Жестокость сражения была за гранью всего, что можно увидеть в кинотеатре. Кровь Йотунов текла небольшими реками. Один сгусток крови попал предводителю эйнхериев прямо в лицо и тот вспыхнул, как человеческий факел, — и пока он горел, он не прекращал рубить топором, пока чёрным обугленным манекеном не рухнул на землю. Дюжина эйнхериев разом прыгнула на грудь Йотуна. Двое из них были раздавлены насмерть при этом, но остальные, пересилив гиганта, опрокинули его на спину в зыбучий песок и продолжали с криком рубить ему лицо и шею, до тех пор, пока меч другого Йотуна не пронёсся над землёй на уровне бёдер и не разорвал их всех пополам.

Другой эйнхерий подпрыгнул, чтобы вонзить нож Йотуну в бедро, повиснув на нём, и втыкая другой рукой детонатор в свой брикет из взрывчатки. Он взорвался с громким кашляющим звуком, толкнув меня в грудь — и оторвал Йотуну ногу посередине бедра, отправив его умирать на земле.

Йотуны убивали эйнхериев целыми пачками — но викингам было плевать.

Они гибли под боевые кличи, хохот и песни, встречая участь более страшную, чем я мог бы представить или хотя бы описать.

И, видит бог, они забирали Йотунов с собой.

Предводитель Йотунов, тот что был с рогом, пробился до края зыбучих песков и опустил одну ногу на твёрдую почву. Ястреб пронзительно, с вызовом, закричал и ринулся с неба, проносясь параллельно земле на бешеной скорости. И обернулся чёртовым четырнадцатифутовым африканским слоном, перед самым Йотуном.

Слушающий Ветер ударил предводителя Йотунов со скоростью ястреба и массой слоновьей туши, и рёбра размером с деревья сломались с почти громовым треском. Йотун рухнул обратно в топкую землю, а бивни слона разорвали его лицо и горло, пропахав плоть и вырывая в ней дыры с дикой необузданной силой и мощью.

Затем до места схватки добрались осьмиконги и Ловчие, что следовали по пятам за Йотунами. Из небоскреба через улицу на них обрушился шквал огня, но это не смогло их остановить. Преимущество атакующих обернулось против эйнхериев. Ещё трое исчезли во взрывах, хохоча как безумцы и забирая жизни врагов вместе с собой.

Но фоморов было больше, чем эйнхериев.

Расклад поменялся.

Как только это случилось, мир внезапно затих, как будто реальность сделала глубокий вдох и затаила дыхание. Бетон под моими ногами слегка задрожал, в воздухе повисло чудовищное напряжение, а затем со стороны озера выстрелил столб красно-белой энергии исключительной мощи. Он ударил по небоскребу, где команды стрелков Марконе сеяли хаос среди врагов, и пересёк его, превращая в сплошные руины.

Здание разбилось, словно игрушечное.

Я стоял и в шоке смотрел, как мощь Ока Балора разносила современный небоскреб, как будто он был построен из пробкового дерева. Окна разбились. Сталь расплавилась и потекла, словно вода. Здание застонало в агонии, а затем просто обрушилось само в себя в ревущих потоках огня, дыму и в чудовищной буре поднявшейся пыли.

В считанные секунды целое сооружение, созданное трудом и волей тысяч мужчин и женщин, было низвергнуто в дым и груду булыжников.

Этниу явилась на поле боя.

Последний Титан пришла уничтожить Чикаго.

Я пошатнулся, когда нас проглотило облако пыли, а затем снова отпрянул, когда секундой позже широкая, уродливая фигура Йотуна сгустилась из марева и издала рёв, высоко занеся свой топор, что держала в обеих руках, над гаражом.

— Бежим! — крикнул старик.

А потом громадный пылающий топор обрушился на потолок прямо над нами и расколол мир.