Глава 9

Аспен

— Я поеду с тобой.

Сборы Тигра у входной двери внезапно прекратились, и он перекинул свою сумку через плечо, уставившись на меня.

— Что? Ты серьезно, приятель? Поездка займет около девяти часов. Зачем тебе это? Я даже не в курсе, как долго пробуду там. А что если меня все-таки зачислят в число присяжных? Тогда я и вовсе не вернусь. А ты нужен ребятам здесь.

— У меня есть дела в Крикстуоне, которые мне необходимо уладить. И ты тоже нужен нам здесь, так что ты обязан вернуться. Иначе, действительно, нет смысла ехать вдвоем.

— Вы покидаете нас, командир? — поинтересовался Зейн с кухни.

— Ты бы еще добавил навсегда, — драматизируя, промолвил Крис.

Проигнорировав очередной выпад Криса, я махнул рукой в сторону Зейна.

— Я уезжаю всего на пару дней. Вы, как мне кажется, уже неплохо освоились. Ты остаешься за главного, потому что знаешь, что нужно делать. Если возникнут трудности, звони мне.

— Давай, нам пора, — кивнул я сторону Тигра, который все еще обдумывал неожиданно поменявшиеся обстоятельства.

Долгая дорога в Крикстоун оказалась еще более тяжелой, чем я ожидал. Тигр был болтливым и в обычные дни, но оказавшись запертым в машине на девять часов, он стал и вовсе невыносим. Это было почти настолько же некомфортно, как общение с Крисом, только без флирта. К тому времени, как мы подъехали к дому его семьи, я уже горел желанием распрощаться с ним на время. Он был отличным парнем, но столько долгое пребывание рядом напомнило, что мне уже не двадцать. Я с ужасом осознал, что через полгода мне стукнет тридцать. Очевидно, поэтому я уже не мог болтать без умолку.

Было уже больше девяти вечера, когда я ввалился к себе домой и включил свет. Меня не было дома чуть больше месяца, но воздух в помещении уже стал тяжелым и затхлым. За окном уже было лето. В квартире было душно, и я бы мог включить кондиционер, но я предпочел открыть все форточки, чтобы позволить вечернему бризу освежить воздух.

Кондиционирование воздуха никогда не привлекало меня, и если бы кондиционер не был тут установлен до покупки мной этого жилища, то я бы мог запросто обойтись без него. К тому же, я слишком много времени проводил на природе, поэтому мне по душе был свежий воздух, дарованный матушкой-природой.

На следующий день мне предстояла встреча с Аннет Демпси, матерью Хаксли. Когда Джефф позвонил мне, то он сообщил, что именно она настояла на том, чтобы дело о пропаже ее сына оставалось открытым. Ее мужа не стало еще тогда, когда Хаксли был подростком. Аннет была единственной, кто выражал свое недовольство, когда дело об исчезновении ее сына было омрачено судебным разбирательством по поводу убийства Натаниэля.

Она согласилась встретиться со мной, думая, что я собираю информацию о параноидальных расстройствах. Я выдумал легенду, что меня привлекла история ее сына во время работы над моей диссертацией. Если все будет идти ровно, то я планировал все же сообщить ей, что мне известно о местонахождении ее сына. Я знал, что убедить Хаксли вернутся домой почти невозможно, но также я не был уверен в том, что стоит привлекать к этому полицию. Поэтому я осмеливался предполагать, что миссис Дэмпси одобрит такое мое решение.

Численность населения Крикстоуна составляла шестьдесят пять тысяч человек. Хотя по сравнению с крупными города, типа Калагари и Эдмонтона, он был малюсеньким, для такого человека, как я, который привык проводить время в компании диких животных, он был довольно приличных масштабов.

Аннет Демпси жила на другом конце городка, в сельской местности, где дома располагались вдали от дороги и отличались большими придворовыми территориями. Она жила на тупиковой улице в конце ряда. Длинная подъездная дорога завершалась гаражом на два автомобиля. Здание из красного кирпича было двухэтажным с большими окнами и садом, который был полон цветущих растений.

Я прибыл на место довольно рано. На часах было без десяти минут десять, когда я заглушил свой автомобиль и вышел из него. Я провел бессонную ночь, обдумывая вопросы, которые хотел бы задать, но волнение все равно переполняло меня. Ряд моих встреч с Хаксли все равно не объясняло то, почему я так хочу узнать о нем больше и помочь ему. Я сам не до конца разобрался в причинах моего столько бурного рвения.

В последний раз, когда я общался с ним, охваченным приступом паники и прижатым к дереву, меня одолевало желание просто обнять его. Его страх и убежденность в том, что я желаю навредить ему, были слишком очевидными. Он действительно верил в это. Это заставило меня в срочном порядке предпринимать попытки доказать ему, что он может довериться мне.

Я постучал в дверь дома и стал ждать. Утреннее солнце светило невероятно ярко, и я щурил глаза, рассматривая красоты сада.

Спустя минуту я услышал щелчок замка, и в дверях возникла пожилая женщина. На вскидку, я мог предположить, что ее возраст в промежутке от шестидесяти до семидесяти лет. Ее морщинистое лицо украшали невероятно ясные глаза. Ее серебристо-каштановые волосы были собраны в пучок, и несмотря на свои довольно скромные размеры, она была очень похожа на своего сына. Не было никаких сомнений, что ее гены преобладали в генофонде Хаксли.

— Доброе утро, — приветливо улыбнулся я, — меня зовут Аспен Тейлор. Мы с вами общались по телефону.

Она внимательно осмотрела меня и приветливо кивнула.

— Доброе утро. Проходите. Могу я предложить вам чай или кофе?

— Кофе был бы очень кстати, благодарю.

Я проследовал за ней в просторную парадную с винтовой лестницей, ведущей на второй этаж. Показав мне, где я могу снять обувь, она провела меня по коридору на довольно современную кухню.

Когда Аннет поставила кофейник на огонь, я уселся за большой дубовый стол, за которым без труда разместилось бы человек шесть. Если задуматься, то весь дом был построен для проживания в нем большой семьи, поэтому я задавался вопросом, почему Аннет продолжает жить в нем одна.

— Сливки и сахар?

— Только сливки, спасибо.

Как только кофе был разлит по чашкам, Аннет не стала ходить вокруг да около. Скептическое отношение ко мне было заметно на ее лице, как только я появился на пороге.

— Вы знаете, где находится мой сын, мистер Тейлор?

Я посмотрел на свою кружку с кофе и открыл рот, чтобы что-то ответить, но не находил слов. Для меня стало полной неожиданностью, что общение начнется именно с этого.

— Все в порядке, мистер Тейлор?

Встретившись с ней взглядом, я заставил себя дружелюбно улыбнуться.

— Пожалуйста, зовите меня просто Аспен. Да, я знаю, где сейчас ваш сын. Простите меня, что я скрывал это и не обратился в полицию, просто я не был уверен, как это отразится на нем.

На ее глазах выступили слезы, нижняя губа задрожала, и мое сердце облилось кровью от этого.

— Этого и не стоило делать. Мой сын был бы в ужасе от этого. Пожалуйста, мистер Тейлор, скажите мне, где он? Где мой маленький мальчик?

— Он на севере отсюда в маленьком городке Литтл Дир. Я биолог и руководитель проекта по исследованию популяции медведей-гризли в тех местах уже несколько лет. Ваш сын живет у подножья гор.

Пока я говорил, она закрыла рукой свой рот. Слезы не текли по ее щекам, но ее глаза уже были полны ими. Она с нетерпением ждала, когда я продолжу свой рассказ, поэтому я поведал ей все в деталях. Я рассказал ей о своем участие в деле об убийстве, о том, как я обнаружил Хаксли и долгое время не мог понять, кто он такой, и о том, каким образом я, в конце концов, во всем разобрался.

— Я, правда, не знал, какие шаги мне предпринимать. Мы говорили с ним несколько раз, но каждый раз... Я даже не знаю, как вам описать это...

— Общение было напряженным? Ты чувствовал, что он подозревает тебя в чем-то, чего ты даже не можешь понять? — она сделала глоток кофе и, не подняв глаз на меня, смотрела на поверхность стола. — У Хаксли есть диагноз, который выражается в излишней бдительности, недоверчивости и мании преследования. До определенного момента болезнь протекала спокойно...

Я понял, что она имеет в виду убийство, но почему-то не хочет об этом говорить.

— Эти события, безусловно, снова усугубили его состояние. Я даже не представляю, как он чувствует себя без постоянной терапии, — продолжила Аннет.

— Я пришел к вам за советом, миссис Демпси. Я боюсь, что мое внезапное появление вызвало у него обострение расстройства или...

— Это не твоя вина, дорогой. Это в нем мог вызвать любой. Хаксли может узреть подвох даже в самых благих намерениях. Но и он не виноват в этом. Он не признает в себе параноика, скорее он считает себя сверхвпечатлительным.

Я все это видел и слышал. И сейчас возвращаясь в памяти к тем моментам, я воспринимаю все это совсем иначе.

— Я не знал, стоит ли мне сообщать об этом властям.

Она нахмурилась, услышав эти слова.

— Огромное спасибо, что сначала вы пришли ко мне. Так как дело о его исчезновении еще не закрыто, то рано или поздно мы будем вынуждены сообщить об этом. Но я думаю, что сначала мы можем попытаться вернуть его домой.

Я был слегка ошарашен тем, что она использовала местоимение «мы». Исходя из того, как Хаксли реагировал на любое мое появление, вряд ли я могу вот так запросто привести его к матери.

— Миссис Демпси, при всем моем уважении к вам, я должен констатировать тот факт, что для вашего сына — я враг.

— На данный момент Хаксли думает, что весь мир враждебно настроен против него. Прежде чем бедный Натаниэль погиб, состояние моего сына было более стабильным. Конечно, были определенные проблемы, но он жил гораздо более нормальной жизнью, чем прогнозировал его врач. И все потому, что у него была надежная поддержка в лице Натаниэля и его психотерапевта, доктора Коллиера. Диагноз был поставлен, когда ему только исполнилось двадцать лет, и я виню себя в этом. У нас с его отцом были просто ужасные отношения. Уолтер был жестоким, требовательным и агрессивным. Хаксли был свидетелем всех наших ссор и сам ощущал его гнев на себе. Это все отражалось на его психике и делало его неуверенным в себе, что в дальнейшем привело к возникновению параноидальных расстройств.