Совсем другая планета

Кто же всё-таки Брюс — рабочий или инженер? Кого в нём больше?

Я наклоняюсь над чертежом. Ничего не понимаю: сплошное нагромождение линий, даже голова кружится. Хуже, чем загадочная картинка «Найдите пионера Васю»…

Брюс проводит по одной линии, потом — по другой. Он-то в знакомом «лесу»! Может хоть с закрытыми глазами идти, а всё равно выберется. Зато для посторонних… Никаких надежд на спасение нет, можно только кричать: «А-а-а!»

Леонид Васильевич не замечает моего испуга.

— Вот здесь сигнал через систему реле поступает на магнитную запись…

Я не понимаю, о чём говорит мне Брюс, я просто смотрю на него. Сейчас он кажется мне совсем другим — непохожим на всех, кого я знаю. Мир, в котором он живёт, для меня не просто тёмный лес, а совсем другая планета.

Тридцать четыре года он склоняется над этим верстаком. Верстак видел его мальчиком, юношей, мужчиной, видел его счастливым, весёлым, злым. Видел, но ничего не расскажет, даже если его об этом попросить как следует. На нём нет никаких надписей — не то что на парте Нырненко: «Здесь сидел и веселился Саша Мышелов». Или: «Я — Анетта Факирова. Мне восемь лет и пять дней».

На верстаке есть зарубки — это следы инструментов. Но инструменты тоже молчат…