что она пережила аварию.

— Вам ничего не нужно говорить мне.

— Нет, нужно. Ваша дочь… Кэсси спасла Грейс. Она спасла её, — повторила она низким голосом, полным эмоций. — Ума не приложу, откуда Кэсси узнала о аварии. Ей всегда рады в моём доме. Грейс скучает по ней, и я… я думаю, что я сейчас понимаю, почему Кэсси так поступила. Это трудный возраст. Ты не можешь найти правильных слов или не знаешь, как общаться с ними. Люди не прислушиваются к тебе, или хуже, они не верят тебе. Я клянусь, Молли, мы прислушаемся, если Кэсси снова увидит будущее Грейс.

— Спасибо вам, — прошептала я, пока проводила пальцем под глазом. Кэсси погладила моё плече. Я сжала её руку и не отпускала.

— Кэсси с вами? — спросила Элис. — Грейс хочет сказать привет.

— Она прямо здесь. — Я попрощалась с Элис и передала телефон Кэсси.

Она взвизгнула и прошла в гостиную.

— Привет, Грейс! — Она бродила вокруг дивана, пока они говорили обо всем, от сумасшедших больших собак Оуэна до её навыков су-шефа и мерзкой домашки, которую им нужно было сделать на следующую неделю, до создания новых одежд для их кукол.

Мне не хватило смелости сказать ей, что её может не быть в её старой школе в понедельник. Бабушка нуждалась в нас.

Ступеньки заскрипели позади меня. Оуэн сел рядом со мной и поставил поднос на пол у наших ног.

— Бабуля спит? — спросила я.

— Ага.

— У неё осталось не много времени.

— Да, это так. — В его тоне не было эмоций. Он знал её с того времени, как был мальчиком. Для него её смерть тоже будет тяжелой.

— Думаю, что она быстро умрет.

— Думаю, ты права. — Он приобнял меня за плечи.

Пронзительный смех Кэсси привлек наше внимание. Улыбка растянула мои губы.

— Она это сделала. Она использовала свои способности, чтобы спасти кого-то.

Меня осенило, что бабуля была права: обучение Кэсси управлять её виденьями дало ей навыки, которые помогают ей фокусироваться на тех предсказаниях, что помогают людям.

Ей нужен был хороший пример, кто-то, кто сошёл бы со своего пути, чтобы помогать людям.

Оуэн потёр мою шею.

— Кэсси хороший ребенок.

— Хотела бы я, что бы у меня была уверенность Кэсси в её возрасте.

Он наклонил голову и посмотрел на меня.

— Смешно, я думал как раз об обратном. Она очень напоминает мне тебя. — Он подобрал поднос и встал. — Я разогрею тебе еду. Иди поешь.

***

Оуэн зашел на кухню, чтобы приготовить ужин. Я вернула сумку на место на полу у вешалки. Моя рука задела пальто бабули.

Я уставилась на пальто и щелкнула языком. Десять щелчков, прежде чем я схватила пальто за отвороты и подняла на расстоянии вытянутой руки. Инстинкты говорили мне оставить пальто здесь, чтобы избежать шкафа в холе. Бабуля убрала б его сама позже.

Но я все-таки решилась, длинными шагами двигаясь по коридору.

Ранее я заглядывала внутрь шкафа во время поиска Кэсси. Никто не толкнул меня вовнутрь и не запер дверь. Я распахнула дверь, повесила пальто на вешалку и засунула рукава между дождевиком и толстым свитером, думая о Кэсси, о её смелости и решительности на этой неделе, даже когда она была напугана. Потом я стояла, смотря вниз на маленькое тесное пространство. Тогда-то я и заметила светильник на потолке.

Проводя рукой по стенке и под рукавом пальто, я нашла выключатель. Светодиодный свет заполонил шкаф. Здесь больше никогда не будет темно.

Я рассеяно поглаживала большим пальцем дверную ручку. Я осмотрела ручку. На ней не было замка.

Войдя в шкаф, я закрыла за собой дверь. Пол собрался под моей грудью, и холодок прошелся по моей коже. Но стены не давили. Не было кромешной тьмы. Я не паниковала, потому что я могла выбраться в любой момент, когда бы мне этого захотелось.

Ноги подогнулись. Я опустилась на пол и засмеялась.

— Молли? — Я услышала, как Оуэн позвал меня, моё имя приглушенно зазвучало за дверью.

Мой смех перешел в плач. Он должно быть думал, что я сумасшедшая.

Я почувствовала, как вибрирует пол под ногами. Снаружи послышалось шарканье ботинок. Костяшки пальцев легонько постучали в дверь.

— Молли? Ты там?

— Да. — Я смахнула влагу со щек.

Он открыл дверь. Я посмотрелка вверх, а он посмотрел вниз. Я неловко улыбнулась ему. Его брови высоко поднялись.

— Что ты делаешь? — Он присел на пятки.

— Ты поставил сюда свет.

Он кивнул.

— На двери нет замка.

Он кивнул.

Я успокаивающе вздохнула.

— Спасибо тебе.

Между нами что-то промелькнуло. Какой-то тип понимания. Он наклонил голову, прежде чем снова посмотреть на меня.

— Пожалуйста.

— Вы с бабулей сделали так, что этот дом стал для меня настоящим домом.

— Хорошо. Это то, чего хотела Мэри, — блеснул он улыбкой. — Как и я.

— Почему ты в шкафу? — спросила Кэсси, подойдя к Оуэну и встав позади него. Она уперла кулаки в бока и нахмурилась. — Вы играете в прятки без меня?

Я фыркнула. Смех вырвался из моей груди.

Оэун схватил Кэсси и посадил себе на колени. Он защекотал её.

Кэсси взвизгнула и забарабанила ногами. Её смех, живой и игристый наполнил моё сердце и согрел мою душу так, как только могут дочери. Когда я смотрела на них вместе, я подумала о том, насколько прекрасным отцом Оуэн однажды станет.

Моя голова откинулась на стену, моё сердце наполнилось меланхолией и сожалением. Я не буду матерью его ребенка.

Возможно, однако, он может подумать о том, чтобы стать отцом моего.

***

Мы с Оуэном ужинали, пока Кэсси смотрела телевизор. Позже я помогла ей приготовиться ко сну. Затем Оуэн почитал на ночь ей и Банни сказку по просьбе Кэсси. Я смотрела на них с дверного проема и почувствовала тягу. Что-то в том, как Кэсси прикипела к Оуэну, взывало к материнской половине меня. Я никогда не видела, чтобы она так быстро привязалась к другому взрослому. 

Тоже и с Оуэном. Он казался таким спокойным рядом с ней. Взаимодействие с детьми не было чуждо ему, и я удивлялась времени, которое он провел в Мексике в приюте. Я подумала о Энрике. Как Оуэн любил и затем потерял его.

Мои глаза начало жечь, и моё горло разрывали непролитые эмоции. Надеюсь, что Оуэн подумает о том, чтобы вырастить Кэсси. Возможно однажды он полюбит её также сильно, как он любил Энрике.

Отстранившись, я пошла проверить бабулю. Она спала под свечением её горчично-желтой ауры и уличных фонарей, отражающихся от низких облаков. Я задернула шторы, разгладила одеяла и взяла её за руку. Её кожа была прохладной. Нежное похрапывание проносилось по комнате. Я поцеловала её в лоб и покинула комнату.

Я разожгла камин внизу. Вскоре Оуэн вошёл в комнату и рухнул в любимое кресло бабушки. Фрэнки прыгнул ему на колени.

— Кэсси ещё не спит? — спросила я и плеснула ему в стакан виски.

— Ещё нет. Я дал ей карманный фонарик. Она читает Банни под одеялом. — Он погладил кота, который мял его джинсы.

— Я поднимусь на секунду наверх и пожелаю спокойной ночи. — Я закрыла бутылку. — В какое время ты уезжаешь утром?

— Рано. — Он зевнул и потер лицо. — Мне скоро нужно идти домой и собраться. Я спикер на одной из сессий.

— Мы с Кэсси выведем собак на прогулку утром. — Я подала Оуэну виски. Моя рука тряслась так, что звенел лёд.

Он поднял голову.

— Это кому?

— Тебе. Сегодня был долгий день.

— Где твой? — Оуэн взял стакан. — Тебе он нужен больше, чем мне.

Я покачала головой.

— Я в порядке.

Он отхлебнул виски. Я потерла руки. Его правая бровь поднялась над ободком его стакана.