Глава 22

Джиа в одиночестве сидела во внутреннем дворике, любуясь прекрасным садом. Свежий утренний воздух был наполнен сладким ароматом роз и сирени, но даже безмятежность окружающей обстановки не могла успокоить её встревоженный разум.

Глупо было предполагать, что Лэнден ей поверит. На что она надеялась? Что он обнимет её и скажет, что всё будет хорошо? Что поможет ей остановить Уизерса и спасти его жизнь, чтобы они могли жить долго и счастливо?

Джиа была зла на Лэндена. Ведь он даже не допустил мысли, что она не сумасшедшая, но ещё больше она злилась на себя за свою надежду. Злилась из-за того, что пришлось скрывать свою странную способность. Злилась на то, что должна была жить, и каждый миг ждать, что её посетит видение.

Небольшое наказание за то, что она сделала со своими братьями. «По крайней мере, я жива…» — подумала Джиа.

Чувство вины было всепоглощающим. Было ли её проклятие компенсацией за то, что она не умерла?

Но потом она подумала о том, как спасла жизнь пропавшему мальчику Джорджи Туми. Возможно, её способности вовсе не были проклятием. Если бы она могла также спасти Лэндена, как спасла тогда Джорджи, то сочла бы свою особенность даром.

К её облегчению, Лэнден сжёг красный шарф прошлой ночью, когда Алекс и его гости ушли. Джиа знала, что Лэнден сделал это только для того, чтобы успокоить её, но, по крайней мере, эта проклятая вещь была уничтожена. Оставалось только надеяться, что отсутствие шарфа всё изменит.

У неё не появлялись другие видения с тех пор, как неделю назад она увидела мистера Уизерса. Означает ли это, что вероятность смерти Лэндена действительно уменьшилась?

Она посмотрела на деревья вдалеке. Оттенки оранжевого и красного смешивались с зелёным в листве, настойчиво напоминая о приближающейся осени.

Ей нужно было узнать о мистере Уизерсе больше информации. Лэнден помогать ей не собирался, так что Джиа должна была сделать всё сама. Но как она могла узнать больше о ком-то, не встречаясь с ним?

Она могла бы обыскать кабинет Лэндена... Он отправился на утреннюю прогулку на лошади, и это было самое подходящее время для её плана.

Джиа вернулась в дом и направилась в кабинет Лэндена.

— Доброе утро!

Она вздрогнула и, обернувшись, увидела в коридоре позади себя Кита. Его тёплая улыбка на мгновение успокоила её сердце, но собственная реакция на него одновременно заставила занервничать. Джиа постаралась говорить беззаботным тоном.

— Доброе утро! — Она нервно провела рукой по волосам. — Как вы устроились?

— В комнату Сисси только что занесли последний чемодан. — Он обмахнул лицо. — Высокие лестницы — это вызов. Алекс упоминал о внутреннем дворике. Не могли бы вы показать мне дорогу?

Джиа посмотрела в сторону кабинета Лэндена.

— Конечно, — ответила она, отказавшись от своей задумки ради человека, которому совершенно точно не повредил бы свежий воздух. — Нам сюда.

Она провела Кита через задний холл и зимний сад. Они вышли во внутренний дворик, и Кит опустился на одну из деревянных скамеек.

— Ах, — сказал он, наслаждаясь лёгким ветерком. — У меня не хватает выносливости на все эскапады Сисси.

Джиа рассмеялась.

— К тому времени, как моя дорогая кузина закончит распаковывать вещи, уже настанет время собираться и уезжать обратно. — Он улыбнулся. — Она привезла с собой больше платьев, чем требуется, но вы, женщины, должны быть готовы ко всему.

— Да, это так, — игриво согласилась она.

Кит огляделся вокруг.

— Красивые цветы.

Джиа проследила за его взглядом и посмотрела на цветущие розовые кусты, окружавшие внутренний дворик.

— Садоводство — страсть Элис.

— И у неё это прекрасно удается. Нужно сказать ей об этом, когда она закончит помогать Сисси с вещами. Только бы не пришлось ждать до воскресенья.

Джиа улыбнулась — с Китом было так легко.

— А где же ваш муж в это прекрасное утро? Я не видел его внутри.

— Он ездит верхом.

— Один?

— Да, — пробормотала Джиа, глядя на озеро.

— Значит, вы не ездите верхом? — спросил он.

— Езжу. То есть я знаю, как это делается. — Она вздохнула, смущенная своей неловкой попыткой уклониться от упоминания того факта, что муж никогда не приглашал её на свои утренние прогулки.

Голубые глаза Кита потускнели, когда он опустил взгляд на трость, зажатую между его коленями.

— Верховая езда — прекрасный вид спорта. Мне её очень не хватает.

Джиа сочувственно кивнула.

— Я был весьма искусен в верховой езде. Даже выиграл пару гонок, — гордо сказал Кит.

— Правда?

— О, да! — Он наклонился вперёд, опираясь на трость. — У меня была настоящая страсть к скачкам. К скорости. Но я был юн. — Он откинулся на спинку скамьи. — И слишком самонадеян, чтобы думать, что моя лошадь может когда-нибудь меня сбросить. — Кит постучал тростью по больной ноге. — Колено было раздроблено на куски.

— Мне очень жаль.

Он пожал плечами.

— Такова жизнь. Но мы должны приспосабливаться.

Эти слова задели Джиа за живое. Кит тоже многое потерял, но в отличие от Джиа не озлобился и не упивался жалостью к себе. Он был совсем другой, и она восхитилась его стойкостью.

И он ей нравился.

Осознание этого факта на мгновение испугало её. Был ли Кит тем самым мужчиной из её сна? Джиа попыталась отогнать тревожную мысль, но вскоре её поразила другая: неужели она сама изменила свою судьбу, влюбившись в Лэндена?

***

Позже в тот же день Джиа сидела с Сисси и смотрела, как Алекс и Кит играют в крокет. Проведя всё утро за подготовкой двора к приезду гостей, Алекс настоял, чтобы они с Китом сделали перерыв и сыграли.

Элис была занята делами в саду, а Лэнден сидел в своём кабинете с тех пор, как вернулся с утренней прогулки верхом. Джиа злилась при одной только мысли о том, что это могла быть ещё одна встреча с Шарлоттой.

Она переключила своё внимание на игру. Алекс рассмеялся вслед за Китом, легко и добродушно, в той манере, в которой он вёл себя со всеми, кроме Лэндена. Жестокое замечание Алекса о том, что Лэндена бросили накануне свадьбы, всё ещё звучало в её ушах.

Джиа не могла избавиться от ощущения, что Алекс наслаждается унижением брата. И не могла не спросить себя, почему.

Элис утверждала, что у Алекса золотое сердце. Проведя в его обществе всего четыре дня, Джиа бы так не сказала. Да, Алекс был обаятелен и нравился ей, но что-то нехорошее всплывало в его душе, когда дело касалось его брата, что-то весьма уродливое и подлое.

Сисси захлопала в ладоши, подбадривая Алекса, занявшего своё место с молотком в руке. Джиа улыбнулась, заметив волнение на лице Сисси. Ей нравилась эта девушка. И Элис тоже. Даже тётя Клара не могла найти никаких недостатков в Сисси, а это кое о чём говорило. Как и Элис, Сисси была очаровательна и мила. Но Сисси была одновременно игривой и уверенной в себе. Её большие голубые глаза искрились жизнью, а звук её смеха был искренним и тёплым. Невооружённым глазом было видно, что Алекс обожал её.

То, как он смотрел на Сисси, наполняло Джиа тоской и печалью. Она не могла себе даже представить, чтобы Алекс когда-нибудь посмотрел на Сисси так, как Лэнден смотрел на Джиа. Конечно, Сисси никогда бы не сделала ничего, что заслуживало бы презрения.

Джиа вздохнула. В ночь, когда Лэнден получил в подарок красный шарф, он не прикоснулся к ней, но тогда она почувствовала облегчение. Да, она всё ещё была зла и обижена на него, но прошло ещё две ночи, а он всё ещё был так же холоден с ней. И теперь страх, что он никогда больше не захочет её, поселился внутри Джиа.

Кит совершил меткий удар, и Сисси захлопала в ладоши, а следом за ней и Джиа. С притворной скромностью он поклонился им в знак признательности за их аплодисменты. Он смотрелся настоящим щёголем в своих белых брюках и рубашке.

— Кит рассказал мне о то, что случилось с ним, — сказала Джиа Сисси, когда Кит наклонился, чтобы положить трость на землю, прежде чем снова сделать удар молотком.

— Правда?

Ошеломлённое выражение лица Сисси заставило Джиа подумать, что она сказала что-то не то.

— Прости, — сказала Сисси. — Я не хотела показаться настолько удивлённой. Просто он никогда не рассказывал мне о том несчастном случае. Мы почти ничего об этом не знаем.

Джиа вздохнула, увидев боль в глазах Сисси.

— Возможно, ему было легче обсудить это с кем-то, кто не любит его так, как ты. Может, он хотел избавить тебя от переживаний.

Сисси пожала плечами.

— Возможно. Но я всё равно волнуюсь за него.

— Похоже, он неплохо справляется, — заметила Джиа.

— Да, он всегда был сильным. Даже в детстве. После того, как мать бросила их, Кит взял заботу об отце на себя. — Сисси покачала головой. — Но этот несчастный случай... Это случилось много лет назад, но меня беспокоит не его нога.

Джиа склонила голову набок.

— О чём ты?

— Когда произошёл несчастный случай, Кит ехал к своей невесте. К тому времени, как он поправился, она уже вышла замуж за другого.

Джиа ахнула.

— Ох, бедный Кит.

Сисси кивнула.

— Его сердце разлетелось на осколки. Как и его колено.

Слова Кита, сказанные Кларе, пронеслись в голове Джиа. Этот человек потерял даже больше, чем она думала.

— Если с Алексом когда-нибудь что-то случится, я буду ждать его выздоровления хоть целую вечность, — воодушевлённо сказала Сисси.

Джиа кивнула.

— В болезни и здравии, — произнесла она, и её собственные брачные клятвы эхом отдались в ушах.

— Вот что значит любовь, — сказала Сисси. — Во всяком случае, для меня.

Джиа видела, что Сисси действительно любит Алекса. Какая-то часть её души завидовала чистоте их любви. Никаких притворств, никаких секретов, никакой лжи.

— Надеюсь, Алекс тоже так считает, — сказала Сисси.

Она обычно вся сияла, когда произносила имя жениха, и такая внезапная застенчивость вызвала у Джиа любопытство. Девушка повернулась к лужайке, глядя на Алекса, и в её глазах, помимо обожания и беспокойства за Кита, было что-то ещё.

— Что-то случилось? — спросила Джиа.